– Ментоловый, – обречённо вздохнул он.
– Да.
– Забирай всю пачку, только сделай одолжение – не кури больше тонкий. Это ужасно.
Забирай-забирай. У меня есть ещё.
Брайан достал сигарету и отдал мне остальные.
– Надеюсь, ты решила, куда хочешь пойти? – спросил он.
– Было бы здорово пойти в ресторан, но… что-то у меня нет настроения.
Он нахмурился.
– Почему? Сегодня такой отличный вечер. Просто создан для того, чтобы съесть что-нибудь вкусненькое. Так что одевай самое лучшее платье – и мы куда-нибудь завалимся.
Я поболтала остатки кофе в чашке.
– У меня нет лучшего платья.
– Ну так совсем хорошо. Я и сам совсем не при параде. Так что можно одеть платье поскромнее…
– У меня вообще нет платьев.
– Ты что, их не любишь?
– Люблю. Даже очень. Просто у меня нет денег для того, чтобы их покупать.
Сказав это, я отвернулась и поставила чашку на стол Брайан замолчал, задумавшись.
– Тебе нужны деньги? – спросил он, наконец.
– Нет.
– Сколько?
– Я сказала, что мне не нужны деньги.
– Не помню, говорил я тебе или нет – но я не люблю, когда меня обманывают.
Я опустила голову – Мне не нужны деньги, – повторила я, и мой голос предательски вздрогнул. Только расплакаться не хватало!
– Надо же. В первый раз встречаю человека, которому не нужны деньги. А зачем ты работаешь? Для души?
– Наверное, да. Я получаю жалкие гроши – их с трудом хватает на то, чтобы купить еду и оплатить счета.
– Где ты работаешь?
– Я адвокат. То есть… Я помощник адвоката. У меня пока ещё маловато опыта.
Брайан задумчиво кивнул и снова оглядел комнату.
– Тебя устраивает такая жизнь?
– Может, хватит меня допрашивать?
– Трёх тысяч тебе хватит?
– Я не возьму у тебя ни цента.
Он приподнялся и наклонился ко мне.
– Слушай, ты когда-нибудь видела человека, у которого есть лишние деньги?
– Конечно. Он сейчас сидит напротив меня.
– Если ты действительно хочешь со мной подружиться, то советую тебе запомнить две вещи. Первое. Лишних денег у меня не было, нет и не будет. Они есть только у зажравшихся идиотов, которые потеряли счёт этим бумажкам. И второе. У меня доброе сердце, которое меня когда-нибудь сведёт в могилу. Я люблю помогать людям.
Ты можешь считать, что это – моё хобби. И мне очень неприятно, когда люди, нуждающиеся в помощи, отталкивают мою руку. Если это гордость – советую тебе засунуть её подальше. Невозможно прожить жизнь и ни разу не унизиться. Впрочем, это я не считаю унижением. А если ты думаешь, что я сошёл с ума – ради Бога.
– Но… я ведь не смогу тебе их вернуть.
– Я не банк, и кредиты я не даю, – буркнул мой собеседник, после чего достал чековую книжку и, заполнив надлежащие поля, поставил размашистую подпись. – Можешь считать это подарком, так как сегодня я имел наглость заявиться к тебе с пустыми руками. Обычно я такого себе не позволяю.
Я посмотрела на чек.
– Нет, ты точно ненормальный. Это же огромные деньги!
– Тогда их должно хватить на то, чтобы купить твою улыбку. Хотя бы на этот вечер.
Когда мы выбрались из дома, сумерки уже уступили место темноте. Город шумел до сих пор, но на другой, более ночной ноте.
С полчаса мы кружили по городу без определённой цели, после чего зашли в крошечный и неприметный бар.
– Что ты будешь пить? – спросил Брайан, рассматривая меню.
– Мартини.
– Ничего себе. Я думал, что ты приличная девушка – а ты, оказывается, пьёшь!
Какое обманчивое впечатление!
Он улыбнулся, и мы дружно рассмеялись.
– Добрый вечер, – поприветствовала нас милая темноволосая официантка.
– Мартини для леди, – сказал Брайан. – А мне принесите виски. Я бы выпил водки, – обратился он ко мне, – но после вчерашнего вечера я не могу на неё смотреть.
– А что было вчера? – полюбопытствовала я.
– Лучше не спрашивай. У моего коллеги был день рождения. Все напились в хлам.
Мне до сих пор нехорошо.
– Что ты ему подарил?
– Танец живота.
Я расхохоталась.
– Исполнил сам?
Брайан скромно улыбнулся.
– Ну что ты. Я не профессионал, я всего лишь любитель… но я учусь!
Официантка принесла нам заказ и молча удалилась.
– Всё же хорошо, что мы не пошли в ресторан, – заметил Брайан, вылавливая из небольшой миски кубик льда. – Только теперь я понимаю, что мне хотелось тишины.
Шик больших ресторанов зачастую убивает это маленькое и тихое, что люди порой хотят найти.
– Ты философ, – сказала я, подперев рукой щёку.
– Просто я вижу вещи под своим углом. Это иногда помогает выжить.
– И поэтому ты выбрал меня, а не Шели?
Брайан хмыкнул и бросил на меня немного подозрительный взгляд.
– Я могу говорить с тобой откровенно?
– Да, конечно.
– Шели мне до того напомнила мою бывшую женщину, что мне стало плохо.
– А какая она была, твоя бывшая женщина?
– Во-первых, я не ругаюсь при даме. Во-вторых, не имею привычки обсуждать подобное.
Я кивнула и сделала глоток.
– А сколько у тебя было женщин?
– Слишком много.
– Как это – слишком?
– Это плохо. На самом деле, больше всего я люблю три вещи: Ближний Восток, книги и женщин. Первых двух много не бывает. А вот последних зачастую может быть слишком много. Но я ничего не могу с собой поделать. От этих трёх вещей я не откажусь даже под пыткой.
– А ты был верен ей? Своей бывшей женщине?
– Я верен любой своей женщине. Вероятно, поэтому мне верны нечасто.
– Это, наверное, ужасно.
Брайан пожал плечами.
– Может быть, и ужасно. Но, как ты видишь, я до сих пор жив. Мне всегда хотелось понять причину этого. Зачем люди изменяют? Их что-то не устраивает в партнёре?
Но почему изменять – и, самое главное, зачем, если можно поговорить откровенно и сказать, чего не хватает, а что мешает? Неужели измена – это выход?
– Не все могут говорить откровенно, – заметила я. – Зачастую для этого нужно большое мужество. Не всегда можно открыто поведать о своих проблемах.
– Во-первых, измена – это не "своя" проблема. В отношениях вообще не может быть "своих" проблем. С того самого момента, как мы говорим человеку, что хотим быть с ним, наши проблемы становятся общими. И решать их надо тоже сообща, а не пытаться убежать от них и прыгать в другую постель. Во-вторых, мы подняли тему доверия. Я не представляю отношений без доверия – взаимного, разумеется. Какого чёрта я должен тратить драгоценные минуты своей жизни на женщину, которую я постоянно подозреваю во всех смертных грехах?
Я допила мартини и вернула стакан на круглую бумажную подставку.
– Ты когда-нибудь влюблялся?
Брайан задумался.
– Не знаю, можно ли назвать это влюблённостью. Но предположим.
