Ознакомительная версия.
– Ужин подан.
– Я велела Пламсби подать ужин в малой столовой, – заметила Аннора, довольная, что наконец говорит по существу.
С каждой минутой общения ее реплики утрачивали хозяйский тон. Нет, совсем не так она представляла себе их разговор. В ее фантазиях ей отводилась роль утонченной леди, всегда неуловимо опережающей собеседника, прекрасно знакомой со всеми светскими нюансами непринужденного тет-а-тет. К сожалению, фантазии мало соответствовали действительности, в которой ее робкие манеры провинциальной барышни не могли соперничать со сверкающим лоском его лондонского обаяния. Аннора не обладала подобной утонченностью. Оставалось надеяться, что ее элегантная столовая окажется на высоте.
Столовая не разочаровала. Она выходила окнами на веранду, и готовившие ужин слуги постарались на славу. Естественно, они предполагали обычный деловой ужин, однако все равно желали, чтобы дом выглядел как можно лучше. Розоватые тени летних сумерек едва проникали сквозь застекленные створчатые двери веранды, обволакивая кремовые стены полупрозрачной дымкой. Внимание входящего привлекал стол в центре комнаты, застеленный белоснежной льняной скатертью. Две высоких тонких свечи в серебряных подсвечниках стояли, как часовые; неяркое мерцание огоньков пламени воспринималось как приглашение. Между ними высилась ваза с желтыми садовыми розами. Стол был сервирован веджвудским фарфором на две персоны. Картину дополняли тонкие хрустальные бокалы и серебряные приборы. В ведерке со льдом ожидало охлажденное шампанское.
Им помогли разместиться два лакея, и Пламсби снял с блюд серебряные крышки, представляя ароматное содержимое. Правда, услуги дворецкого на сегодня этим и заканчивались. Аннора заранее дала понять Пламсби, что они собираются поужинать без церемоний, обслуживая себя самостоятельно. Верный слуга попытался протестовать, однако она успокоила его, заметив, что вряд ли стоит точно соблюдать протокол ради единственного гостя. Поскольку тот библиотекарь, следовательно, явился в дом в качестве наемного служащего. Пламсби в конечном счете согласился с хозяйкой.
– Вы позволите?
Николас достал бутылку шампанского и с едва слышным хлопком ловко открыл ее. Наполнил бокалы и переключил внимание на цыпленка, проявив в его разделывании столь же элегантное мастерство, что и в обращении с шампанским. Не прикладывая видимых усилий, разложил по тарелкам жареного цыпленка и салаты. Джентльмен от рождения или нет, Николас был воистину виртуозен в предписываемом джентльменам этикетом искусстве поведения за столом, предложив леди самые лучшие кусочки. Это, безусловно, делало его личность еще более таинственной и интригующей. Господь свидетель, с такими манерами и внешностью его принимали бы повсюду!
– Тост, Аннора. – Он поднял бокал. – За летний вечер и новых друзей.
Их бокалы встретились с мелодичным хрустальным звоном. Аннора пригубила вино, позволяя искрящейся ледяной жидкости катиться по горлу. Она любила шампанское и вполне могла позволить себе его хоть каждый вечер, но ей казалось грехом пить в одиночестве.
Хотя, если подумать, грехом куда менее значительным, чем тот, который она собиралась совершить сегодня. Она судорожно подыскивала, что сказать. Вероятно, следовало провести значительно больше времени, обдумывая темы для беседы, чем выбирая платье. Боже, так она о нем ничего не узнает. Следует хотя бы попытаться. Аннора остановилась на единственной теме, пришедшей в голову:
– Вы страстный поклонник садов?
– Я страстный поклонник многих прекрасных вещей, в том числе и садов. – Его рука лениво скользила вдоль ножки бокала. С любым другим мужчиной Аннора бы и не обратила внимания на этот жест. Но, находясь рядом с ним, не могла отвести глаз.
– И что же еще вас восхищает?
– Меня восхищаете вы, Аннора. – Он улыбнулся.
Она уткнулась в тарелку, залившись краской. До такой степени Аннора не краснела уже много лет. Вероятно, ее светская обходительность нуждается в большей полировке, чем ей думалось.
– От вас вовсе не требуется говорить подобные вещи. Кроме того, мы едва знакомы, чтобы вы делали заключения.
– Вы полагаете, я изрекаю вежливые банальности? Уверяю вас, вовсе нет. Весь сегодняшний вечер я провел в этом прекрасном доме, меня принимали и за мной ухаживали, и я рискну не согласиться с вашими словами. Имение часто является отражением владельца. Очень многое можно сказать о личности, исходя из его или ее окружения. Я чувствую, у вас есть своя история, Аннора, и мне бы очень хотелось ее услышать. Как случилось, что вы здесь обосновались?
Она резко взглянула на него из-за бокала:
– Понимаю, вежливый вариант вопроса, как я в своем преклонном возрасте тридцати двух лет все еще в одиночестве?
Николас рассмеялся и откинулся на спинку стула.
– Что вы за обидчивое колючее создание? Вы всегда столь циничны? Мы едва сели за стол, а вы уже успели обвинить меня в неискренности и лести. Когда же я пожелал узнать вашу историю, сочли меня грубым, загадали мне настоящую шараду.
О боже, да. Он прав. Она так волновалась, стараясь играть роль достойной хозяйки, что при первой же возможности полностью ее провалила. Аннора задумчиво посмотрела на полупустую тарелку, собираясь с мыслями.
– Я должна перед вами извиниться. У меня в этом мало опыта.
Ник снова подался вперед, на этот раз ободряюще касаясь ее руки:
– Нет нужды извиняться. Я нахожу подобного рода шарады весьма освежающими. – Он подмигнул. – Давайте лучше выпьем шампанского. Оно нам поможет, и мы попытаемся еще раз. – Николас выводил чувственные круги на ее ладошке, что действовало одновременно расслабляюще и побудительно.
Ни один мужчина не касался ее так, как он, часто и возбуждающе. Она постоянно ощущала его близость начиная с самого его прибытия. Случайное касание рукой ее рукава, ощущение его ладони у себя на спине, и все вполне в рамках приличий. Джентльмены постоянно дотрагиваются до леди таким образом. Она сама испытывала на себе такие прикосновения, но с иным результатом, не чувствуя ни приятного тепла, распространяющегося по всему телу, ни обжигающего покалывания в области живота и чуть ниже. О боже, нет, определенно она никогда не ощущала ничего подобного.
– А теперь, Аннора, расскажите мне все-таки свою историю. Я хочу узнать, как вы стали королевой этого маленького королевства.
– Я здесь выросла и никогда не покидала этих мест, по крайней мере надолго. – Аннора сделала маленький глоток. Он прав, шампанское действительно помогло. Она вряд ли когда-либо и с кем-либо разговаривала о своей семье. Когда-то это была хорошая семья, но время и превратности судьбы полностью разрушили ее, оставив Аннору с наследством, которое также грозило вскоре утечь сквозь пальцы. Она вовсе не склонна возвращаться мыслями к этой печальной ситуации, сталкиваясь со зримым напоминанием о том, что вот-вот потеряет в том случае, если не продаст душу, вступив в брак с мужчиной, которого никогда не любила.
Ознакомительная версия.
