Марион Леннокс
Принцесса с собачкой
– Роз-Анитра, у нас для тебя сюрприз.
Роз вздохнула. Сюрпризы от родителей мужа всегда были чем-то вроде кирпича, свалившегося на голову. Встала она с зарей, и сейчас ей хотелось лишь поскорее рухнуть в постель.
А еще ее ждало письмо. Утром она только пробежала его глазами, решив разобраться с ним позднее. Но от родственников так просто не отделаешься. Она присела и послушно приготовилась слушать.
– Чудесный сюрприз, – немного нервно сказала Глэдис.
Размеры кирпича стремительно увеличивались. Ожидать можно чего угодно.
– Сегодня годовщина смерти Макса, помнишь?
– Конечно. – Как тут забудешь? Да, она до сих пор горевала о смерти любимого, но изобилие цветов, заполнивших ветеринарную клинику так же, как и после смерти Макса два года назад, – уже перебор.
– Мы дали тебе достаточно времени. Думаю, Макс тоже хотел бы, чтобы мы подождали, пока ты не оправишься от горя. Оно помешало бы тебе уделять достаточное внимание ребенку.
– Я… О чем это вы?
– Но сейчас время настало.
– Время? Для чего?
– Продолжить род, – торжественно ответил Боб. – Когда Макс заболел, он был еще подростком. Врачи сказали нам, что после лечения он может остаться бесплодным. Уже тогда мы задумались о том, кто должен заменить его. О том, кто продолжит наше дело.
И правда, кто? Роза смотрела на них с нарастающим страхом.
– Поэтому мы заморозили его сперму, – поведала Глэдис. – Мы хотели, чтобы это стало сюрпризом. Его подарком на годовщину вашей свадьбы. От Макса тебе. Теперь ты родишь от него ребенка.
А за пятьсот миль от места, где происходил этот разговор, в Лондоне, в офисе международной юридической фирмы «Гудмэн, Стерн и Хэддок», сюрприз преподносили другому человеку. Николай де Монтезье, адвокат, в немом изумлении глядел на пожилого человека по другую сторону стола. На поданной им визитной карточке значилось просто: «Эрхард Фриц, советник короны».
– Вопросу меня самый простой, – без преамбулы начал Эрхард. – Готовы ли вы жениться и, как следствие этого, стать наследником трона?
В качестве юриста Ник привык выслушивать самые невероятные предложения, но от такого ему стало дурно.
– Готов ли я жениться? – медленно переспросил он, осторожно пробуя слова, как будто в них спрятана бомба. – Могу я спросить… на ком?
– Ее зовут Роз Маккрэй. Возможно, вам она известна под именем Роз-Анитры де Монтезье. Она ветеринар в Йоркшире, но похоже, что в настоящий момент она первая из списка претендентов на трон Альп де Монтезье.
Могла ли она все бросить и сбежать? Нет, не могла. Но в последние два дня Роз просто изнемогала – прошлое давило на нее со всех сторон.
Просыпаясь, она утыкалась взглядом в фотографию Макса. Его рубашки и брюки так и висели в шкафу – когда Роз предложила убрать вещи, у Глэдис случилась истерика. В коридоре на вешалке осталось его пальто, внизу стояли ботинки.
Горе Роз было неподдельным, но жить в доме, который превратился в храм поклонения Максу, становилось невыносимо. А теперь его родители захотели получить внука.
За прошедшие два дня эта тема поднималась снова и снова, и пришло время дать ответ – больше тянуть нельзя. Макс мертв уже целых два года. Будь у нее деньги, она уехала бы и поселилась одна, но весь ее доход уходил по поддержание клиники на плаву. Если только…
Предложение, содержащееся в письме, казалось безумным, но не более чем поступившее от родителей Макса. Альп-де-Монтезье… страна, которую она любила. Роз вынула из конверта фотографию Николая де Монтезье. Высокий, худощавый, темноволосый. Очень красивый и совершенно непохожий на Макса. Нет. Глупость. Отложив письмо, она прошла в гостиную. Они ждали ее. Боб налил ей хереса.
– Мы все продумали, – Глэдис не дала Роз произнести ни слова, – ты должна поспешить. Спермы больше, чем на один раз, а тебе почти тридцать. Если с первого раза мальчика не получится, то мы… – Она поправила себя: – Ты захочешь еще одного ребенка. Мы уже договорились со специалистом в Ньюкасле на завтра. Боб тебя подменит.
– Очень хорошо, – слабым голосом ответила Роз, не отпив из бокала ни капли.
Глэдис одобрительно улыбнулась.
– Молодец. Я говорила Бобу: никакого алкоголя. Беременным нельзя.
– Я пока не беременна.
– Но будешь.
– Нет, – тихо ответила Роз. Затем громче: – Нет, я не поеду в Ньюкасл. Прошу меня простить… – она глубоко вздохнула. – Очень хорошо, что вы готовы меня заменить. Мне надо на два дня съездить в Лондон. Я получила письмо.
– Письмо?
– Пришло на адрес клиники. – Роз было прекрасно известно, что все письма, пришедшие на ее имя, вскрываются. – Помните, моя семья имеет связи с королевским домом?
– Да, – Глэдис поджала губы.
– Кто-то вроде бы приезжал сюда повидаться со мной неделю назад. Из Альп-де-Монтезье. Вы сказали, что меня нет?
– Я… – Глэдис оглянулась на Боба в поисках поддержки. – Он говорил, что приехал с каким-то предложением. К чему тебе какие-то предложения?
Роз кивнула. Два предложения – одно чище другого.
Глэдис выразилась достаточно определенно: они все продумали. Девочки им будет недостаточно. Понадобится еще мальчик. Которому предназначено стать живым памятником Максу. Недурное основание для рождения ребенка!
– Похоже, во мне возникла необходимость. Поначалу предложение в письме показалось мне безумием, но, выслушав ваше, я решила рассмотреть его всерьез. Так что я еду в Лондон узнать, какие у меня шансы наследовать корону.
Уотер, метрдотель, встретил Ника как старого знакомого:
– Добрый вечер, мистер де Монтезье. Выходной сегодня?
Выходной? Ах да, он же сменил свой обычный строгий костюм на более свободную форму одежды. Ну, пусть будет выходной. Ник редко отдыхал. Свободное время он обычно использовал, чтобы съездить в Австралию, к своей приемной матери Руби. Иногда катался с важными клиентами на лыжах. Но большую часть времени отдавал работе.
Эрхард уже ждал его.
– Прошу прощения, что заставил ждать, – извинился Ник. Взглянув на официальный черный костюм Эрхарда и на себя, добавил: – И за это тоже.
– Вы решили, что Роз-Анитре будет неловко в официальной обстановке? – улыбнулся Эрхард.
– Да, – согласился Ник. У него было время рассмотреть снимок Роз, сделанный частным детективом месяц назад. Роз застигли на работе – на фотографии она стояла рядом с потрепанным фургоном, разговаривая с кем-то, оставшимся за кадром. Темно-коричневый комбинезон, сапоги, заляпанные грязью. Бледное лицо с редкими, веснушками. Единственное яркое пятно – густые, волнистые, золотистого цвета волосы, заплетенные в косу.
