– Хочешь, я попрошу Джейми с ним поговорить? – предложила Сара. – Не мешало бы узнать, насколько серьезны его намерения.
Ханна набрала в грудь побольше воздуха и кивнула. Если она ошибается, Джейми скажет ей это в глаза. С другой стороны, он как никто знает, как не хочется ей возвращаться на отцовскую ферму.
В конце концов Сара ушла, пообещав прислать мужа.
В тот вечер Ханна особенно пристально наблюдала за Дэвидом. После ужина он рассказал Молли волшебную сказку, от которой та пришла в восторг. От Ханны не ускользнуло то, как была счастлива Молли, когда пожелала своему «доброму сказочнику» спокойной ночи. Может, нет ничего страшного в том, чтобы выйти замуж за Дэвида? Может, Бог наконец-то услышал ее молитвы? Если он окажется хорошим отцом и мужем, она до конца жизни будет жить с ним, не ведая печали.
Приехав на следующий день, Джейми заперся в гостиной с Дэвидом, а Ханна с замиранием сердца ждала окончания их разговора.
Наконец за дверью послышались шаги, и Ханна с надеждой вскинула глаза.
– Пошли, – буркнул Джейми и направился на кухню.
У Ханны сжалось сердце. Она опустила корзинку с чищеным горохом и поспешила за ним. Брат возился с седлом.
– Этот человек поклялся, что будет о тебе заботиться, – пробормотал он. – У него хватит денег, чтобы содержать семью, и он обещал передать мне по доверительному акту небольшой сельский домик для Молли, чтобы тебе было куда податься, если… Ну, если что. Похоже, ты станешь леди, Ханна.
– А ты что на этот счет думаешь, Джейми? – Ханна замерла.
Джейми пожал плечами.
– Могло быть и хуже. – Он пристально поглядел на нее. – Ты-то сама как считаешь?
Ханна пожала плечами.
– Пока не знаю.
Вечером, когда все легли спать, Ханна сидела за чашкой чая и обдумывала перспективы. Решение далось ей нелегко, но доводы «за» уверенно перевешивали доводы «против».
Утром она дала Дэвиду свое согласие в надежде, что решение ее окажется верным.
В следующее воскресенье имена жениха и невесты были оглашены в церкви.
Перси со стоном плюхнулся в кресло.
– Черт возьми, Риз, ну ты и влип! – Он протянул приятелю письмо с официальной печатью.
Дэвид бросил письмо на кровать и принялся задумчиво скрести затылок. Он думал, что нога срастется быстрее: бинты и тросточка его раздражали.
– Не твое собачье дело.
– Ха! – фыркнул Перси. – Я три недели от него бегал, но потом пришло время расплаты. Он битый час продержал меня у себя в кабинете. Целый час, Риз! Неужели вы с ним действительно братья?
– Да, как это ни печально, – вздохнул Дэвид. Вот, значит, почему Перси возвратился в «Богом забытый Миддлборо», как он окрестил этот городишко, прежде чем рвануть в Лондон. – Премного обязан, Перси.
Его приятель откупорил бутылку бренди и после минутного колебания Дэвид взял у него бокал. За время, проведенное в доме священника, он почти бросил пить, но после второго бокала на него снизошло знакомое тепло.
Тем временем Перси, не умолкая, делился лондонскими новостями: Уокер собирается выставить своих гнедых скакунов на скачки в Аскоте и отработать таким образом состояние, затраченное на их покупку; Хадли подрался с Девере из-за балерины; Брикстон в одну ночь проиграл половину наследства, а на другой день отыгрался.
Дэвид мрачно слушал эти сплетни. Зря он пригласил Перси на свадьбу; надышавшись чистым воздухом этой деревушки, он не хотел возвращаться к прежней жизни, но россказни Перси пробудили в нем темные, дикие порывы, которые Дэвид надеялся навсегда заглушить с помощью Ханны. Никаких гонок, кутежей и потаскух, если он хочет и дальше оставаться ее мужем.
Но чем дольше рассказывал Перси, тем неуютнее ему становилось в этой глуши, словно у него под кожей ползали тысячи пауков. Неужели он больше не смеет пить и посещать бордели? И какой черт дернул его жениться, ведь он еще так молод!
Словно прочитав его мысли, Перси легонько пнул приятеля по здоровой ноге.
– Ну и зачем ты заварил эту кашу да еще женился не на ком-нибудь, а на вдове священника! Господи, так ты и сам скоро пастором станешь.
– Ладно, довольно, Перси. – Дэвид не хотел признаваться, что сам весьма расстроен. – Я дал ей слово.
Перси рассмеялся.
– Отныне твой удел – влачить жалкое существование верного супруга. – Что до меня, мне будет тебя не хватать.
Он вылил в бокал остатки бренди.
– Она очень хорошая женщина, – возразил Дэвид. Ему очень хотелось верить в это. Если Перси сейчас уйдет, Ханна еще сможет его спасти.
– Такие-то и превращают мужиков в подкаблучников, – фыркнул Перси. – Забудь о бабах, выпивке, картах, скачках и драках. За грядущий закат твоей жизни!
Он поднял бокал и вдруг замер. На лице его отразился восторг. Он наклонился к приятелю, расплескав бренди на брюки.
– Знаешь, кому бы следовало на ней жениться? Его светлости! Вот кто не ведает ни пороков, ни излишеств, ни веселья! Они как нельзя лучше подходят друг другу.
– Замолчи, – проворчал Дэвид; пороки, разбуженные Перси, боролись в нем с благородными побуждениями.
– Ладно. – Перси откинулся на спинку кресла. – Не сомневаюсь, скоро ты заживешь по-новому: позабудешь старых друзей и прежние привычки, будешь сидеть дома и читать проповеди. – Он вынул пару сигар и протянул одну Дэвиду. – Давай закурим в последний раз, приятель.
Дэвид выхватил у него сигару.
– Убирайся к черту! Завтра у меня свадьба.
Перси снова усмехнулся, поднялся и направился к себе в комнату, а Дэвид, глядя на сигару, раздумывал над его словами.
Теперь он уже жалел, что сделал Ханне предложение. Нет, она ему, конечно, все еще нравилась, но не находись он последние несколько недель в полном уединении, он ни за что бы ею не соблазнился. Здесь и ее компании было довольно, но не может же он до конца дней торчать в Миддлборо! При одном упоминании о скачках или петушиных боях у него кровь закипела в жилах. Он не создан для тихой сельской жизни, и точка, тогда как ей нужен тот, кто о ней позаботится, полюбит ее и Молли, будет их защищать. Эту роль хотел взять на себя Дэвид, но в итоге выяснилось, что он не готов к такой ответственности. Всего две недели назад он мечтал в корне изменить свою жизнь, но теперь его совсем не радовала такая перспектива.
Вот только как же теперь выпутаться из этой истории? Он принес клятву, их имена оглашены в церкви, и сейчас Ханна, наверное, подшивает платье. Она будет унижена, если он вдруг пойдет на попятную. К тому же такое поведение не пристало джентльмену.
Взгляд Дэвида упал на письмо, которое принес Перси. Черт побери, значит, братец разнюхал-таки, где он, но пока не знает, что он затевает. Иначе Перси непременно разболтал бы, как Маркус встретил это известие.
