Тилли соскользнула с постели и направилась к гардеробной. У самой двери она оглянулась и увидела, что он смотрит ей вслед застывшим взглядом. Она быстро пересекла гардеробную и вошла в туалетную комнату. Там она села и, наклонившись вперед, уткнулась в ладони лицом. Ее всю трясло, в голове непрерывным водоворотом завертелись мысли. «Еще минута-другая — и я бы сдалась. Как жаль, что все выходит так, а не иначе. Жаль, что он хозяин, и жаль его самого. Но все не так, все не так. Если бы я только смогла. Но нет, это было бы неверно, нехорошо. И как я сказала, мне бы тогда не ходить с поднятой головой. И он знает о Саймоне. Но если он обо всем догадался, то сколько еще таких, кроме него? Его жена? Да, его жена. Но что будет дальше? Как мне вести себя, когда я знаю, чего он хочет? А он такой милый, такой добрый. Он мне нравится. Да, да, нравится».
Она послушно встала, повинуясь внутреннему голосу, который сурово сказал ей: «Иди к себе. Бога ради! Отправляйся сейчас же в постель!»
Чтобы попасть в свою комнату, Тилли надо было выйти из туалетной комнаты и пройти несколько шагов по коридору. Стоило ей выйти за порог, как она нос к носу столкнулась с Адой Теннент. Ада подняла свечу, вглядываясь в Тилли. Поверх рубашки у нее было наброшено пальто. Тилли вспомнила о своей должности и строго спросила:
— Ты куда ходила?
— В кухню. Мне захотелось есть. У меня ночью всегда в животе урчит. Я съела только кусок хлеба. — Ада в свою очередь оглядела Тилли, на которой кроме ночной рубашки ничего не было. — Ты была с хозяином? — осмелилась спросить Ада. — Тебе пришлось пробыть у него все это время?
— Что ты, конечно же нет, — поспешно ответила Тилли. — Я была в туалетной комнате.
— А, ну да. А мне показалось, я слышала его голос, когда шла вниз. Наверное, он разговаривал во сне. — С этими словами она направилась к лестнице, ведущей в мансарду.
Уже в своей комнате Тилли быстро забралась в постель и замерла, уставившись в темноту. Как ни глупа была Ада Теннент, но она вполне могла сообразить, что к чему. И тогда по дому поползет слух, что она, Тилли, оказывает услуги хозяину не только днем. Тилли перевернулась на живот и попыталась прогнать внезапно родившуюся в голове мысль: ей хотелось служить хозяину не только днем. Хотя она вполне могла остаться с ребенком, но все равно, будь что будет, она придет к нему, потому что надеяться на Саймона было бесполезно.
И ей перестало казаться, что она не сможет ходить с поднятой головой, если осмелится на такой решительный шаг.
Постоянство повседневных хлопот может приесться и наскучить, но в то же время этот установленный порядок означает спокойствие и жизнь, свободную от потрясений. С той памятной ночи в спальне отношения Марка и Тилли приобрели новый оттенок. В его поведении никаких изменений не произошло. Он ни разу даже не намекнул ей о том случае. Она же еще в течение многих дней не могла прийти в себя. Но время шло, Тилли успокоилась и, следуя его примеру, стала вести себя так, как будто ничего не случилось. Жизнь потекла без каких бы то ни было потрясений, размеренно и плавно. Даже чересчур плавно.
Но как-то утром установившаяся тишь да гладь была нарушена. Так перед штормом ветер постепенно превращает легкую рябь в водяные валы. И волнение оказалось таким сильным, что Тилли в какой-то момент показалось, что она вот-вот утонет.
Тилли как раз входила в кухню, когда к ней подскочила взволнованная Пег.
— Тилли, там у черного хода этот парень, Стив, он хочет тебя видеть.
— Спасибо, Пег, — пряча нетерпение, поблагодарила Тилли. — Я сейчас к нему выйду. — Когда она проходила мимо хлопотавшей у плиты Бидди, та развернулась и, приподняв брови, молча покачала головой.
За последние два года Стив заметно вырос и возмужал и выглядел старше своих восемнадцати лет, возможно, он казался взрослее из-за серьезного, точнее сказать, сурового выражения лица.
— Привет, Тилли, — как обычно поздоровался он.
— Привет, Стив, — ответила она. — Как твои дела?
— Можно нам поговорить где-нибудь в другом месте? — вопросом на вопрос ответил он.
— Я сейчас занята, но пять минут у меня найдется, — оглядываясь на окна кухни, сказала она.
Тилли удивилась, когда он на мгновение зажмурился и тряхнул головой. Бок о бок они прошли под аркой и оказались у высокой каменной стены, вдоль которой тянулась живая изгородь, одно время превратившаяся в непроходимые дебри. Теперь же она была аккуратно подстрижена, и между ней и стеной имелась дорожка.
Она снова удивилась, когда Стив резко остановился и сказал:
— Я пришел поговорить.
Тилли не стала спрашивать, о чем пойдет разговор, просто вопросительно смотрела на него.
— Мне показалось, что я должен поговорить с тобой, — продолжал Стив, — прежде чем он переживет свое показное горе и прискачет к тебе.
— О ком ты говоришь?
— Ты хорошо знаешь, о ком.
— Нет, Стив, не знаю, — покачала она головой.
— Во-первых, мне все равно, что болтают о тебе и о… нем. — Стив кивнул в сторону стены, за которой находился дом.
— На что ты намекаешь? — она чувствовала, как из глубины души волной начинает подниматься возмущение.
— Ты сама знаешь, — опустил голову Стив.
— Нет, ничего такого я не знаю, Стив Макграт.
— А тебе следовало бы знать, если ты такая сообразительная. Спроси себя, какую бы девушку, такую же простую, как ты, взяли бы в богатый дом и позволили ей распоряжаться там, как хозяйке. Просто так такого не добьешься.
— А вот я добилась! — с вызовом воскликнула Тилли и прикрыла опасливо рот рукой, сообразив, что говорит слишком громко.
— Значит, ничего такого между вами не было? — уже другим тоном спросил он.
— Думаю, что мне даже не стоит отвечать на такой вопрос.
— Извини, — он отвел взгляд в сторону и поддел башмаком камешек. — В деревне только о тебе и говорят. Просто смешно, как будто больше и поговорить не о чем.
— А я не нахожу в этом ничего смешного.
— Ты же поняла, что я хотел сказать. Но теперь о другом. — Он снова решительно выпрямился. — Тилли, я давно ходил вокруг да около, но сейчас скажу прямо: Я… хочу жениться на тебе, и хочу спросить, могу ли я за тобой ухаживать? Скоро я начну работать в забое и буду достаточно зарабатывать, чтобы нам хватало на жизнь.
Тилли смотрела в землю. Потом замерла, выставив перед лицом руку, словно пытаясь отгородиться от него. Увидев этот жест, Стив сразу умолк.
— Я буду ждать, сколько ты захочешь.
— Не нужно, Стив… Я… по-другому отношусь к тебе.
