– Возможно, вы неправильно истолковали ее слова, вложили в них другой смысл? У меня у самого возникают такие же мысли, когда я стою на вершине горы или на крыше высокого дома, но это вовсе не значит, что я хочу покончить с собой.
– Согласна, что ее слова могли быть навеяны настроением, но ведь именно так она и покончила с собой, – резко возразила Ребекка.
– Но почему вы так уверены в ее самоубийстве? У нее в это время было плохое настроение?
– Нет, она выглядела счастливой, но ее настроение быстро менялось. – Почувствовав озноб, Ребекка снова подошла к камину. – Если у нее был внезапный приступ меланхолии, она вполне могла… свести счеты с жизнью.
– Возможно, – согласился Кеннет, – но это только предположение. Вы же сами сказали, что у нее в тот день было прекрасное настроение.
Ребекка молчала, не зная, стоит ли продолжать разговор о гибели матери. Ей было нестерпимо больно обсуждать это с Кеннетом, но, с другой стороны, она должна убедить его в невиновности отца. Может, лучше, чтобы он докопался до истины и оставил наконец их в покое?
– У меня есть одно несомненное свидетельство ее добровольного ухода из жизни, – сказала она наконец. – Я о нем никому не рассказывала, даже отцу.
Она подошла к столу и вытащила из ящика золотое кольцо.
– Вам когда-нибудь приходилось видеть такие кольца? Два или несколько отдельных колец подходят по форме друг другу и образуют одно целое кольцо. Я где-то читала, что в средние века мужчина и женщина в залог любви и союза обменивались такими кольцами, которые в день свадьбы соединялись и становились обручальным кольцом.
Ребекка протянула кольцо Кеннету.
– Это кольцо очень старинное. Папа увидел его в антикварной лавке и приобрел из простого любопытства. Когда они с мамой сбежали, он подарил его ей. В день свадьбы он надел ей на палец настоящее обручальное кольцо, но мама продолжала носить и это, связанное с романтическими воспоминаниями. Когда я была маленькой, то очень любила играть с этим кольцом.
Кеннет с любопытством рассматривал кольцо, которое представляло из себя пожатие двух рук: одной большой – похожей на мужскую, второй – более изящной и маленькой, похожей на женскую. Ребекка внимательно наблюдала за выражением лица Кеннета: сумеет ли он понять, что странного в этом кольце.
– Эти кольца не совпадают друг с другом, – сказал он. – Между ними есть зазор.
Кеннет оказался наблюдательным – не напрасно он долгое время служил в разведке.
– Здесь было еще третье кольцо, – сказала Ребекка. – Когда руки разжимались, внизу было видно сердце. – Ребекка разъединила кольца: сердца там не было. – Когда тело матери принесли домой, это кольцо было зажато у нее в руке. Оно было каким-то разболтанным. Только позже я поняла, что там не хватает третьего кольца – сердца.
Кеннет недоуменно посмотрел на золотую вещицу.
– И вы решили, что таким образом она сообщает вам, что жить не стоит, так как сердце ее разбито?
Ребекка в очередной раз была поражена его молниеносной сообразительностью.
– Вот именно, – сказала она. – Мама никогда не снимала этого кольца, но перед смертью сняла его и выбросила сердце.
– Работа в разведке приучила меня сопоставлять детали и делать выводы. Из того, что вы мне рассказали, я не могу сделать заключение о самоубийстве вашей матери.
– Но ведь вы сами отрицали возможность несчастного случая.
– Нетрудно догадаться, что она не оставила предсмертного письма, которое пролило бы свет на ее добровольный уход из жизни. А если письма нет, то зачем ей таким странным образом давать вам понять, что она устала от жизни? Вы нашли это потерянное сердце?
– Нет, хотя и искала, – сказала Ребекка, стараясь отогнать от себя воспоминание, насколько сама была близка к смерти, когда искала это сердце. – Я боялась, что отец спросит меня о кольце, а когда увидит, что там отсутствует одно звено, то придет к тому же выводу, что и я. Мне не хотелось, чтобы он страдал еще больше. К счастью, он никогда не вспоминал о кольце.
Кеннет соединил два золотых колечка вместе.
– Предположим, что это не самоубийство и не несчастный случай. Отбросив и то и другое, можно сделать вывод о наличии преступления.
– Только не отец! – закричала Ребекка.
– С этим можно согласиться. Только ненормальный может сунуть в руку вашей матери кольцо с сердцем, давая тем самым понять, что ее сердце разбито. Я еще могу себе представить, что сэр Энтони может ударить человека, попавшегося ему под горячую руку, но чтобы так спокойно он снял кольцо с пальца своей жены, сломал его, вложил два звена ей в руку, затем столкнул ее с обрыва – такое не укладывается в моей голове.
Ребекке было неприятно слушать хладнокровные рассуждения Кеннета.
– Вы пытаетесь найти логику там, где ее вообще нет, – сказала она. – Нет никаких свидетельств убийства, поэтому можно говорить только о несчастном случае или самоубийстве.
– Свидетельств предостаточно. Например, следы борьбы на поляне перед обрывом. Это полностью исключает самоубийство, а отсутствие звена с сердцем отрицает предположение о несчастном случае.
– А что, если это звено износилось и сломалось? – предположила Ребекка.
– Нижнее звено, прикрытое двумя другими звеньями, сломается в самую последнюю очередь. – Кеннет повертел в руках оставшиеся звенья. – И потом, это кольцо без сердца теряет всякое значение.
Кеннет был прав, но Ребекка все еще не хотела этого признавать.
– Кому понадобилось убивать мою мать? Все любили ее.
– Значит, не все. Я много думал над этим. Возможно, ваша мать решила порвать с Хэмптоном, и он пришел в ярость.
– Дядя Джордж не мог этого сделать, – возразила Ребекка. – Мне кажется, мама любила его за добрый и мягкий нрав. Он никогда бы не совершил убийство из-за несчастной любви.
– Мне кажется, леди Ситон пробуждала в мужчинах сильные чувства. Прошло тридцать лет, как она покинула Боудена, а он до сих пор не может забыть ее. И готов пожертвовать состоянием, чтобы только выяснить причину ее гибели. Мой предшественник Морли был влюблен в вашу мать, несмотря на то что годился ей в сыновья, и я его хорошо понимаю, а ведь мне приходится судить о ней только по портрету, висящему в кабинете вашего отца. Одному Богу известно, что чувствовал мужчина, любовь которого она отвергла.
Ребекка потерла виски, чувствуя, что на нее накатывает приступ головной боли.
– Мне иногда казалось, что именно она явилась причиной одиночества лорда Фрейзера. Мистер Тернер, сэр Томас Лоуренс да и многие другие художники часто говорили, что они никогда не женится, пока не найдут такую же красавицу, как Элен. Я могу назвать еще с дюжину мужчин, которые были влюблены в нее, но не могу себе представить, чтобы кто-нибудь из них оказался способен на убийство.
