Рекальде поджал губы.
— Вы хотите сказать, будто они заставили вас отправиться на эти переговоры?
— Они подумали, что предложение, переданное через меня, будет иметь больше веса, чем предложение, переданное заросшим грязью матросом.
— Ах, так сказать, от одного джентльмена — другому.
— Мой дорогой капитан, несмотря на весь ваш внешний лоск, — Вариан помолчал, выразительно взглянув на голых, истекающих кровью мужчин, привязанных к вантам, — меня ничто не сможет заставить поверить в то, что вы — благородный джентльмен.
Рекальде, который слушал герцога, повернувшись к нему левым ухом, теперь медленно развернулся и внимательно посмотрел в лицо Вариана.
— К несчастью, сеньор, даже джентльмены не могут долго сохранять свои хорошие манеры в джунглях Номбре-де-Диос, — пробормотал испанец. — Особенно если им приходится иметь дело с преступниками и отбросами общества.
Начинаешь быстро понимать, что манеры не производят на них нужного впечатления. Они признают только силу и готовность действовать самым безжалостным образом. Что же касается… предложения, которое вы доставили, хотя я и в восторге от дерзости этого Данте, но могу вас заверить: нас может удовлетворить только безоговорочная капитуляция.
— Если дело обстоит именно так, то следует понимать, что у нас в самом деле есть проблема, потому что капитан «Железной розы»…
— Капитан «Железной розы» должна предстать передо мной в течение часа, сеньор, иначе она не только обречет на смерть своего брата, но и будет нести ответственность за смерть каждого члена команды его корабля.
— Учитывая это, я уполномочен заявить следующее: если вы не остановитесь немедленно, то остальная часть флотилии Данте, — Вариан запнулся, увидев на севере паруса, появившиеся из-за острова Француза, и паруса на юге, где сейчас стоял «Мститель» у острова Испанца, — беспощадно уничтожит ваши корабли.
— Полагаю, ситуация, подобная этой, называется провокацией?
— Можете быть уверены, угроза капитана Данте — не пустые слова.
— Я также не бросаю слов на ветер, сеньор. — Рекальде поднял руку, и солдат в ярко-красной форме поднес тлеющий фитиль к пушке, установленной на палубе. — Посмотрим, кто моргнет первым?
Джульетта отреагировала не раздумывая.
Она наблюдала за тем, как шлюпка доставила Вариана к «Доблести», следила за ярким синим пятном, когда он поднимался на борт корабля и ступил на палубу. Потом ей удавалось лишь иногда замечать великолепный синий цвет в море ярко-красных плащей и кожаных нагрудников с металлическими пластинами.
Вдруг залп шрапнели разорвал стену из матросов «Доблести», и последствия были ужасны. Джульетта поняла, что переговоры прерваны самым жестким образом. У нее не было времени на раздумья. У нее не было также времени переживать шок от вида беспомощных людей, разорванных на куски. Ей оставалось только действовать, доверившись своей интуиции.
«Железная роза» отличалась быстроходностью и хорошей маневренностью. Но расстояние меньше трехсот ярдов, отделившее «Железную розу» от «Доблести», не позволяло ей развить достаточную скорость и подойти к «Доблести» так, чтобы ядра пролетели над «Железной розой», дать бортовой залп и снова отойти, не попав под шквальный огонь. Никто, даже сам Натан Крисп, не смог бы выполнить приказ сделать это. Подняв все паруса до последнего, «Железная роза» устремилась вперед, сокращая дистанцию между кораблями, в самый последний момент круто развернулась и дала бортовой залп.
Каждый выстрел, произведенный в упор, попадал в корпус «Доблести», нанося непоправимый ущерб судну. Чугунные ядра пробивали обшивку судна, влетали в открытые орудийные порты, сшибая пушки и уничтожая обслуживающих их испанских канониров. Ядра, которые не прошили корабль насквозь, отлетали рикошетом на нижнюю палубу, создавая кровавый хаос. Испанская команда на «Доблести», непривычная к английским пушкам на лафетах, стреляла вслепую, и хотя некоторые выстрелы разорвали паруса и повредили такелаж «Железной розы», преимущество оставалось на ее стороне.
Используя каждую секунду, которая требовалась канонирам на борту «Железной розы», чтобы перезарядить орудия, Джульетта наблюдала за кораблем брата и видела, как на ванты взбираются испанские стрелки. Она знала, что на корабле Гейбриела на верхней палубе находится орудийная батарея из пяти пушек с поворотным устройством. И теперь Джульетта возмущенно наблюдала за тем, как эти пушки, одна за другой, стреляют по людям, подвешенным на вантах, а не целятся в быстро приближающийся каперский корабль.
Прежде чем выстрелила пятая пушка, человек в синем бархате побежал по палубе, его клинок сверкал, белое жабо резко выделялось на фоне загорелого лица и развевающихся каштановых волос. Ему удалось проложить путь к одной из пушек, сразить человека, державшего наготове запал, прежде чем тот поднес его к запальнику, пробиться мимо троих людей, но потом он исчез в толпе солдат, одетых в красное и черное.
У Джульетты больше не было возможности следить за судьбой Вариана, потому что «Железная роза», идя на слишком большой скорости, уже не могла избежать столкновения. Развернув топсели и скользнув боком по воде, корабль Джульетты врезался в «Доблесть» борт в борт. При столкновении между кораблями взлетел фонтан водяных брызг. Канониры на «Железной розе» к этому времени уже перезарядили пушки и выпустили очередной залп шрапнели и зажигательных снарядов, которые попали прямо в поврежденный корпус «Доблести», снеся большинство пушек на нижней палубе и поджигая все, куда попадали куски горящей парусины, пропитанной смолой. Взобравшись на верхушки мачт, матросы с мушкетами начали отвечать на смертоносный огонь испанских стрелков, но им мешал живой щит, и многие погибли, не имея возможности стрелять прицельно по врагу.
Джульетта отдала приказ забросить абордажные крюки, чтобы сблизить корабли.
Их первая попытка взобраться на борт «Доблести» была отбита оружейными залпами. Джульетта велела установить все имеющиеся фальконеты на правом борту, но их орудийные расчеты уничтожались испанцами с ужасающей меткостью. Пока на вантах «Доблести» все еще оставались пленные каперы, люди на палубе «Железной розы» были беспомощными мишенями для испанских стрелков. Джульетта была прижата к фальшборту на квартердеке, пуля, выпущенная из испанского мушкета, задела ей руку, и из раны лилась кровь.
Натан пригнулся рядом с ней, пытаясь дотянуться до рулевого, который лежал грудью на руле, по его спине растекалось кровавое пятно.
Из люка на квартердек вылезла фигура, глубоко вздохнула, собираясь с силами, и под огнем мушкетов пробежала к стене надстройки, ища там защиты.
