— Я бы хотела поговорить с вами наедине, — сказала та. — Это очень важно.
— Нет необходимости. Эта женщина со мной уже много лет. Все, что хотите, можете говорить при ней. Я уверена, это что-нибудь мелодраматическое.
— Я бы предпочла не говорить, — настаивала Элеонора.
— Уверяю вас, я ей полностью доверяю. Мои мысли — ее мысли. Более того, я не собираюсь откладывать свой отъезд из-за вас. Если хотите говорить, говорите, если нет… — Она пожала плечами.
Элеонора подняла бровь, от такого тона женщины ее лицо помрачнело.
— Очень хорошо, — сказала она. — Я узнала о заговоре против Уильяма Уокера и против всех, кто сегодня днем будет стоять рядом с ним во время инаугурации.
— Что вы хотите сказать? Какой заговор? — строго спросила любовница Уокера.
— Предполагается взорвать трибуну, — объяснила Элеонора.
— Мать родная! Почему меня не предупредили? Меня же могли убить! Идиоты!
— Совершенно верно, — сухо отозвалась Элеонора.
Горничная перестала паковать вещи и стояла, прислушиваясь, Нинья Мария раздраженно махнула ей рукой, чтобы та продолжала сборы.
— Это может изменить мои планы, — сказала она словно про себя.
— Мы должны что-то предпринять, остановить их. — Терпение Элеоноры истощилось.
— Мы? Вы хотите сказать, я должна, не так ли? Но что? Скажите мне, что?
— Предупредите генерала, скажите ему, что планируется. Пусть будет начеку, пусть пошлет своих людей найти тех, кому велено подложить взрывчатку, и остановит их.
— Зачем? — Нинья Мария обратила к Элеоноре холодные черные глаза.
— Как зачем? — недоуменно повторила Элеонора. — Чтобы спасти жизни этого человека и тех, кто окажется рядом на трибуне.
— Меня это не касается, — сказала Нинья Мария. — Я не имею никакого отношения к заговору. И если он готовится, при чем тут я?
— Я помню, вы говорили, что можете расправиться с генералом, не прибегая к хладнокровному убийству, — напомнила ей Элеонора.
— Я и до сих пор так думаю. Но если другие с этим не согласны, что я могу поделать?
Ее безразличие ударило по нервам Элеоноры сильнее, чем отказ действовать.
— Вы могли бы пойти к Невиллу, если не хотите подвергать опасности людей, на которых работаете. Подойдите к нему и пригрозите, что расскажете Уокеру, если он не откажется от своего плана.
— Да, это мысль, — сказала Нинья Мария, словно услышанное произвело на нее впечатление. — Поздравляю вас и советую немедленно так поступить. Не потому, что Невилл послушает, просто он постарается убедить вас, что вы раскрываете сами свое сотрудничество с врагом. Генерал захочет узнать, откуда эта информация, и что тогда вы ему скажете? Вы думаете, можно все объяснить, не задевая майора Кроуфорда? Это нелегко. Подумайте о последствиях. Майор Кроуфорд, если его арестуют, вряд ли скроет роль, которую вы сыграли, вернувшись из Гондураса. И это будет трагедией для вашего брата, не так ли?
— Но это шанс, которым я должна воспользоваться. Я не могу ничего не делать, — тихо сказала Элеонора. — Хотя, наверное, мне лучше сразу пойти к Гранту и генералу.
— Да, пожалуй, если вы решили погубить себя. Но, может быть, они вернутся перед самой церемонией. Сегодня утром Уокер получил послание, что генерал Рамо Белласо из Гондураса идет маршем на юг, он уже на расстоянии выстрела от Леоне. Слишком поздно выводить армию, чтобы спасти Леоне. Уильям и полковник Фар-релл сейчас как раз инспектируют фортификации Гранады, чтобы их укрепить. Так что я желаю вам удачи.
Элеонора сидела, не говоря ни слова. Нинья Мария наблюдала за ней, сощурившись, ее пальцы так впились в щетку для волос, что костяшки побелели. Насторожившись под взглядом этой женщины, Элеонора думала, в чем тут дело. Нинья Мария, казалось, уверена, что Элеонора будет руководствоваться чувством самосохранения в сложившихся обстоятельствах. Но на самом ли деле она так оптимистична? Если нет, как эта женщина может поступить? Позвать охрану, арестовать ее по какому-нибудь ложному обвинению? Да, такое могло случиться. Поэтому следует быть начеку, чтобы не попасть в ловушку.
— Ну ладно, — сказала Элеонора и повела плечами. — Я надеюсь, что генералу Уокеру повезет.
— Конечно! — воскликнула Нинья Мария, явно расслабляясь. — Я так и знала, что вы не наделаете глупостей. Мы обе должны придумать, почему отказываемся идти на трибуну. Ну, какие могут быть причины? Для вас — скромность, вам совсем незачем выставляться напоказ в вашей ситуации. Я могу подвернуть ногу, не в силах сделать лишнего шага, разве что занять место, откуда будет видно всю процедуру. Наверное, мудрее отложить отъезд до завтра и приготовить платье на случай похорон.
И, уже не обращая внимания на присутствие Элеоноры, Нинья Мария обратилась к горничной, объясняя, где искать платье из черного батиста, и одновременно ругая ее за медлительность, пока та доставала его из шкафа. Нинья Мария даже не заметила, как Элеонора выскользнула из комнаты.
Покинув Дом правительства, она пересекла площадь, с удивлением обнаружив, что работа по возведению трибуны остановилась на уровне лесов и плотники отдыхали в тени запыленных деревьев возле рынка. Сооружение не закончено, еще полно работы, а вечер близится. Кто-то должен задрапировать флагами голые деревянные перила, Окружающие трибуну. Но, без сомнения, с этим справится отряд солдат.
Уокеру было несвойственно оставлять все на последнюю минуту. Возможно, у него есть на то причины — страх за собственную жизнь? Этот страх, как оказывается, небезоснователен, и вполне естественно, что он должен позаботиться о мерах предосторожности.
Что же ей делать? Этот вопрос разрывал Элеоноре душу. Она должна выбирать — пожертвовать Жан-Полем или увидеть, как Уильям Уокер и Грант, а может, еще и полковник Томас Генри и вместе с ними другие, взойдут на трибуну навстречу своей смерти. Ее брат — или человек, которого она любит? Элеонора должна сделать выбор.
Есть ли еще какое-нибудь решение? Первое, о чем она с самого начала подумала, — рассказать Гранту. Конечно, если она ему объяснит, он поможет и сделает так, что никто не догадается о ее причастности к этому. И оградит от опасности Жан-Поля. Грант должен это сделать. Другого пути Элеонора не видела.
Итак, надо найти Гранта, а это нелегко. Сначала она решила оставить ему записку у оруженосца из охраны у Дома правительства, но тотчас передумала и сама отправилась на поиски по городу.
Элеонора заходила в казармы, бараки, в госпиталь, на тот случай, если Нинья Мария направила ее по ложному пути. Но его нигде не было, и она каждого просила передать Гранту, что разыскивает его. Потом Элеонора пошла на пристань и наткнулась на полковника Генри, а когда сообщила ему о необходимости срочно повидать Гранта в связи с некоторыми проблемами в подготовке к инаугурации, он предложил свою помощь — объехать фортификации вокруг города, посмотреть, нет ли его там.
