Виктория Холт - Жена ювелира

В том месте, где Ист-Чип соединяется с Кэндлуик-стрит, сидела старая нищенка; ее видели здесь днем и ночью, зимой и летом. С длинными седыми волосами, страшно худая, маленькая и сморщенная, она напоминала съежившуюся куклу. Лицо ее потемнело и испещрилось морщинами, но находились люди, которые жалели ее и бросали ей монетки, чтобы она хоть как-то могла продолжать свое существование.

Она была очень старой, наверное, самой старой в Лондоне. Все, кого она знала в молодости, умерли. О ней говорили: «Она когда-то жила в большой роскоши и утверждает, что она не кто иная, как Джейн Шор, – та самая возлюбленная Эдуарда IV». Однако с трудом верилось, что эта старуха могла быть прекрасной Джейн, очаровавшей короля.

Джейн знала, что они не верили ей. Да и какое это имело значение? Она пожимала своими худенькими плечами и печально улыбалась. Ей ничего не оставалось делать, как сидеть здесь и выпрашивать подаяние, вспоминая о прошлом и ожидая смерти.

Умерли все, кого она любила. Кейт умерла от малярии, которая опустошила город вскоре после исчезновения принцев. Теперь даже воспоминания о принцах едва ли волновали Джейн, ведь это случилось так давно, и Джейн догадывалась, что произошло с мальчиками. Их убили по приказу короля Генриха VII, так как они стояли на его пути и должны были умереть. Она слышала, что сэр Джеймс Тайрелл уехал во Францию, получил большое пособие от своего царственного господина, а позднее, когда безрассудно вернулся в Англию, его заточили в Тауэр и там казнили без суда, ведь он был опасным человеком, владевшим опасным секретом. Елизавету Вудвилль сослали в монастырь. Может быть, потому, что она настойчиво хотела узнать, что случилось с ее сыновьями? Понять все это можно было только тому, кто был близок к трону и мог, сопоставив маленькие разрозненные события, сложить полную картину происшедшего.

Она так много повидала в своей жизни и прожила так долго, что ее голова была полна такими картинами. Она видела коронацию старшей дочери Эдуарда, возвышение Ламберта Симнела и Перкина Уорбека, она мельком видела Уилла Шора, когда его вели к Тайберну, где он был казнен за обрезку золотых монет. Она слышала, как люди шептались: «Это Уилл Шор – ювелир. Говорят, что много лет тому назад он был мужем Джейн Шор».

Епископ Мортон, теперь уже кардинал, писал историю прошлых лет. Она видела его время от времени, когда он проходил через Сити со своим протеже Томасом Мором. Кардинал не только писал историю, но и распространял ложные сведения о том, что происходило в прошлом. Люди верили ему, ведь он был великим кардиналом! Верил ему и молодой человек с благородным выражением лица по имени Томас Мор. А почему бы ему не верить? Он не пережил того, что пережила маленькая старая нищенка, сидевшая на углу Ист-Чипа.

Кардинал мог рассказывать о смелом Ричарде какие угодно небылицы. До чего просто было обвинить его в том, что он отравил свою жену, убил Генриха VI и герцога Кларенсского! Его даже обвинили в убийстве маленьких принцев, так как проще простого было изменить дату их исчезновения. Кто будет слушать старую нищенку, когда вся ложь, разносимая кардиналом, приветствуется и одобряется признательным королем! Старая династия должна быть скомпрометирована, чтобы укрепить новую. Из уст в уста передавалась глупая выдумка о том, будто бы мать Ричарда носила его в своей утробе два года; говорили, что она страдала от адских болей при родах и что он появился на свет ногами вперед, что рот у него был полон зубов, а голова покрыта длинными, до плеч, волосами. Молва превратила небольшой физический изъян Ричарда в горб, поэтому для тех, кто никогда его не видел, он стал известен как Ричард-горбун. Говорили, что он был чудовищем со страшным обличьем, что его левая рука высохла. И все эти слухи, распространявшиеся лживым кардиналом и трусливым королем, появились как раз вовремя, чтобы в них поверили.

Проходили годы. Джейн видела прибытие испанской принцессы Катарины Арагонской и ее бракосочетание с принцем Артуром. Она видела похороны Артура и свадьбу Катарины с его братом Генрихом.

Она видела пришествие нового короля – крупного, краснощекого мужчины с золотистой шевелюрой и бородой, его взгляд был так похож на взгляд его дедушки по материнской линии, что Джейн при виде его почувствовала себя молодой.

Прошли еще годы, а старая нищенка продолжала сидеть на своем углу.

Однажды, когда она была уже так стара, что перестала считать свои годы, она увидела очаровательную девушку, проезжавшую по улицам Лондона, и услышала, как люди говорили: «Король по уши влюблен в нее. Настолько влюблен, что, ходят слухи, намерен избавиться от королевы и жениться на ней».

И, свернувшись комочком на тротуаре, Джейн почувствовала, что покидает эту землю, в которой правят Тюдоры. И последним ее воспоминанием было то, как много лет назад, когда династия Йорков торжествовала, по улицам Лондона ехала очаровательная, смеющаяся девушка Джейн Шор, а не Анна Булин.

– Бедная старуха! – говорили те, кто уносил ее тело. – Сколько мы помним себя, она всегда просила здесь милостыню. Смерть – счастливое избавление от тяжкого жребия, выпадающего на долю нищих. И особенно тяжкого, наверное, для нее, ведь, если старуха говорила правду, она была когда-то женой ювелира. Быть женой ювелира – и стать нищенкой! Какие только ужасные вещи не происходят с людьми в этом жестоком мире!

Протектор – титул Джона Ланкастера (1422–1442); Ричарда, герцога Глостерского (1483).

Бишопс-гейт – Епископские ворота.