Вероятно, в данном случае они вообразили, что эта девушка была легкодоступной пассией Сент-Саймона, и потому, с их точки зрения, игра была честной.
— Кроме того, она не могла узнать нас, — заметил Чарльз с гордостью, — Мы надели маски.
— Что вы надели?
— Она не смогла бы нас узнать… как та, другая девушка, — объяснил Дэвид. — Но это не значит, что мы обидели ее, — добавил он поспешно. — Все было совсем не так, как в тот раз.
Они с надеждой смотрели на дядю, все еще ожидая, что он их похвалит хотя бы за предусмотрительность. Но с каждой минутой становилось яснее, что, несмотря на их попытку сделать ему приятное, похвал от дяди ждать не приходится.
— Вон отсюда!
Близнецы бежали, а Седрик уставился на холодный камин, размышляя о том, насколько они ему навредили. Он начал собственное расследование и с легкостью выяснил, что женщина в Тригартане была испанкой и приехала из Испании, что она пользовалась особо подчеркиваемым покровительством полковника лорда Сент-Саймона, а также Веллингтона. Теперь все в округе это знали. Благодаря нескромному любопытству своих племянников он знал об их отношениях с Сент-Саймоном даже больше, чем остальные соседи. Его не так интересовало, спит Сент-Саймон с девицей или нет, как то, что свело их вместе и с какой стати Сент-Саймон взял на себя труд притащить любовницу из Испании и поселить в Тригартане.
Кто она такая и почему оказалась здесь? В любом случае нельзя было пренебречь двумя фактами: в чертах девушки было необъяснимое сходство с Силией и она была испанкой.
Было ли это чистым совпадением? Нет, Седрик не верил в совпадения. Он знал, что все в жизни происходит не случайно, и верил в хитрый и изворотливый высший ум, подобный его уму.
Похищение прошло так, как и было запланировано, разве что эта дура Марианна осталась в живых и рассказала всем произошедшую историю. Но он легко с ней поладил — страх, щедрая пенсия и уединенный домик в шотландских горах обеспечили ее молчание. Уже десять лет, как ее не было в живых, и она унесла тайну в могилу. Но не удалось ли Силии сбежать от похитителя? Возможно, она сбежала… вышла замуж за какого-то испанца, родила ребенка?
Это предположение не выдерживало критики. Если она спаслась, то должна была вернуться домой. Ей бы не пришло в голову, что ее брат имел какие-то связи с разбойником, грабившим путешественников на горных перевалах. Но если девушка и впрямь законная дочь Силии, то почему бы ей не обнаружить себя и не заявить о своем происхождении?
Если она имеет какое-то отношение к Силии, то придется ему самому заняться ею. Дело несколько осложнялось тем, что ей покровительствовал Сент-Саймон. Еще хуже было то, что она уже почувствовала к себе чье-то повышенное внимание. Возможно, она не смогла бы узнать своих обидчиков, ведь на них были маски. И с чего бы ей в голову пришло, что это как-то связано с ним?.. Если только она не рассказала о нападении Сент-Саймону. Ему было бы нетрудно назвать негодяев по имени. Но и Сент-Саймону не было причины заподозрить, что их поведение как-то связано с Седриком. Скорее всего он решит, что они снова принялись за свои штучки.
Виконт встал, налил себе коньяку, и, хмурясь, перекатывал на языке янтарную жидкость. Если девушка имела какое-то отношение к Силии, то какова ее цель? А она наверняка чего-то хотела. Все чего-то хотят. Охотилась ли она за деньгами?
Ну что бы это ни было, он скоро разузнает. Возможно, даже это произойдет в личной беседе…
— Этот прием не должен быть слишком большим и пышным, — сказала Люси. Ее фарфорово-синие глаза были полны азарта. — Всего десять пар, не более, и все те же гости, что и всегда. Специально танцевального вечера мы устраивать не будем, хотя, возможно, после ужина надо будет скатать и убрать ковер. Ужин не будет слишком уж изысканным…
— Моя милая Люси, — перебил Джулиан, поднимая руку, чтобы остановить этот поток красноречия. — Если ты хочешь устроить небольшой прием, у меня нет возражений. Остается единственный вопрос: готова ли уже Тэмсин выйти на большую арену? Хочет ли она этого?
— О, разумеется, хочет, — сказала Люси нежно. — И это ни в малейшей степени не должно вызывать беспокойства.
Все так добры, и так интересуются ею, и мечтают с ней познакомиться. — Вы ведь хотите этого, Тэмсин?
Тэмсин внутренне забавлялась, слушая возбужденную болтовню Люси. Она любезно откликнулась на вопрос:
— Как скажете, Люси.
— Но ведь иногда на тебя находят приступы робости, и ты совершенно забываешь, что умеешь говорить по-английски. — заметил Джулиан небрежно, откидываясь на спинку стула и оглядывая ее из-под полуопущенных век. — Ты полагаешь, что и в самом деле готова ворваться, на светскую сцену, и так, чтобы тебя хоть сколько-нибудь понимали?
— Но Тэмсин великолепно говорит по-английски, — запротестовал Гарет, хмурясь и отряхивая носовым платком пылинки с лакированных сапог. — Я бы даже сказал, создается впечатление, что английский ей родной.
— Да, такой парадокс, — заметил Джулиан мягко. — Но, к сожалению, в смятении она совершенно забывает английский и извергает потоки испанской речи.
— Думаю, я преодолела свою застенчивость, — объявила Тэмсин с достоинством. — Мне кажется, я способна вести себя так, чтобы не опозорить вас, милорд полковник, — Действительно теперь ты это можешь?
Он провел рукой по подбородку, все еще глядя на нее с ленивой усмешкой.
Люси быстро оглядела их обоих. Как правило, Джулиан обращался с Тэмсин с подчеркнутой и почти отстраненной учтивостью, и трудно было вообразить, что сцена, которую она и Гарет наблюдали в коридоре, не была плодом их фантазии. Хотя иногда, вот как теперь, в их манере разговаривать и смотреть друг на друга был какой-то намек на общую, разделенную тайну.
— Тэмсин ни в коем случае не опозорит тебя, — вмешалась Люси, и ее реплика прозвучала несколько не в тон. — Кроме того, я все время буду рядом, весь вечер. И буду показывать, как надо себя вести, если у нее возникнут какие-нибудь трудности.
— В таком случае вопрос решен, — сказал брат, и его голос снова стал холодным и отчужденным. — Но не рассчитывай, что я тоже приму участие в устройстве твоего праздника. Можешь приказать Хибберту позаботиться о вине и шампанском из моих погребов.
— Мы должны подать ледяной пунш, — объявила Люси, вскакивая на ноги. — В прошлом сезоне он был гвоздем программы в Лондоне. Амабель Фезерстоун знает замечательный рецепт. Он есть у меня в записной книжке. Я не сомневаюсь, что миссис Хибберт сумеет его приготовить.
Люси быстрыми шагами направилась к двери. Куда подевалась ее обычная томность?
— Тэмсин, идемте со мной, поможете мне выбрать меню ужина. А потом мы напишем приглашения, если не возражаете. Это скучная работа, но если мы покончим с этим сегодня вечером, то Джадсон завтра утром их отправит.
