Он хотел ее.
Это было первое, что почувствовал Тони Олдус, увидев блондинку. Он и раньше испытывал желание при виде хорошенькой женщины. Как правило, им руководило обычное любопытство: а как с ней будет в постели? Но на этот раз все было гораздо сложнее.
Еще он подумал, что при небольшом росте иметь такие длинные ноги — довольно рискованно. При взгляде на них в воображении вставали жаркие летние ночи, прохладные льняные простыни, переплетенные тела…
Тони поерзал, с трудом отрывая взгляд от ног незнакомки, однако желание не проходило. Узкая юбка чуть выше колен, длинный жакет жемчужно-серого цвета. Очень неброский костюмчик, чего нельзя было сказать о его хозяйке.
Обычно Тони предпочитал роскошные формы, но сейчас он любовался стройными бедрами, тонкой талией, округлой грудью. У него буквально чесались руки расстегнуть модные золотые пуговицы жакета, чтобы иметь возможность полюбоваться обворожительным телом.
Почувствовав возбуждение, Тони разозлился на самого себя и сделал глоток кофе, забыв, что официантка только что принесла его. Горячая жидкость обожгла язык, и, подавив ругательство, он с резким стуком поставил чашку на стол и схватил стакан холодной воды.
Возможно, Сузи права: он слишком много времени проводит на ранчо, никуда не выбирается, не встречается с женщинами. Конечно, он не говорил своей младшей сестре, что вовсе не испытывает недостатка в женском обществе. Вот и здесь, в Колби, была женщина, к которой он заходил всякий раз, когда ему приспичивало. Он хотел позвонить ей и сегодня вечером, но неожиданно передумал.
Впрочем, может, стоит все-таки позвонить Марте? Отчего он ведет себя, как сопливый юнец — потеет, волнуется из-за чьих-то ног, хоть и потрясающих, спору нет. Он снова взглянул в сторону блондинки.
Стоя у дверей, она открыла миниатюрную сумочку, висевшую у нее на плече, достала зеркальце и с серьезным выражением принялась изучать свое отражение. Тони подумал, что ей не о чем волноваться: он видел красивых женщин, но она обладала чем-то большим, чем красота, — недаром от нее невозможно было отвести глаз. Половина мужчин в зале бросали на нее заинтересованные и более чем откровенные взгляды.
Оставшись довольна своей внешностью, блондинка опустила зеркало в сумочку и оглядела ресторан, высматривая кого-то. Мужа? Любовника? Тони почему-то не понравилось такое предположение. Ему хотелось думать, что она свободна, даже если он и не мог воспользоваться ее свободой. Не будь у него неотложных дел, он бы не удержался от соблазна познакомиться с ней поближе.
Но он приехал в Колби не для развлечения — у него было назначено собеседование с претенденткой на должность домработницы на ранчо. Поскольку претендентка была всего одна, он очень надеялся, что она подойдет ему, и он быстро закончит с этим делом.
Тони продолжал наблюдать за длинноногой блондинкой с чувством сожаления — похоже, возможность познакомиться была потеряна. Блондинка подошла к высокой, лет пятидесяти, официантке, рыжей, с огромным начесом, и что-то спросила у нее. По сравнению с ней девушка выглядела совсем хрупкой и напоминала фарфоровую статуэтку. Официантка, державшая тарелки с яичницей, кивнула и указала на столики у окна.
Блондинка повернулась — Тони мог поклясться, что она посмотрела на него, — и направилась в его сторону. У него засосало под ложечкой — неужели она идет к нему? Неужели это и есть та самая особа, которую он ждал?
Девушка носила туфли на каблуках высоких ровно настолько, чтобы было видно, как привлекательно покачивает она бедрами. Отделанные красной кожей лодочки, серые, как и костюм, гармонировали с красной отделкой сумочки и красными же серьгами. Как, оказывается, мало нужно, чтобы консервативный костюм смотрелся чуть ли не экстравагантным.
— Мистер Олдус? — Блондинка остановилась у стола и вопросительно посмотрела на него.
— Да. — Тони встал.
Даже на каблуках она была значительно ниже его.
— Клэр Хилз.
Девушка протянула руку, ее ладошка утонула в ладони Тони. Его словно током ударило. Судя по тому, как от удивления расширились ее серо-голубые глаза, она почувствовала то же самое. Тони слегка сжал ее пальцы, будто раздумывая, не привлечь ли ее к груди, не попробовать ли на вкус ее губы.
Да, пожалуй, он начинает терять голову.
Тони резко отнял руку, и только нежелание уронить себя в ее глазах удержало его от того, чтобы обнаружить впечатление, которое она на него произвела.
— Садитесь, пожалуйста, — как можно официальнее предложил он.
— Спасибо. — Клэр ослепительно улыбнулась.
Он совершил ошибку, наблюдая, как она садилась, — юбка слегка приподнялась, обнажив стройное бедро. Тони поспешно сел, радуясь, что их разделяет стол.
— Хотите кофе? — вежливо поинтересовался он.
— Предпочитаю чай. Я заметила, что на Западе пьют более крепкий кофе.
— Крепкий тот кофе, в котором подкова не утонет, — серьезно заметил Тони и позвал официантку.
— В том, что я пила, не утонула бы и лошадь.
Она улыбнулась, мило сморщив нос, и ему опять захотелось обнять и поцеловать ее.
— Откуда вы родом? — спросил он, заказав у официантки чай.
— Я выросла в Северной Дакоте, а последнее время много путешествовала по стране.
— А как оказались в Канзасе?
Клэр благодарно улыбнулась официантке, поставившей перед ней чашку чая. Лучи солнца, падавшие из окна, играли на ее волосах, стянутых в тугой пучок, несколько завитков выбилось и упало на лоб и затылок — такая прическа была одновременно строгой и легкомысленной. Интересно, как она будет выглядеть с волосами, разметавшимися по подушке? — раздумывал Тони.
— Я любила истории о преступниках и бандитах, — смущенно улыбнувшись, ответила девушка, — и всегда хотела побывать там, где происходили все эти истории.
— Ожидания оправдались?
— Даже больше — меня потрясла дикая красота этого края. — Она взяла три пакетика сахара и надорвала их, чтобы высыпать в чашку. Перехватив удивленный взгляд Тони, девушка торопливо пробормотала:
— Обожаю сладкое.
— Я и сам люблю. — Тони задумался было, какие у нее, наверное, сладкие губы, но заставил себя вернуться к разговору.
— Вы раньше работали домработницей?
— Да, в одной семье в Сиэтле, два года назад. — Она поднесла чашку к губам.
— Не слишком ли вы были молоды для такой работы? — искренне удивился Тони.
— Мне было двадцать три, а полы я научилась мыть в десять, — без тени смущения ответила Клэр.
