Лиз Филдинг
Убежим вместе!
Том Броди внимательно смотрел на пожилого джентльмена, сидевшего за столом напротив него. Сегодня он впервые лично встретился с Джералдом Карлайзлом – обычно таких важных клиентов принимали его партнеры с родословным древом не меньшей величины, чем у самого клиента.
Никакой родословной у Тома Броди не было. Все, чего он достиг к тридцати одному году, было заработано исключительно его собственным трудом – ни семья, ни школа ему в этом не помогали.
Определенное удовлетворение Тому приносило сознание того, что одна из самых старых юридических фирм «Бродбент, Холлингворт и Монселл», вынужденная на пороге двадцать первого века отказаться от своей устаревшей системы времен Диккенса, пригласила его в партнеры.
Сначала ему предлагали должность консультанта с очень и очень приличным окладом. Однако в свой высший, привилегированный круг соучредители фирмы принимать его не собирались. При этом Том отлично понимал, что нужен им гораздо больше, чем они ему. Поэтому он и отказался обсуждать что-либо, кроме полноправного партнерства.
В один прекрасный день – который наступит очень скоро – он будет настаивать, чтобы его фамилия была добавлена к названию фирмы. Конечно, это им не понравится, но они вынуждены будут согласиться. Эта мысль согревала Броди душу, и даже жалобы Джералда Карлайзла на свою невыносимую дочь не казались такими нудными.
Джералд Карлайзл не был его личным клиентом. По мнению этого джентльмена, Броди был слишком молод и современен, чтобы достаточно почтительно относиться к человеку, чья родословная уходила в глубину средневековья, к разбойничьим баронам, и который обладал к тому же огромным состоянием и не меньшими земельными владениями. Это Тома не беспокоило. У него хватало своих клиентов – владельцев компаний, таких же людей, как и он сам, которые добились всего в жизни собственными силами и не оглядывались на прошлое. А компании относились к разряду новых и перспективных.
Но сегодня было двенадцатое августа. Когда раздался звонок Карлайзла, в офисе «БХМ» из партнеров находился только один Броди. Остальные уже собрали вещи и вместе со своими высокородными клиентами и укатили на север Великобритании, на традиционную утиную охоту. В славные традиции фирмы, как Тому постоянно напоминали, входил и ежегодный массовый отстрел диких уток и рябчиков в середине августа.
Другая традиция заключалась в том, что, когда в «БХМ» звонил клиент такой важности, как Джералд Карлайзл, с ним должен был разговаривать только кто-нибудь из соучредителей. Сегодня его соединили с Томом Броди.
Джералд Карлайзл, конечно, не пожелал обсуждать свое дело по телефону, поэтому Тому, к величайшему его сожалению, пришлось отменить ужин со сногсшибательной блондинкой-адвокатом, с которой у него уже несколько недель продолжался легкий флирт, и направиться в Нижний Ханиборн.
Теперь Броди сидел за письменным столом мистера Карлайзла в его особняке Ханиборн-Парк – внушительном каменном доме, построенном среди огромного парка Котсволд, – и, глядя на сгущающиеся сумерки за высокими окнами кабинета, слушал, как клиент объясняет ему суть своей проблемы.
– Эмеральда всегда была сущим наказанием для меня, – говорил он. Под словами «сущее наказание», подумал Броди, подразумевалось как минимум «испорченная девчонка». – Так рано потеряв мать…
Любой непременно подумал бы, услышав приглушенный тон Карлайзла, что его жена трагически скончалась от неизлечимой болезни, а не сбежала от мужа с каким-то игроком в поло, оставив маленькую дочь на попечение целой армии нянек. Она тоже была «наказанием», если верить статейкам в светской хронике. Что ж, яблочко от яблони недалеко падает.
– Я, кажется, понимаю, в чем ваша проблема, мистер Карлайзл, – сказал Том с непроницаемым лицом. Он давно научился держать свои эмоции при себе. – Только не совсем понимаю, что я должен сделать в связи с этим.
Выслушав предложение мистера Карлайзла и узнав о той роли, которую ему придется играть во всей этой истории, Том искренне пожалел, что у него сегодня нет каких-нибудь неотложных дел на другом конце страны.
– А ваша дочь не будет против? – спросил он.
– Вам не стоит беспокоиться о моей дочери, Броди. С ней я справлюсь сам. Вам нужно только поговорить с этим… жиголо… и выяснить, какую сумму он захочет в качестве отступного.
Отступного. В этой роскошной аристократической обстановке Джералд Карлайзл показался Тому грубым мужланом. На какое-то мгновение он даже посочувствовал дочери Карлайзла и тому юноше, за которого она собиралась выйти замуж. Но только на мгновение, потому что не сомневался, что она испорченная, избалованная девчонка, ищущая неприятностей на свою голову. И было бы совсем неплохо предоставить ей самой решать свои проблемы…
У него даже мелькнула мысль: а не предложить ли этот выход как наиболее подходящий, но, взглянув на Карлайзла, Том тут же передумал. Он хорошо знал, что Эмеральда Карлайзл – наследница огромного состояния, потому что именно «БХМ» вела ее дела. Точнее, этим занимался Холлингворт. Лично. Слишком велики были деньги. И даже человек с такими демократическими принципами, как Том Броди, хорошо понимал, что жиголо – Том даже поморщился от этого слова – не может быть допущен до управления состоянием одной из самых богатых клиенток «БХМ». По крайней мере пока они за нее отвечают.
Карлайзл бросил на стол папку с документами.
– Здесь вы найдете все сведения о Фэрфаксе, которые вам могут понадобиться.
Том открыл папку и увидел титульный лист отчета о Ките Фэрфаксе, составленного сыскным агентством, которое, судя по толщине папки, поработало очень основательно. Ничего другого он и не ожидал. Услугами этого агентства пользовалась и его фирма, когда в этом появлялась нужда. Несомненно, именно Холлингворт порекомендовал Карлайзлу туда обратиться.
Том быстро пролистал отчет, взглянул на черно-белые фотографии: молодой человек лет двадцати с небольшим, с длинными вьющимися волосами и каким-то отсутствующим выражением лица, словно он даже не замечал невероятно хорошенькую девушку, которая держала его под руку, опустив голову ему на плечо. Тому это почему-то очень не понравилось, как не понравилось и то, что отец обращается в сыскное агентство, чтобы следить за собственной дочерью.
Разговор произвел на Тома далеко не самое приятное впечатление, но, закрыв папку, он заставил себя забыть о своем личном предубеждении. Джералд Карлайзл просто беспокоится за дочь, и, скорее всего, тому есть причины. Без сомнения, она соблазнительная мишень для разных охотников за наследством.
