Шерон Пейдж - Вовлеченные в грех

Мать никуда не выходила; Уин и Лиззи были не замужем. Такое впечатление, что они просто остановили свою жизнь на эти три года, пока он отсутствовал. Хорошо хоть Каро и Шарлотта поступили иначе; и рождение их детей было тому свидетельством. Как он возместит им эти три года, которые забрал из их жизней?

Девон повернулся и продолжил прогулку с Тристаном, чувствуя, как десяток мамаш пристально разглядывают его сквозь стекла лорнетов. Он был здесь только ради матери, пытался выполнить свой долг. Если не сделать это, сердце матери будет разбито. Но его собственное сердце было далеко отсюда.

— Дев? Не похоже, что ты обращаешь пристальное внимание на подходящих мисс.

Девон не сдержал стона. Оглядываясь назад, он видел всех этих очаровательных английских леди, но не смотрел на них. Они были частью пейзажа, неясным очертанием трепещущих платьев и кружевных зонтиков. Девон же видел только большие зеленые глаза Энн, ее твердую решительность и прекрасную улыбку.

Ему было неинтересно тратить бесконечное время на глупые, добродушные шутки с кем-то из этих хихикающих дебютанток, зная, что он никогда не сможет задать самые важные вопросы.

«Ворвалась бы ты в бордель, чтобы спасти мальчика? Заставила бы меня побриться и отказаться от бренди, когда я был слепым? Гуляла бы ты под дождем, чтобы научить меня слышать стук дождя по деревьям?»

Девон ушел подальше от гудящей толпы, направляясь к Серпентайну, Тристан следовал за ним. Девон был уже почти у озера, когда ему на плечо легла чья-то рука и глубокий насмешливый голос спросил:

— Ну и как эта убийца в постели? Не пыталась она ударить тебя кочергой, как сделала это с Мадам? Почему ты в качестве любовницы выбрал себе портовую шлюху?

Девон резко обернулся. Эти слова подействовали на него, как огонь на фитиль пушки. Внутри все кипело от возмущения. Это был граф Данкерн, с которым они были врагами еще в школе. Граф был другом Джеральда и ненавидел Девона за то, что тот увел у друга Розалинду и разбил его сердце.

— Заткнись, Данкерн, — сквозь зубы процедил Девон.

— Я просто хотел узнать, хороша ли она, Марч. Мадам Син немилосердно хлестала своих девочек, если они плохо работали.

— Я сказал, заткнись, — предупредил Девон.

— Или что? Ты вызовешь меня на дуэль? Из-за шлюхи?

— Да, — прорычал Девон, но в это мгновение кулак Данкерна врезался ему в нос. Девон отшатнулся, спасая нос от перелома, но кровь все-таки закапала. В нем проснулись боевые инстинкты, поэтому правый кулак он вонзил Данкерну под ложечку, а левый пришелся в челюсть. Война сделала его сильнее. И удары его стали более точными и мощными. Данкерн упал.

Женщины пронзительно завизжали, мужчины громко выражали свое недовольство. Девон увидел, как мать решительно покачала головой и удержала сестер, собравшихся бежать к нему. В конце концов, джентльмен не станет без причины бить другого человека во время прогулки.

— О чем ты думал, черт возьми? — Тристан ткнул в лицо Девону белоснежный носовой платок с монограммой, потом склонился над Данкерном, распихав всех его друзей. Хотел убедиться, что Девон не убил графа. К счастью, Данкерн дышал, а Девон сумел обуздать свою ярость и не сломал ему челюсть.

— Ты понимаешь, что дрался за честь своей любовницы, Дев? — фыркнул Тристан.

Девон снова промокнул нос платком. Ткань пропиталась ярко-алой кровью. На красных мундирах английских солдат кровь не видна, а на белых рубашках ее не скроешь. Сколько он видел белых рубашек, в считанные секунды насквозь промокших от крови?

Девон подумал об Энн, и воспоминания о сражении сразу отступили.

— Я прекрасно понимаю, что делал.

— Дев, это глупая затея влюбиться в свою любовницу. Из-за этого жизнь становится чертовски несчастной. Ты не можешь этого знать. Твои родители, и это хорошо известно, любили друг друга. А мой отец своими моральными устоями напоминал бездомного кота, и от этого жизнь моей матери сложилась несчастливо. Как следствие, она всегда была сердитой и уязвимой. Посмотри на Принни. Он влюбился в Марию Фитцхерберт. Это сделало его счастливым? По слухам, в ночь после свадьбы с другой он напился в доску, и его вывернуло наизнанку в камин. Дев, ты слушаешь?

Он слушал. Но главным образом, перебирал в голове слова Тристана. Он любил Энн и знал, что никогда не согласится на что-то меньшее, чем брак по любви. Должен же быть какой-то способ обрести женщину, которую он обожает, не причинив вреда своей семье.

Энн нервно теребила в руках носовой платок. Она мельком взглянула на Девона, который сидел с ней рядом в своем герцогском экипаже. Уже третье утро подряд ее вырвало после завтрака. Она хранила это в секрете от Девона, но понимала, что это значит. Она носит его ребенка.

Надо ли рассказать ему о малыше? Или подождать, пока он сам догадается? Понятно, что это произойдет очень скоро. Ее грудь уже стала мягче и полнее, и хотя живот пока оставался плоским, скоро и он начнет увеличиваться в размерах.

Она, как мужественная женщина, расскажет ему. Все равно, как только Марч найдет себе невесту, она его потеряет. У него есть право знать о своем ребенке. Согласно условиям их соглашения Девон должен о нем заботиться. Возможно, он решит отдать младенца в какую-нибудь семью. Джентльмены часто поступают так со своими внебрачными детьми. Любящие родители вырастят малыша как своего собственного, а джентльмен будет обеспечивать их деньгами. Она, возможно, никогда не увидит своего ребенка. Конечно, так даже лучше, потому что ребенку никогда не придется носить позорное клеймо ребенка проститутки.

— Мы приехали, — наклонился к окошку Девон.

В растерянности Энн тоже выглянула в окошко. Экипаж остановился перед таким громадным домом, что казалось, он занимает половину квартала. Многочисленные окна отражали солнечный свет. Плавные ступеньки вели к огромным дверям. Все это окружала блестящая ограда из кованого железа. Энн помнила этот дом с очень давних времен: они с матерью проходили мимо, когда она была маленькой.

— Зачем ты привез меня сюда? — повернулась она к Девону. — Это дом моей прабабушки. Я не могу войти туда! Она отреклась от моего дедушки и никогда не признавала мою мать!

Девон наклонился к ней и подарил один из тех медленных, вызывающих трепет поцелуев, которые призваны лишить женщину способности мыслить. За последние несколько дней Энн увидела Девона совершенно с другой стороны. По мере ослабления чувства вины ночные кошмары посещали его все реже и реже. Во сне он больше не воевал. А еще он стал удивительно игривым, ему нравилось дразнить Энн в постели и за ее пределами. Сейчас он нежно взял ее за подбородок, но держал достаточно твердо, чтобы у нее не было возможности избежать взгляда фиалковых глаз.