Как-то утром Мелли пригласила кузину посмотреть на работу ковбоев. Верхом они отправились к небольшому загону для скота поблизости от дома.
Работник объезжал молодую лошадь. Мелли объяснила кузине, какая работа предстоит ковбоям во время приближающегося клеймения скота, о том, какой это длительный и трудоемкий процесс. Во время осеннего клеймения скот пересчитывают и молодняк отнимают от матерей.
Нора, не имевшая о сельскохозяйственном труде ни малейшего представления, пришла в ужас.
— Телят отнимают от матерей и выжигают им клеймо на теле? — воскликнула девушка. — О, какая жестокость!
Мелли почувствовала себя неловко, не уверенная, что сможет объяснить гостье необходимость клеймения.
— Успокойся, Нора. Так делают всегда. Неужели во время своих путешествий ты ни разу не видела, как люди трудятся на земле?
Нора устроилась поудобнее в женском седле. Она не могла решиться ездить верхом, по-мужски расставив ноги, как это делала Мелли. Это казалось ей несколько неподобающим для дамы.
— Конечно, я видела работу фермеров в восточных штатах.
— У нас на Западе по-другому, — продолжала Мелли. — Если бы мы не клеймили и не пересчитывали скот, мы бы быстро разорились. Чтобы выжить в Техасе, приходится быть суровым, хотя здесь и не так трудно, как на Великих Равнинах или в пустынных землях на западе штата.
Нора наблюдала за ковбоем, скачущим на взмыленной, фыркающей лошади, пытавшейся сбросить седока. Ей стало жаль бедное животное. Слезы выступили у нее на глазах.
Кэл Бартон заметил девушек и подскакал к ним.
— Добрый день, леди, — приветливо поздоровался он.
По побледневшему лицу Норы Бартон понял, какие чувства бушуют в гостье. Холодно взглянув на помощника управляющего, девушка взорвалась.
— Никогда раньше мне не приходилось видеть такой жестокости, — заявила Нора, прикладывая к глазам изящный, отделанный кружевом платочек. — Этот человек просто издевается над бедным животным. Немедленно прикажите ему прекратить.
Брови Кэла взметнулись вверх.
— Простите, мэм, я вас не понял?
— Прикажите вашему ковбою прекратить мучить животное, — повторила Нора, не обращая внимания на знаки, которые делала ей Мелли. — Это — дикость, так обращаться с лошадью!
— Дикость? Боже Всемогущий! — поразился Кэл. — А как еще, черт возьми, можно объездить лошадь, чтобы она научилась повиноваться всаднику?
— Но неужели животное необходимо мучить? У нас на Востоке так никто не делает, — презрительно сообщила гостья.
Кэла разозлило высокомерное поведение приезжей аристократки.
— А мы это делаем именно так! Кроме того, наездник не причиняет кобыле боль. Джек только укрощает ее. Это совсем не жестоко.
Нора снова поднесла к глазам платок.
— Здесь очень пыльно, а жара и запах…
— Почему бы вам тогда не возвратиться в красивый дом, где вы можете устроиться в кресле и выпить прохладительный напиток, — предложил ковбой с ледяным спокойствием.
— Прекрасная мысль, — твердо заявила Нора. — Поехали, Мелли!
Мелли обменялась с Бартоном понимающим взглядом и поскакала за кузиной.
По дороге домой Нора продолжала возмущаться жестокостью всадника и жалеть бедную лошадь. В довершение всего, их обогнала группа злых и усталых ковбоев, один из которых раздраженный тем, что лошадь лягнула его копытом в бок, выражал свое возмущение весьма красноречиво. Грубая брань совершенно вывела Нору из равновесия. Когда они подъехали к конюшне, ее просто трясло от возмущения.
— Рыцари прерий! Ну, конечно! — сердилась девушка, передавая поводья конюху. — Они невыносимо пахнут, грязно ругаются, а кроме того, ужасно жестоки! Ковбои совершенно не похожи на тех героев, о которых я читала в книгах. Какая грубая страна, Мелли!
— Ну, ну, успокойся. Нора. Не спеши делать выводы, — примирительно ответила Мелли. — Ты еще очень мало побыла у нас. Мужчин можно понять, я правду тебе говорю.
— Не могу представить себе, как можно жить здесь, — угрюмо заметила Нора. — Не могу этого вообразить даже в самых страшных кошмарах. Как ты все это терпишь, дорогая?
— Я люблю такую жизнь, — просто ответила девушка, глаза ее осветились счастливой улыбкой. В искренности Мелли невозможно было усомниться. — Ты привыкла к другой жизни, Нора. Тебя всячески оберегали от трудностей и невзгод, ты росла в богатстве и роскоши. Тебе не понять, что такое — бороться за свое существование, самому зарабатывать на жизнь.
Нора пожала плечами.
— Да, пожалуй, мне не приходилось задумываться над этим. До прошлого года я жила беззаботно и счастливо. Но в одном я уверен, я никогда не смогла бы освоиться на Западе.
— Ты собираешься вернуться домой? — заволновалась Мелли.
Заметив обеспокоенность кузины. Нора взяла себя в руки и подавила гнев.
— Нет, конечно, нет, дорогая. Просто мне стоит держаться подальше от ковбоев, вот и все. Правда, я скучаю по Грилли. Он, по крайней мере, совсем не такой, как эти дикари.
— Да, Грилли что-то давно не видно, — согласилась Мелли. — Интересно, что с ним?
Никто не знал причины исчезновения Грилли. Проходили дни, и ковбои постепенно перестали казаться девушке грязными бродягами. Она начала видеть в них мужчин, и первые впечатления стали потихоньку тускнеть, а гнев угасать. Нора начала узнавать работников ранчо в лицо даже под толстым слоем грязи и пыли. Некоторых различала и по голосам, особенно красивый, глубокий голос мистера Бартона. Девушке нравилось, как он умел руководить людьми, и то, как ковбои подчинялись приказам помощника управляющего, отданным тихим, спокойным голосом. В характере Бартона чувствовалась властность, среди ковбоев он пользовался большим авторитетом. Это заставило девушку задуматься, кем же он был в прошлом. Возможно, военным… С таким характером Бартон вполне мог служить в армии.
В пятницу после обеда помощник управляющего прискакал к дому во главе группы взъерошенных, разгоряченных и грязных ковбоев. Остановившись у крыльца, он спрыгнул с лошади и бросил поводья подбежавшему конюху.
Нора, вышедшая в это время на веранду, при приближении Бартона отступила назад. На этот раз Кэл был грязнее обычного. Она еще ни разу не видела его таким. Было заметно, что ковбой уже дня три не брился. Если бы ей пришлось встретиться с мистером Бартоном на пустынной дороге, подумала Нора, ее не удивили бы ни револьверы в его руках, ни маска, полностью закрывающая лицо.
С холодным гневом Кэл заметил, как девушка отпрянула назад при виде его. После ссоры в загоне он с нетерпением ждал случая высказать высокомерной аристократке, как его возмущает ее презрительное отношение к ковбоям. У этой леди нет никакого права смотреть свысока на людей, которые трудятся с утра до ночи, и поэтому от них не пахнет розами.
