Лори Чейз-Спенсер стояла в глубине пустой церкви, глядя на длинный, застланный розовой ковровой дорожкой, проход между скамей. До церемонии бракосочетания оставалось меньше часа, и напряженное ожидание сделалось почти осязаемым.
Лори вздохнула. Ее раздирали противоречивые чувства, готовые выплеснуться в любой момент, и лишь долг удерживал ее от того, чтобы потерять самообладание. Цветочные гирлянды выглядели просто великолепно.
Однако причина ее взвинченности состояла совсем не в том, что Лори беспокоилась за свою работу, – нет, она потрудилась на славу. Странное ощущение счастья переполняло ее. Но она старалась скрыть свои эмоции под маской безразличия.
Сегодня рано утром, несмотря на ужасную суматоху, Лори обнаружила, что на ведьмином цветке, самом редком из ее растений, появился бутон. Ей не терпелось вернуться в оранжерею.
Скорее бы все это кончилось, подумала Лори. Дайану она знала еще со школы и всегда хорошо к ней относилась, но последние недели предстоящее бракосочетание чересчур требовательной подруги вытягивало из Лори жизненные силы, пожирая все время, до последней минуты.
Чтобы успеть украсить к свадьбе церковь, она встала сегодня в пять утра. Только что распустившиеся розы, душистый горошек и ландыши – прекрасные, но очень нежные цветы – не перенесли бы ночь, и поэтому Лори срезала их прямо перед церемонией.
Но теперь, радостно думала она, цветы выглядят просто восхитительно. Каждая скамья из орехового дерева была украшена гирляндой из кремовых, персиковых и палевых роз, перевязанных жемчужно-серыми лентами. Белые розы и душистый горошек увивали колонны рядом с алтарем из серого мрамора. В старинных керамических вазах стояли букеты из мелких розовых роз.
Лори расправила плечи. Работа почти завершена. Она доставила букеты, гирлянды, корзины с розовыми лепестками, которыми будут осыпать жениха и невесту. Ее помощница в настоящий момент выбирает цветы для свадебного приема. Слава Богу, хлопоты почти позади. Можно будет расслабиться и насладиться свадьбой подруги.
Единственным шипом среди всех приятных хлопот была бабушка невесты, Гертруда Хоффман. Миссис Хоффман настаивала на том, чтобы Лори возвела беседки из цветов, которые должны были скрыть фотографа и видеооператора. Лори долго сопротивлялась, но в конце концов уступила.
И вот теперь по обе стороны ступеней, ведущих к алтарю, стояли белые ажурные арки, увитые розами и душистым горошком. Лори долго не могла поверить, что из этой затеи что-либо получится, но теперь она с удовлетворением смотрела на свою работу – ей удалось сделать беседки достаточно красивыми.
Она снова все оглядела. Бледно-розовые, розово-золотистые и кремовые цветы приятно контрастировали с темным деревом внутреннего убранства церкви. Все безукоризненно изысканно. Однако насладиться в полной мере этой красотой Лори не могла. Ее тянуло вернуться в оранжерею.
Ведьмин цветок, подумала Лори, прикусив губу. Если он все-таки зацветет... Она вспомнила легенды, связанные с этим растением. Странно, что бутон на нем появился именно в день свадьбы...
Внезапно Лори вздрогнула. Неожиданное прикосновение вывело ее из задумчивости. Она и не предполагала, что в церкви кто-то есть. И этот «кто-то» подкрался к ней сзади и поцеловал в шею.
Сильные руки обняли Лори за плечи, и теплые губы снова коснулись ее шеи, теперь задержавшись на ней чуть дольше, а затем скользнули к уху. Низкий голос тихо произнес:
– Da tempo ti desidero ardemente. Ti potrei dare un morsetto?
Лори провела год в художественном колледже в Италии, обучаясь дизайну, флористике в частности, и владела итальянским вполне сносно. Слова поразили ее еще больше, чем поцелуй. Она и представить не могла, что кто-то осмелится сказать ей такое: «Как я изголодался по тебе. Можно, укушу тебя?»
Стремительно обернувшись, Лори изумленно уставилась на него. Не маленькая, пять футов десять дюймов на каблуках, она вынуждена была тем не менее вскинуть голову. Высокий рост мужчины, к чему она не была готова, лишь усилил ее смятение. В нем по меньшей мере шесть с половиной футов, с отчаянием подумала Лори. Он заставил ее почувствовать себя маленькой.
У незнакомца было смуглое лицо с квадратным подбородком, прямой нос и чувственные губы. Его темные волосы слегка вились, а глаза казались совершенно черными. Широкоплечий, атлетически сложенный незнакомец был по-своему красив, и Лори совсем растерялась. Она привыкла иметь дело с мужчинами помельче, помягче характером и, главное, воспитаннее, которые не подкрадывались сзади, чтобы поцеловать ее в шею, и не просили позволения ее укусить.
Лори окинула незнакомца неодобрительным взглядом. Его самодовольная, обольщающая улыбка сразу же начала таять, и через мгновение мужчина смотрел на Лори с таким же удивлением, с каким она смотрела на него.
– Кто вы такая? – резко спросил он, явно выражая свое разочарование.
Сердце Лори еще продолжало колотиться от внезапного испуга; теперь ее к тому же захлестнула волна смущения. От природы стеснительная, она и в обычной обстановке должна была следить за собой, чтобы не начать заикаться. Сейчас же ей придется тщательно выговаривать каждый слог, чтобы не запинаться и не мямлить.
Вскинув голову, она набрала побольше воздуха.
– Я – Лорентина Чейз-Спенсер. Я здесь работаю с розами и тому подобным.
Черт побери! Она перестаралась, и ее слова прозвучали чересчур напыщенно. В минуты волнения некоторые сочетания звуков представляют для нее особую трудность, и ей приходится избегать их. А так высокопарный ответ избавил ее от необходимости мучиться со словами «цветы» или «флорист».
– Вы хотите сказать, вы – цветочница? – поднял черную бровь незнакомец.
Лори кивнула, сохраняя на лице маску отчужденности.
- Да.
– Так почему же вы прямо не сказали об этом? – насмешливо спросил он.
Вопрос больно ужалил ее, но Лори лишь пожала плечами. Ее шею все еще покалывало от прикосновения губ незнакомца, а сердце никак не могло успокоиться.
– А кто вы такой? – спросила она еще более неестественным голосом.
– Джефф Ремингтон. – Он спокойно продолжал смотреть на нее. – Я принял вас за другую. Тэмми. Она распоряжается церемонией – или как это называется. – Мужчина едва заметно передернул плечами. – Приношу свои извинения.
Извинения? Лори гневно сверкнула глазами. По его виду и по тому, как он окинул ее оценивающим многозначительным взглядом, никак нельзя было сказать, что он чувствует за собой какую-либо вину. Лори до глубины души поразил этот взгляд, и она вынуждена была с сожалением отметить, что этот Джефф Ремингтон вывел ее из равновесия. Ей очень хотелось сказать, что его поведение отвратительно, что церковь – святое место, в котором вот-вот начнется торжественная церемония. Но Лори понимала, что ее язык споткнется на трудных словах. Поэтому она, смерив его взглядом, сказала лишь:
