Нужен мужчина — настоящий - Любовь Попова

Лена

Я смотрю сквозь новый проект о детских домах, что сейчас был важнейшим на повестке последних собраний в Государственной думе. Мне оставалось сделать последний рывок до изменений в законе о распределении детей в семьях с одним ребенком.

Последний рывок, который я не могу сделать по нескольким причинам.

Самая раздражающая — это день Святого Валентина. Из-за него собрание было отменено, вернее даже не назначено. Хотя я и настаивала.

Вторая же причина — это мое собственное ухудшающееся самочувствие.

И дело, как ни ужасно было осознавать в банальном, грязном, грешном, старом как мир акте. Вернее, в его полном отсутствии.

Секса у меня не было ни с кем, кроме себя, с тех пор как ушел Женя.

Бывший жених. Человек, которого я выбрала себе в спутники жизни, но просчиталась.

Я была уверена, что смогу его контролировать, уже наметила, где мы будем жить, скольких детей растить и где обедать по воскресеньям.

И была права.

Но его полная покорность в какой-то момент стала меня откровенно бесить.

«Да, Лена. Нет, Лена. Как скажешь, Лена. Быстро или медленно, Лена? Ты уже все, Лена?»

«А-а-а-а», — внутреннее выстанываю, вспоминая такие скучные ночи в объятиях блондинистого программиста.

Когда-то я хотела именно этого. Контролировать свою жизнь, чувства, желания. И у меня ведь получилось, я перекрыла в себе похоть, которой болела к одному единственному человеку.

Я стала уверенной в себе. Я нашла мужчину не вызывающему той бури, что снедала меня денно и ночно.

Но очень скоро поняла, что прожить всю жизнь с заведенной на согласие собачкой просто не смогу.

Женя ушел без возражений, сказав свое очередное: «Если тебе этого хочется, Лена».

И вот прошло полгода, а я одна.

Без перспектив на личную жизнь, без давнишнего обновления гардероба и без способа банально снять напряжение.

Собственная рука и даже тайком купленный вибратор не были способны заменить мужское тело и прелесть настоящего полового акта.

Не было в этом вожделения, страсти, огненной погибели, о которой так любят писать авторы в любовных романах.

Женя не был пылким любовником, но он делал все, что я ему говорила. Меня это вполне устраивало.

До определенного момента, когда я поняла, что его механические ласки больше не возбуждают. Конечно, куда мне такой сухой и бесчувственной стерве, какой меня считают на работе и даже собственная мать претендовать на страсть и любовь.

Но даже я не железная и не могу возбуждаться от касаний по команде.

Или просто команды дает не тот?

Так я оправдывала себя, когда прощалась с Женей. Теперь же я скучала даже по тем механическим ласкам.

По любым ласкам.

Когда-то я испытывала бурный прилив чувств к мужу своей лучшей подруги. Но не могла даже позволить себе мечтать о чем-то большем, чем вежливые улыбки и разговоры.

Я выла по ночам в подушку от внутренней боли, что мучала меня от неутоленного желания, но не смела жестом или взглядом показать, что чувствую. Чего жажду.

Может быть я была слишком правильной, потому, что Катя бросила Костю, мотивировав это тем, что он слишком занят работой и на ее хотелки не обращает внимания, а во время секса часто, как будто не присутствует. Закрывает глаза. Отключается.

Я приняла сторону Кости, была плечом и собутыльником.

Но даже когда он пьяный начал приставать, мягко отстранила и уложила спать на его диване, а сама ушла.

Дура?

Да, пожалуй дура. Но я никогда не хотела быть чьей-то заменой. Зато у меня появился человек, к которому я могу обратиться по любому поводу, и который всегда честно скажет, что он думает. Даже о моем несносном сухом характере и серой одежде.

Я дружила с ним и продолжала любить его. Но давно поняла, что влюбленность, тем более безответная, приносит боль и дискомфорт. Поэтому нашла человека, с которым решила построить совместное будущее, перед этим, разумеется, его нужно было приручить.

Приручила блин, сама не рада.

Так что за всеми этими мыслями я пришла к неутешительному выводу.

Мне нужен секс.

Вернее, не так. Мне нужен мужчина.

И единственным, кто мог мне в этом помочь, при этом не посмеявшись над проблемой, был разведенный Константин Дильман.

Именно поэтому первое, что она делаю, убрав все документы в рабочий стол, это наливаю себе бокал Шардоне.

А вы что думали?

Да, да, именно вина, чтобы хоть немного унять дрожь страха в теле и прибавить себе смелости.

Допив положенные сто миллилитров до дна, я наливаю себе еще, глубоко вздыхаю, осматривая свою светлую, забитую книжными полками квартирку и останавливаюсь на своем отражении.

Нечего особенного. Темные волосы, голубые глаза.

Решительным движением распускаю вечно стянутые узлом волосы. Расстегиваю верхнюю пуговицу. Немного подумав… Еще одну, чтобы он смог заметить кружевное белье.

Моя маленькая дорогущая слабость. Если бы я могла, на все дни рождения я просила дарить мне именно белье.

Еще немного подумав, я вернула себе привычный закрытый вид, вспомнив, что я иду не соблазнять мужчину, а делать ему деловое предложение.

«Костя, я сейчас к тебе приду», — отправляю я сообщение ВатсАп и мою бокал на идеально чистой кухне.

Сегодня бизнесмен и меценат, один их владельцев благотворительного фонда «Сердце», в котором я руковожу и бывший муж Кати, наверняка опять сидел на работе.

Там он проводил большую часть времени и не знай я его принципиальность, подумала бы, что он спит со своими секретаршами.

Но их в него влюбленность разбивалась о стену безразличия, что вынуждало его менять их слишком часто.

Пока я не нашла дородную лесби Софью.

Подходя спустя пол часа к кабинету Кости, я ощущаю неприятный укол ревности.

Даже безразличная к мужчинам Софья так ярко ему улыбается, демонстрируя декольте, что мне невольно хочется развернутся и вернуться к распитию спиртных напитков в одиночестве.

Но один его острый взгляд побуждает внутри столько трепета и желания. А мощный разворот плеч и упругая на вид задница приподнимает завесу развратных фантазий. Про лицо и вовсе стоит смолчать. Острый, упрямый подбородок, прямой крупный нос, складка на лбу и короткая стрижка.

Ничего особенного скажете вы. Идеальный, сказала я себе, когда с ним знакомилась. И уже тогда коленки стали ватные, но меня сдерживала дружба, потом Женя.

А сейчас только собственная гордость.

Потому что еще мгновение, и я просто буду