Грегори понизил голос и наклонился поближе:
— Послушай, паренек... Бывало, что мужчина, желавший взять в жены определенную девушку, просто брал ее. И дело с концом.
Коннор наградил старика непроницаемым взглядом.
— Он не предлагает тебе украсть девицу, — объяснил Майкл.
— Я никогда не предложил бы такого, — подтвердил Грегори с изумленным видом и придвинулся еще ближе. — Но бывали времена, когда мужчина не отвергал эту идею.
— Я думал над этим. — В любом случае у него пару раз возникали такие фантазии. Или почти такие. — И мой ответ «нет»!
Коннор решительными шагами направился через лужайку к линии деревьев, окружавшей сад. Мужчины пошли за ним.
— Говорил тебе, ничего не выйдет, — прошептал Майкл.
— Мальчик стал мягкотелым.
— Чего же еще ждать, если ты вечно его баловал?
— Я баловал? Разве это я отговорил его от того, чтобы пристрелить мерзавца там, в Монтсеррате? Я тебя спрашиваю! Нет, не я!
Коннор усмехнулся, слыша их перебранку. Он как бы отодвинул на задний план звук их голосов, потому что давно привык слышать их препирательства и даже получал удовольствие от них, как от скрипов и шорохов любимого старого кресла. Он словно набирался от них силы и целеустремленности. Когда-то эти двои были его спасителями и наставниками, теперь — просто его семьей. Он был перед ними в долгу. Если б не Майкл и Грегори, он бы затерялся в трущобах Бостона. А если б не он, они провели бы последний год жизни в тюремной камере, а не свободными людьми. Из-за сэра Роберта...
Даже если это станет его последним делом в жизни, Коннор приложит все силы, чтобы сэр Роберт заплатил за свои преступления.
И Аделаида Уорд станет первым взносом.
Аделаида была еще не слишком трезвой, когда доковыляла до своей комнаты. Однако приложила все усилия, чтобы выглядеть достойно. Она провела ладонями по платью и постаралась собраться с мыслями. Когда ей это не удалось, она попробовала сфокусировать взгляд.
Изабелла еще не спала. Сидя в кресле у окна, она читала книжку. У них были одинаковые хрупкие фигуры и тонкие черты лица, но Изабелла унаследовала от матери темно-белокурые волосы и светло-голубые глаза, а также ее упрямство и — иногда — вспыльчивость.
Она окинула прищуренным взглядом Аделаиду и вернулась к книжке, напомнив тем самым сестре, что перед балом они поссорились.
— Ну как? Свершилось? — язвительно осведомилась Изабелла. — Прекрасная дева пожертвовала себя дракону и спасла королевство?
— Нет. — Ступая очень осторожно, Аделаида пересекла комнату и мысленно поздравила себя с тем, что не споткнулась, после чего швырнула маску на постель. — Владения Уордов продолжают пребывать в опасности.
— Сэр Роберт не сделал предложения? — Изабелла оторвала глаза от книжки, и суровое выражение ее лица сменилось растерянностью. — И ты вернулась?!
— Я не пошла туда.
— Но тебя не было почти час. Где ты была? — прищурилась Изабелла. — И почему ты такая взъерошенная?
— Я была в гостиной... в саду. — Аделаида взмахнула рукой. — Там дул ветерок. Я так и не добралась до бала.
— В саду?.. — Явно заинтригованная Изабелла отложила книжку в сторону и поднялась на ноги. — Что ты там делала?
Придумать подходящую ложь Аделаида не смогла и выпалила:
— Уклонялась от сэра Роберта!
— О! Я знала! — вскричала Изабелла с нескрываемой радостью. — Я знала, что ты придешь в чувство.
— Наоборот, я утратила всякое соображение.
— Чепуха! Ты наконец-то пришла в себя. — Изабелла пересекла комнату и с преувеличенным сочувствием погладила сестру по руке. — Бедняжка. Я слышала, что от этого наступает полный сумбур в голове. Однако поскольку я никогда рассудка не теряла...
Изабелла оборвала себя и принюхалась.
— Ты пахнешь... — Она склонилась к сестре и снова нюхнула. — Решительно огнеопасно!
— О, я... Там был буфет. В гостиной... Я подумала, что глоточек успокоит мне нервы...
— Аделаида! Ты что, пьяна?
Эта мысль явно очаровала Изабеллу.
— Вовсе нет! Я... — У нее вырвался довольный смешок. — Я вышита.
— Вышита? Что, ради всего святого, это значит?
Аделаида покачала головой и жестко провела ладонями по лицу, словно это могло стереть с него упрямо рвущуюся наружу улыбку.
— Это означает, что я жутко все испортила. Святые небеса! Что же я натворила?
— Судя по всему, ты отлично провела этот час.
Аделаида проигнорировала ее слова, скинула туфельки и заметалась между кроватью и дверью. Она заставляла себя сосредоточиться. Тогда она сумеет выбраться из той неразберихи, в которой запуталась. Надо, надо подумать!.. Будь оно все проклято!
— О чем я только думала? — пробормотала она себе под нос.
Уж, конечно, не о своей семье, или сэре Роберте, или деньгах, потраченных на новое бальное платье. Она хмуро глянула на свои юбки. Платье было не из лучшего шелка, и фасон не самый модный, но оно было новым и обошлось недешево. Она могла бы потратить эти деньги на полусапожки для себя и Изабеллы. Им обеим срочно требовалась новая обувь. Словом, она могла бы потратить эти деньги гораздо практичнее.
— Я должна была пойти на бал, — пробормотала она.
А теперь было уже слишком поздно. Даже если бы она не была «вышита», если б не дала обещание Коннору... Будь она проклята, если станет целоваться в саду с одним мужчиной и в тот же вечер примет предложение руки и сердца от другого. Она предпочитала думать, что сохраняет по крайней мере остатки чести.
Сколько, задумалась она, должно пройти времени между поцелуем и предложением?
— День или два?
Она бросила искоса взгляд на Изабеллу, которая, зная привычку Аделаиды расхаживать, разговаривая сама с собой, спокойно уселась на ручку кресла.
— Ты хоть сознаешь, что я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь? — пожала она плечами.
— Конечно, понимаю.
Аделаида просто на мгновение забылась. Так же, как чуть раньше забыла, насколько нужны ей деньги сэра Роберта и сколько она потратила на бальное платье.
— Полагаю, я смогу попытаться его продать, — бормотала она.
Но все равно это оказывалось такой бессмысленной тратой... К тому же она бесконечно устала продавать свои вещи. Почти все ценности, принадлежавшие их семье, были давно заложены за мизерную долю их стоимости.
— Оно же практически неношеное, — пришло ей в голову. Она остановилась и ухмыльнулась сестре. — Его должна надеть ты.
— О чем это ты?
— Ты должна пойти на бал.
Изабелла пружинисто выпрямилась, голубые глаза ее засверкали.
— Ты правда этого хочешь?
— Нет никакого смысла, чтобы пропадало такое платье. — Аделаида рассмеялась, глядя, как Изабелла немедленно стала торопливо расстегивать пуговки на своем платье. — Но тебе придется позаимствовать новую маску у миссис Кресс. Моя погибла.
