Стивен сделал еще один выпад. В этот момент в шатер ворвался привлеченный шумом Рагнор. В руках у него был меч.
– Назад! – приказал он Стивену.
Джейми покачал головой:
– Оставь его, Рагнор. Этот человек защищает честь своей сестры, которая, как он полагает, была украдена. Это частное дело.
– Это не частное дело. Вы разбудили пол лагеря, – сухо заметил Рагнор.
– И все же это дело касается только меня и графа, – добавил Джейми.
– Ни один человек не сможет спокойно жить, зная, что его крови и плоти нанесено такое оскорбление! – воскликнул Стивен. – Я знаю, что умру, но ты, да поможет мне Бог, умрешь раньше меня!
Он снова полоснул мечом воздух, причем удар его был так силен, что Джейми, парируя его, снес половину шатра. Он рухнул, все трое потеряли равновесие. Стивен с трудом высвободил меч, застрявший в ткани.
В лагере все еще горели костры. Вокруг начали собираться караульные, стали просыпаться те, кто уже спал.
Джейми раскаивался в том, что допустил эту глупую сцену, но понимал, что Стивен теперь стал инициатором скандала, свидетелями которого оказались многие.
– За Кристину! – снова воскликнул Стивен.
– Если вы убьете себя, то обесцените этим ее борьбу за вашу жизнь! – возмущенно заявил Джейми.
– Она моя сестра. Я ее опекун! – орал Стивен. – А ты… Я убью тебя!
– Никакого оскорбления не было! – настаивал Джейми охрипшим голосом, переходя в наступление и нанося противнику серию сокрушительных ударов.
Стивен задел мечом Джейми по руке чуть выше локтя и увидел, как брызнула кровь. Джейми поморщился, но даже не взглянул на рану.
– Ты ею воспользовался!
– Твоя сестра сама пожелала стать заложницей!
– А вы, сэр, использовали свою заложницу.
– Стивен, я не насиловал Кристину. Брось оружие, или ты умрешь исключительно из-за собственного упрямства. Ты разобьешь ее сердце, если погибнешь по глупости.
– Вы считаете честь нашей семьи глупостью, сэр? Или для шотландцев это слово лишено смысла?
– Это слово имеет смысл только тогда, когда знаешь факты.
Но Стивен был слишком взбешен, чтобы слушать. Он осыпал Джейми ударами. Поджарый и жилистый, он, как предполагал Джейми, был способен уложить немало противников, превосходящих его весом. Но в этом поединке у Джейми было важное преимущество. Он знал, как Стивен будет двигаться, вспоминая свой поединок с Кристиной в Лэнгли. Он предвидел его прыжки и обманные движения. И когда Стивен вновь перешел в наступление, Джейми уклонился от выпада точно так, как это делала сестра Стивена. Рукоять меча опустилась на голову Стивена, и он рухнул в грязь. Толпа болельщиков разразилась радостными криками.
Джейми сокрушенно покачал головой:
– Кто-нибудь, помогите ему. Он скоро придет в себя. – Он обвел взглядом собравшихся. – Он сражался хорошо и, как сам считает, защищал честь семьи. Никаких мер возмездия по отношению к этому человеку не будет предпринято. Нам всем хорошо известно, какая ярость охватывает человека, если он теряет то, что принадлежит ему по праву. Он проявил мужество и был убежден в своей правоте. Кто знает, может быть, из него когда-нибудь получится неплохой шотландец.
Джейми перешагнул через Стивена и направился к своему шатру. Рану на предплечье саднило. Что правда, то правда, граф Стивен Стил умел обращаться с оружием. Эдуард II глупец: сам лишил себя такого хорошего воина.
Граф Стивен Стил, хозяин Хэмстед-Хита, подобно своей сестре, терял чувство меры, бросаясь на защиту других.
Джейми снова улегся на койку, но заснуть не мог. Он не был обязан объяснять свои поступки кому бы то ни было. И перед Стивеном он тоже извиняться не станет, пусть даже он и брат Кристине. Пусть даже им придется снова сразиться.
Кристина проснулась среди ночи от внезапной острой боли. Сначала ей показалось, что на нее действительно кто-то напал, потом она подумала, что ей, должно быть, приснился страшный сон.
Охватившее ее чувство тревоги помешало снова заснуть. Кристина встала и принялась ходить туда-сюда по комнате. Она остановилась у огня и попыталась сосредоточить мысли на своем брате, но сразу же почувствовала себя плохо и поняла, что Стивену причинили боль. Однако в то же время она по-прежнему чувствовала, что он находится где-то поблизости и что она его увидит. Кристина попыталась прогнать тревожные мысли.
Наутро в зале все были охвачены дурным предчувствием. Лайам, Аллен и другие собрались вокруг стола и вместе с Игренией обсуждали сложившуюся ситуацию.
– Кто-нибудь приближался к нашим воротам, например под видом нарочного? – спросила Игрения, озабоченно хмуря лоб.
– Нет. Днем ничего не происходит. Только ночью, – ответил Лайам.
– Что именно вы видели? – продолжала расспрашивать Игрения.
– Тени, – заявил Лайам.
Питер, который всю жизнь прожил в Лэнгли, добавил:
– Далеко за полями, у подножия холмов, в лесу кто-то есть. Я уверен, что там за деревьями скрываются люди.
Питер был высоким здоровяком, как и все остальные, но в отличие от других любил не столько оружие, сколько механизмы и боевое снаряжение. Он обеспечивал технический уход за зубчатыми передачами и колесами, с помощью которых открывались и закрывались ворота крепости, и следил за тем, чтобы небольшие метательные орудия, установленные в стратегических точках на крепостной стене, находились в рабочем состоянии. Кристина слышала, как Игрения говорила, что если Лэнгли превратился в неприступную крепость, то это произошло благодаря такому знатоку оборонной техники, как Питер.
Он наклонился вперед:
– Мне кажется, что в лесах собираются большие силы, миледи. До сих пор в Карлайле были слишком заняты, пытаясь по возможности спасти владения англичан, и не могли как следует подсчитать, сколько потребуется людей и боевой техники, чтобы взять штурмом такую крепость, как Лэнгли, тем более что теперь этот район находится полностью под контролем Роберта Брюса. Однако пленные рассказывали, что в Карлайл стягиваются свежие силы и ведут за нами наблюдение, выжидая момент, когда ворота будут открыты, чтобы пропустить овец или коров на пастбища, с которых почти сошел снег.
– Возможно, англичане вскоре попытаются напасть на нас, надеясь, что мы не заметили их присутствия в лесу, и воспользуются моментом, когда ворота открыты, а мост опущен, – задумчиво произнесла Игрения.
– Мы тоже так думаем, – сказал Лайам.
– В таком случае нам следует считать себя на осадном положении.
Лайам заметил, что в зал вошла Кристина, и нахмурил брови:
– Откровенно говоря, я считаю наше положение весьма опасным.
– Ты полагаешь, что англичане следят за нашими воротами? – спросила Игрения.
