— Да, леди. Я еще раз побываю в большом мире, а потом вернусь и выйду за тебя, Альберт. Если тебе это по душе, значит, мы помолвлены.
— Конечно, по душе! — воскликнул мажордом.
Элизабет соединила их руки.
— Идите и подумайте, как праздновать свадьбу.
Теперь оставалось ждать королевского эскорта, и в один прекрасный день во Фрайарсгейт прибыл отряд вооруженных всадников, на бляхах которых красовалась роза Тюдоров. Была уже вторая половина апреля.
Главный вежливо представился капитаном Ярдли и сообщил Элизабет, что нужно выезжать завтра же.
— Королева приказала, чтобы мы поспешили в Гринвич. Ей не терпится увидеть вас.
Капитан был седым старым солдатом, который, очевидно, много лет служил королю.
— Я готова, — сказала Элизабет. — Повозка с моими вещами была выслана вперед несколько дней тому назад. Завтра мы остановимся в Оттерли, а потом мой дядя лорд Кембридж договорится о ночлеге по всему пути.
— Прекрасно, мадам, — кивнул капитан Ярдли. — Повозка задержала бы нас в пути.
— Я еду ко двору по приглашению королевы, сэр, и не могу захватить с собой всего одно платье. Повозка сейчас в Оттерли. А потом уже вашей обязанностью станет охранять мои вещи. Если мы и задержимся, королева простит меня, поскольку ответственность буду нести не я, — резко сказала Элизабет, глядя в глаза капитану.
— Да, мадам, — лаконично ответил он, решив, что подружка королевы так же вспыльчива, как и новая жена короля.
— Мама уезжает? — спросил Том, прощаясь с матерью.
— Да, но я скоро вернусь, солнышко мое, — пообещала Элизабет, целуя его розовые щечки. — Будь хорошим мальчиком, малыш Том.
Она поставила его на пол, и он ушел вместе с Сэди, которая из девчонки, качавшей колыбель, была возвышена в ранг няни.
У Элизабет сжалось сердце. Слезы покатились по щекам.
Ей не хотелось уезжать. Не хотелось покидать мужа и сына. Почему, во имя всего святого, Анна приказала ей приехать, зная, как она ненавидит двор? Впрочем, она не узнает ответа, пока не окажется в Гринвиче.
Элизабет, вздохнув, вскочила в седло.
Лорд Кембридж и Уилл ехали вместе с ними до Оттерли. Бэн тоже решил проводить жену.
— Давно пора повидаться с твоей сестрой и ее мужем, — заявил он. — В конце концов, мы родственники.
Элизабет не стала его отговаривать.
— Фрайарсгейт переживет день-другой без нас, сэр, — кивнула она.
— Но если хочешь, я останусь, — сказал он.
— Нет! — воскликнула она, но, поняв, что он шутит, замахнулась на него. — Шотландский негодяй!
— Кровь Христова! — ахнула Бэнон, когда младшая сестра с мужем вошли в дом. — Я все еще не могу привыкнуть к виду твоего мужа-великана. Да еще такого красавца!
Обняв сестру, она прошептала:
— Он весь такой большой?
— Да, — выдохнула Элизабет. — Завидуешь?
— Может быть, немного, — хихикнула Бэнон и, взглянув на Бэна, добавила: — Добро пожаловать в Оттерли, брат. Я рада нашей встрече. Роб, поздоровайся с мужем Элизабет!
— Ты так же прекрасна, Бэнон, как в прошлую нашу встречу, — заверил Бэн, целуя ее в обе щеки, после чего пожал руку зятя.
Бэнон покраснела от удовольствия. Пусть он и шотландский горец, но манеры его идеальны. Похоже, его мачеха была хорошей наставницей.
— Дядя, вы с Уиллом поужинаете с нами? — спросила она.
— Разумеется. Твоя сестра с эскортом должна выехать на рассвете, и поэтому я попрощаюсь с ней сегодня. Как странно, Элизабет! Я должен был бы завидовать твоему визиту ко двору, но почему-то испытываю лишь облегчение оттого, что не еду.
— Поверить невозможно! — поддела его Бэнон, и все рассмеялись.
После ужина лорд Кембридж отвел Элизабет в сторону, чтобы пожелать ей счастливого пути.
— Будь добра к Филиппе, — тихо посоветовал он. — И попробуй использовать свою удачу, чтобы помочь ей. Ты знаешь ее преданность принцессе Арагонской. Но если даже завтра Анна Болейн умрет, он не примет Екатерину обратно. Он хочет сына, а она не может, просто не может дать ему наследника. И радуйся, что король и королева благоволят к тебе. Твое отсутствие не будет вечным.
— Но я все-таки не понимаю, почему она хочет меня видеть, — вздохнула Элизабет.
— Ты, дорогая девочка, вполне возможно, единственный верный друг, который когда-либо был у Анны Болейн. Она человек сложный. Выказывай ей доброту и сочувствие, но возвращайся домой как можно скорее.
Томас Болтон обнял племянницу, расцеловал и прижал к сердцу.
Элизабет снова сморгнула слезы.
— Спасибо, дядя, — выдавила она, целуя его.
Уилл тоже пожелал ей благополучного путешествия, и они с лордом Кембриджем вышли из зала.
Две молодые пары немного посидели у огня. Бэнон и Роберт решили, что им нравится Бэн Маккол, простой человек от земли и без особых претензий. Они и сами сельские жители. Филиппа и ее муж каким-то образом принижали их чувство собственного достоинства. А вот Бэн — нет: он был идеальным спутником для хозяйки Фрайарсгейта.
Вскоре Элизабет и Бэн удалились в отведенную им комнату. Она села у огня, а он взял щетку и принялся расчесывать ее длинные волосы. У обоих это уже вошло в привычку, и она очень любила такие спокойные минуты у очага.
— Мне будет не хватать этого, — тихо призналась она.
— Мне тоже, — согласился он, отводя густые пряди и целуя ее в затылок. — Не задерживайся дольше, чем это необходимо, милая. Без тебя я не существую.
Отложив щетку, он поднял ее и притянул к себе.
— Ты самая прекрасная из всех женщин на свете, — страстно прошептал он. — Не могу поверить, что тебя не похитили, пока ты была в Гринвиче.
— У меня недостаточно голубая кровь. И мои поместья находятся на дальнем севере. Таковы уж мужчины при дворе. И я их не виню. Но к тебе возвращусь, как только смогу. Придворная жизнь не для меня.
— И все же ты едешь.
— Неужели ты не понимаешь, почему Анна приказала мне ехать? Она знала, что ее просьбу я бы отклонила. Другое дело — приказ. И потому она просто повелела мне явиться ко двору.
Бэн вздохнул, но Элизабет притянула его голову к себе.
Они стали целоваться. Сначала медленно, потом все более пылко. Их языки сплетались в любовном танце. Он сжал ее лицо ладонями и покрывал поцелуями. И она жадно возвращала эти поцелуи.
Ее сорочка и его длинная рубаха упали на пол. Он был тверд и напряжен в своей потребности к ней. Она была жарка и влажна в своей потребности к нему.
Он перегнул ее через подлокотник диванчика и, сжав бедра, ворвался в горячую лаву ее лона.
Элизабет выгнула спину. Ее страсть была равноценна его желанию. Она закрыла глаза, наслаждаясь его резкими движениями, издавая тихие, мяукающие звуки, когда наслаждение неспешно овладевало ее телом.
