Одри Бишоп
Где ты, любовь?
Ни для кого не секрет, что погода в Британии всегда новость и сюрприз. И хотя в больших городах давным-давно запретили топить углем и лондонский смог стал уже делом давно минувших дней, во всем мире британскую погоду продолжают считать сырой, мрачной и туманной.
Еще днем Джейн Пирс могла бы с легкостью поспорить с этим утверждением: теплое мартовское солнце все утро радостно провозглашало конец зимы. Но к вечеру небо затянуло тучами, начал накрапывать дождик, такой мелкий и нудный, что, казалось, сам воздух состоит уже из одних только капелек воды. Так что, лежа в своей кровати, Джейн была готова согласиться со всем остальным миром. Настроение у нее было мрачное. Промозглая темнота за окном навевала меланхолию. Даже самый бодрый и жизнерадостный человек в такой вечер непременно приходит в уныние.
Неудивительно, что именно сегодня ее мысли вернулись к гибели родителей. Свою мать Джейн почти не помнила: та умерла, пытаясь дать жизнь младшему братику, когда Джейн было всего два года. А когда девочке исполнилось двенадцать, от рака легких умер ее отец. За девять последующих лет Джейн со всем смирилась, научилась радоваться жизни, но этот непогожий вечер заставил ее мысленно вернуться к прошлому и вновь со всей остротой пережить те события.
Нет, она не осталась совсем одна. Ее опекунами были назначены ближайшие родственники: брат отца, Уильям Пирс, и его жена, Кэтрин. Они вырастили Джейн вместе со своими детьми, Эмили и Патриком, ни в чем не делая между ними различий. Со своими двоюродными сестрой и братом Джейн тоже находилась в прекрасных отношениях. Джейн выросла в полноценной семье, окруженная заботой и вниманием, но пережитая в раннем возрасте потеря родного дома так и осталась невосполненной.
Горечь потери, ощущение, что она сбилась с пути, потеряла дорогу, забыла, где ее дом, порой напоминало о себе смутной тревогой, каким-то внутренним беспокойством, особенно странным в минуты, когда для этого не было причин.
Легкое шуршание дождя за окном усыпляло, но сон не шел. Ей не спалось еще и потому, что это был ее последний вечер в Лондоне, по крайней мере на ближайшие пару лет. Ее дядя, Уильям Пирс, вот уже двадцать лет работал ведущим экономистом лондонского офиса крупного международного холдинга. В связи с тем что руководство компании планировало осуществить частичную реорганизацию ряда отделений, было принято решение перевести мистера Пирса в чикагский офис: там требовался человек с его опытом.
Все было готово к отъезду. Большая часть вещей была заранее отправлена контейнером в чикагский дом, предоставленный компанией семье Пирса на время работы в Америке. День перед отъездом был посвящен той суете, которая обычно предшествует большому переезду. Рано утром они вылетают в Нью-Йорк: дядя Билл забронировал билеты на утренний рейс, так как к обеду он должен был встречаться с американским руководством компании. В Нью-Йорке они пробудут целую неделю, пока мистер Пирс будет улаживать вопросы с переводом из британского офиса в американский. Конечно, они могли бы сразу улететь в Чикаго и там дожидаться главу семьи, обживая новый дом. Но после обсуждения всех возможных вариантов они пришли к выводу, что глупо упускать возможность побывать в самом знаменитом городе Америки. Поэтому в Чикаго они попадут лишь через неделю.
Чтобы хоть как-то отвлечься от грустных мыслей, навеянных непогодой, Джейн взяла с тумбочки книгу. Она с детства любила читать, и ей не впервой было засиживаться допоздна. В колледже она изучала литературу, а закончив учебу, осталась работать в библиотеке колледжа. Работа была не особо сложной. У нее оставалось много времени, чтобы размышлять о жизни. Некоторые размышления так и просились на бумагу, и она незаметно для себя за год написала две повести о современной жизни, которые пока не решалась представить на суд читателей. Даже родным ничего не было известно о двух файлах в ее ноутбуке. Порой у нее возникали мысли попытаться издать их, но страх, что ее старания не оценят, останавливал ее.
Когда она только начала писать, времени на создание произведения у нее уходило очень много. Если бы Джейн была необщительным человеком, она могла бы сразу после ужина закрываться в комнате и спокойно работать над книгой. Тогда дело пошло бы быстрее. Но она таким человеком не была. С большим удовольствием проводила она вечера, играя с Патриком. Она любила сходить в кино, посплетничать в кафе с подругами, побродить по центру Лондона в шумной компании. Поэтому чаще всего она писала поздно ночью. Она попыталась писать на работе, но в библиотеке постоянно приходилось отвлекаться. Она бросала на полпути фразу, которую перед этим долго обдумывала, а когда возвращалась к столу с ноутбуком, порой не могла вспомнить ее. Дело пошло намного быстрее, когда она по совету одного друга, которому надоело наблюдать, как Джейн везде таскает за собой ноутбук, купила карманный компьютер.
Почитать Джейн так и не удалось: только она сосредоточилась на книге, как раздался тихий стук, дверь медленно открылась и в комнату протиснулся Пат. Увидев младшего братишку, Джейн притворно нахмурилась и сделала вид, что внимание ее полностью поглощено книгой. Мальчик аккуратно прикрыл за собой дверь, не издав ни звука: не в первый раз он пробирался сюда, когда все ложились спать.
— Не спишь? — хитро улыбнулся Патрик.
— Нет, как видишь. — Она снова оторвала взгляд от страницы: трудно делать вид, что читаешь, если над душой стоит семилетний братишка, терпеливо ожидая, когда на него обратят внимание.
Она заметила, что Патрик принес с собой книгу. Это была «История Америки для детей», которую ему купили, когда стало известно, что несколько ближайших лет всей семье предстоит жить в Штатах.
— А ты знаешь, сколько сейчас времени? — суровым тоном произнесла Джейн, многозначительно посмотрев на часы.
Мальчик потупил глаза, но Джейн успела уловить в них хитрую смешинку.
— На сегодня чтения отменяются. Завтра предстоит тяжелый день: нам надо будет очень рано встать, да и перелет будет не из легких: преодолеть океан не шуточки. Так что живо в кровать! — Она изо всех сил старалась не рассмеяться, изображая из себя строгую учительницу.
Патрик не шелохнулся. Ну какая из Джейн суровая классная дама? Задорные непослушные кудряшки цвета морковки, которые она на ночь забрала в хвост, как всегда выиграли очередную битву у своей хозяйки и радостно торчали в разные стороны. Войну с ними она вела давно и упорно, перепробовав все мыслимые и немыслимые средства: распрямляющие гели, воски, лаки сверхсильной фиксации и даже горячие щипцы. И неизменно проигрывала раз за разом, все более теряя надежду обрести когда-нибудь гладкие прямые волосы вместо макаронного взрыва. Большие серо-зеленые глаза смотрели на мир ласково, доверчиво и немного удивленно — эльф, фея, ну уж никак не миссис Кроу. Представив, как Джейн превращается в эту громогласную пожилую учительницу, державшую в страхе не только всех учеников, но и весь преподавательский состав, включая и директора школы, он едва сдержал смех.
