Ким Стюарт
До чего ты хороша!
Изабелла вышла из метро, быстро миновала контроль и, не глядя по сторонам, широкими шагами направилась вверх по лестнице, ведущей на площадь Шеридан-сквер. Если бы она обратила больше внимания на окружающих ее людей, она бы заметила восторженные взгляды, которые дарили ей мужчины из толпы.
Но окружающие не вызывали у Изабеллы никакого интереса. Сейчас ей хватало собственных забот и проблем.
«Я недовольна, — призналась она себе. — Моя жизнь проходит монотонно и однообразно. Не хватает будоражащего беспокойства. Мне просто надо снова влюбиться!» Она тихо засмеялась. Прохожие удивленно оглядывались на молодую женщину. Удивление, однако, было не слишком сильным: в Нью-Йорке привыкли к вещам более серьезным, чем беспричинный смех.
«Почему ты одна, Изабелла Картер? — спрашивала она себя. — Только потому что слишком привередлива. В любом мужчине ты находишь недостатки. Ни один не отвечает твоим требованиям!»
Несколько расстроенная она шла по Гудзон-стрит. Рядом, на соседней улице находилась ее художественная галерея.
Изабелла могла бы вовсе не работать. Отец оставил им, ей и сестре Харрит, хорошее состояние, позволявшее жить в достатке. Но в отличие от Харрит Изабелла хотела чем-нибудь заниматься. С давних пор ее интересовало искусство. Истратив часть наследства, она купила маленький магазин, изящно обставила его и начала продажу картин, скульптур и графики. У нее было деловое чутье, и, будучи хорошим специалистом, на аукционах она часто с удивлением наблюдала за присутствующими.
Наморщив лоб, Изабелла на мгновенье задержалась у витрины своего магазина. При этом освещении репродукции Пикассо теряли свою выразительность. Надо изменить расположение предметов в витрине.
Исполненная энтузиазма, она вошла в магазин. Из задних помещений показалась молодая женщина.
— О, Изабелла, хорошо, что ты пришла! У меня был сложный клиент, с которым я не справилась, — поведала Кетлин, ее помощница.
Изабелла рассмеялась.
— Ты не справилась с мужчиной, Кети, вот это новость!
Продавщица бросила ей кокетливый взгляд.
— Я говорила о клиенте, а не о мужчине.
— Клиент тоже мужчина.
Кетлин зевнула.
— Да, с этим я должна согласиться. А этот клиент к тому же потрясающий мужчина. Но он даже не посмотрел на меня. — О своем разочаровании она объявила во всеуслышание.
— И что, почву выбили у тебя из-под ног, я права?
— Не совсем так, — ответила Кетлин, — хотя это и задело мое тщеславие.
— Боже мой, — засмеялась Изабелла, — если бы я каждый раз обижалась только потому, что у какого-то мужчины не нашлось для меня восхищенного взгляда, я бы давно уже была в психиатрической клинике.
Кети обиделась.
— Ты представляешь меня каким-то вампиром, убивающим мужчин.
— А ты не вампир?
Кетлин невольно засмеялась.
— Может быть, и вампир, но, во всяком случае, я не убиваю своих мужчин.
— Да, но женщинам, к которым мужчины от тебя уходят, приходится помучиться, чтобы восстановить их уверенность в себе, которую ты похитила.
— Ты вульгарна, — посетовала Кетлин. — Со мной мужчины чувствуют свое великолепие…
— Пока ты не столкнешь их с пьедестала…
— Ну, если они не столь великолепны… — Кетлин надулась.
— В таком случае лучше бы им вовсе не испытывать чувство собственного великолепия, — добавила Изабелла.
— Но я могу любить только великолепного мужчину.
— Если ты наберешься терпения, то встретишь его обязательно.
Кетлин покачала головой.
— Тогда я снова стану девственницей. А я совсем не хочу вести монашеский образ жизни, как ты в последнее время. — Она искоса посмотрела на Изабеллу. Не зашла ли она слишком далеко в своих откровениях?
Однако хозяйка лишь рассмеялась.
— Этим ты меня не проймешь. Я не бабочка, порхающая с цветка на цветок. Или мужчина подходит мне во всех отношениях, или я сплю одна в своей кровати.
— Ну, тогда спокойной ночи.
Перепалка двух женщин могла бы стать более жаркой, но в этот момент в галерею вошел клиент.
Кетлин бросила на него гневный взгляд и удалилась в задние комнаты, вызывающе покачивая бедрами. Мужчина с улыбкой посмотрел ей вслед. Затем он заметил Изабеллу и не смог скрыть своего восхищения.
Он галантно поклонился.
— Вы, конечно, хозяйка галереи? — произнес он. — Я уже был здесь час назад, но леди, как я понял, ваша продавщица, не смогла дать мне нужную информацию.
Его взгляд задержался на стройных ногах Изабеллы. Это слегка разозлило ее. Клиент интересуется ее формами или произведениями искусства, выставленными на продажу?
— На два сантиметра меньше было бы соразмернее, — сказала он вдруг ни с того ни с сего. — Перенапряжены сухожилия. Я согласен, выглядит привлекательно, но, с другой стороны, мои коллеги и я были бы не столь загружены, если бы женщины и обувная промышленность стали благоразумнее.
Изабелла молча смотрела на мужчину. Он сумасшедший?
Тот заметил ее удивление и рассмеялся.
— Не беспокойтесь, я не спятил. Позвольте представиться? Я Джеймс Велдон, врач-ортопед.
Изабелла посмотрела вниз.
— А что вы имели в виду, говоря о двух сантиметрах?
— Высоту каблуков, — объяснил Джеймс Велдон. — Если бы вы только знали, как часто мне приходится лечить повреждения межпозвоночного диска только потому, что в моде высокие каблуки.
— Да, но они изящны, — промолвила Изабелла и растерянно посмотрела на свои туфли.
— О’кей, я же с этим не спорю. Но нога расположена под неправильным углом.
Молодая женщина рассмеялась.
— Вы, наверное, хотите продать мне ортопедические ботинки?
Джеймс Велдон улыбнулся.
— О, я опять наступил на любимую мозоль. Однако чертовски сложно забыть профессию. Я, разумеется, пришел не для того, чтобы давать вам советы относительно вашего здоровья. Напротив, я нуждаюсь в вашей помощи.
— Итак, чем я могу вам помочь? — Изабелла должна была признать, что Джеймс Велдон ей нравится. Он был очень привлекателен и держался с чувством собственного достоинства.
— Я как раз переехал в новое помещение. Сделал ремонт. Однако я хотел бы порадовать своих пациентов не только светлыми, нарядными комнатами, но еще и красивыми вещами. Посещение врача всегда вызывает беспокойство, однако ожидание в красиво оборудованной приемной делает визит более приятным, чем пребывание в мрачной комнате перед дверью инквизитора. — Он криво усмехнулся.
— Вы считаете себя палачом? — удивилась Изабелла.
