Тереза Лири
Упавшая с небес
Он касается ее волос, проводит кончиками пальцев по спине, и вслед за ними будто бежит огненная дорожка. Истинное блаженство — чувствовать себя хрупкой и такой защищенной в его объятиях. Он знает ее тело до самой крошечной родинки, и можно просто отдаться и отдать все — стократно, тысячекратно, и обрести взамен целый мир… Она чуть слышно вздыхает, когда он целует ее… Как же ей хорошо с ним! Как тонко он чувствует ее тело… А она становится с ним неистовой и страстной…
— Стивен… — стонет она.
Он молчит. Все слова произнесены уже тысячи раз.
Но почему так болит голова?!
Она очнулась и, открыв глаза, едва не закричала: низкий потолок на расстоянии вытянутой руки, кругом все окрашено в оранжевый цвет, а она не может пошевелиться! В панике она рванулась всем телом, пытаясь сесть. В левый висок тут же ударила обжигающая боль, куснула глаз и уползла куда-то в затылок, где шевелилась, пульсировала и жгла. Слезы навернулись на глаза, а желудок, казалось, подскочил к самому горлу. Горькая желчь наполнила рот, но с приступом тошноты удалось справиться. Как больно! И отчаянно кружится голова. Сон еще не отпускает… Или это не сон? Там было имя… Нет, не вспомнить. Все неправильно.
Застонав, она попыталась поджать колени, но и этого сделать не удалось. «Что со мной?» Она с трудом перевернулась на живот и обнаружила, что лежит в объятиях незнакомого мужчины. Мужчины? В голове одна сплошная боль. Кто он? Что она здесь делает? И где она, собственно, находится? Не найдя ответа ни на один из вопросов, она ткнула спящего локтем в бок. Никакой реакции.
— Просыпайся, — прошипела она.
— Перестань! — возмутился незнакомец, но открыл глаза и с интересом уставился на нее, потом перевел взгляд на часы:
— Ого! Пора вставать.
— Вставать?
— Да. Что-то ничего не происходит, — туманно пояснил он.
— А что должно произойти? — удивилась она.
— Ты ничего не помнишь? — Мужчина резко сел и с беспокойством взглянул на нее.
И тут она поняла, что действительно ничего не помнит, совсем ничего.
— Вот так дела! — пробормотал он, запуская пятерню в спутанные темные волосы. — Ничего себе! Совсем ничего не помнишь?
Она задумалась.
— Я… Я — Анна, — прошептала она.
— Ну хоть что-то, — вздохнул мужчина. — А я — Мак.
— Мак? — Анна попыталась вспомнить, знакомо ли ей это имя. — Не помню. Максимилиан?
Максимилиан — его второе имя, но он решил пока не перегружать леди информацией:
— Да. Для друзей — Мак. Ты сильно ударилась головой. Вот здесь, — он коснулся ее виска, — огромный синяк.
Анна вздрогнула, но не отстранилась.
— Головой? Я ничего не помню! — казалось, она сейчас расплачется.
— Не волнуйся, — попытался утешить ее Мак. — Поспи еще, может быть, тебе станет лучше. А я пока займусь ужином.
К собственному удивлению, Анна мгновенно успокоилась. Действительно, стоит поспать — и все пройдет. К тому же сил пошевелиться не было. Она завернулась в одеяло и закрыла глаза, так голова кружилась гораздо меньше.
Мак выбрался из палатки, вытащил из-под тента рюкзак и уселся на траву. Чертовщина какая-то. Во-первых, где спасатели? Во-вторых, он всегда считал, что амнезия бывает только в латиноамериканских сериалах. И, в-третьих, что ему теперь со всем этим делать?
…Туманное утро превращалось в прекрасный солнечный день. Ничего не предвещало беды.
Мак покопался палкой, выполняющей роль кочерги, в пепле кострища, добыл пару еще тлеющих угольков, подкинул тоненьких веточек и ловко раздул огонь. Хворост для костра остался еще со вчерашних заготовок. Минут через двадцать он уже наслаждался крепким кофе с крекерами. За неполные две недели пребывания на озере Лох-Морах печенье успело основательно зачерстветь, но Мака это не смущало. Он никогда не брал с собой на природу ничего, кроме соли, перца, лаврового листа, кофе и крекеров. Ну и, конечно, рыболовные снасти и снаряжение. Зачем тащить с собой все атрибуты цивилизации, если смысл отпуска в диких местах именно в том, чтобы от этой самой цивилизации отдохнуть? Мак даже свой внедорожник прятал в кустах так, чтобы тот не попадался на глаза. Впрочем, к отказу от благ двадцать первого века он подходил весьма разумно: спал в непромокаемой палатке, в теплом спальном мешке, да и рыбу ловил не на палку с примотанной веревкой, а на спиннинг или хорошую удочку. И по озеру плавал на надувной лодке с мотором. Все-таки цивилизация есть цивилизация, главное — не злоупотреблять ее достижениями. Вот, например, бриться в отпуске на природе совсем не обязательно. Мак потер подбородок, уже прилично заросший щетиной, и посмотрел на озеро. Ветра нет и, судя по всему, до вечера не будет. Сплавать за рыбой сейчас или лучше сходить на гору, поискать трав для приправы?
Озеро было узким, глубоким и очень чистым, а вода в нем — холодной даже сейчас, летом. У берега еще можно было искупаться, но уже в трех метрах от него дно круто обрывалось на глубину около семи метров, а вода становилась ледяной и казалась почти черной. Иногда, проплывая на лодке через Лох-Морах, Мак с опасением косился на водную гладь: кто знает, что за чудовища притаились в глубине. Не зря же про озеро Лох-Несс ходят такие страшные легенды, а оно ведь совсем недалеко отсюда. Вспомнив об этом, Мак улыбнулся: богатое воображение частенько подсовывало ему просто невероятные глупости… Если здесь и есть чудовища, видимо, резиновая лодка кажется им невкусной. Да и в рыбе недостатка нет…
Какой-то непонятный звук нарушил тишину, отразился от бликующей глади озера, заметался среди гор и затерялся в ущелье. Мак осмотрелся, пытаясь определить источник шума. Странный гул становился все громче и громче, пока не стал почти оглушительным. Что-то громоздкое плюхнулось в воду ярдах в тридцати от Мака, подняло волну и забулькало, дымя и погружаясь в пучину. Мотор лодки чихнул несколько раз и заглох, набежавшая волна окатила Мака ледяным душем с головы до ног. Он чертыхнулся и поежился, струйки воды потекли за воротник. Мак протер глаза и попытался оценить масштабы происшествия. Прямо перед ним уходил под воду небольшой пассажирский самолет, нос погрузился почти полностью, а хвост задирался все выше и выше.
— Черт! И случается же такое дерьмо! Ну почему именно со мной? И в последние дни отпуска…
Но никто не ответил, да и отвечать было некому…
Мак попытался завести мотор, пробормотал что-то совсем уж нецензурное, и это, как ни странно, подействовало: с третьей попытки, но двигатель запустился, и через пару минут рыбак уже привязывал лодку к крылу самолета. Не слишком удачная идея, если самолет быстро затонет. С другой стороны, Маку, возможно, придется выбираться оттуда с ранеными, а плыть в ледяной воде к лодке — занятие не из приятных. Поэтому придется рискнуть.
