Приглашение в мир чувств - Мелани Милберн

  Руби Пеннингтон ехала по длинной обсаженной живой изгородью дороге Ротвелл‑Парка, трепеща от волнения. Возвращение домой в величественное поместье на йоркширских болотах всегда провоцировало противоречивые эмоции. Сейчас случай особый. Дело в том, что Лукас Ротвелл находится в резиденции. И как бы ей ни хотелось встретиться с бабушкой в этот уик‑энд, ей надо было повидаться с Лукасом.

По небу мчались серо‑синие облака, между ними время от времени появлялось солнце, словно все еще решая, стоит ли уже садиться. Вдалеке косыми серыми пеленами с болот хлестал дождь, а ветер свистел и выл, как сирена, возвещающая об опасности.

Руби остановила машину у старых конюшен и выключила двигатель.

И приказала себе не нервничать.

Ее воодушевляющая речь, которую она мысленно повторяла снова и снова, казалась теперь неудачной. Она сильнее разволновалась. Невозможно не нервничать рядом с Лукасом Ротвеллом. Она не виделась с ним несколько лет. Обычно она никогда не приезжала домой, зная, что он там.

Но на этот раз все иначе.

Она должна увидеться с ним.

Как только Руби вышла из машины, пронизывающий ветер растрепал ее волосы, а кожу закололо от холода, как иголками. Именно такую дикую и капризную погоду йоркширских пустошей желала ее знаменитая американская клиентка для своей свадьбы. Это будет самая громкая свадьба, которую организовывала Руби, и она обязана своим лучшим подругам и деловым партнерам, Харпер и Аэрин, за эту работу. Их свадебное агентство «Жить долго и счастливо» процветало, но предстоящая свадьба поднимет их авторитет намного выше, о чем они могли только мечтать, впервые составляя свой бизнес‑план на салфетке в любимой кофейне.

Руби убрала волосы от лица и направилась к внушительному парадному входу в замок. Многовековое поместье было эффектным местом для сказочной свадьбы. Замок в готическом стиле с его многочисленными башнями и величественными флигелями мог вместить кучу гостей, а огромная кухня идеально подходила для обслуживания множества людей.

Организация этой свадьбы поможет ей доказать, что у нее есть все, что нужно, чтобы преуспеть в жизни и не считаться всего лишь нежеланным ребенком наркоманки. Руби запрещала себе думать о неудаче, собираясь что‑то сделать. Неудачницей была ее мать, и Руби решила никогда не следовать ее примеру. Кроме того, на нее полагались ее подруги и деловые партнеры.

Прежде чем Руби успела вставить ключ в замок, дверь приоткрылась.

– Руби, девочка, что ты здесь делаешь?

Шокированное выражение лица ее бабушки было не совсем тем, чего ожидала Руби. Она не была в Ротвелл‑Парке уже несколько месяцев. И хотя ее бабушка не была слишком эмоциональной, она могла бы встретить ее немного радостнее.

– Я же говорила тебе несколько недель назад, что приеду на уик‑энд по случаю государственных праздников.

Бабушка посмотрела украдкой через плечо, оставив входную дверь чуть приоткрытой, и прошептала:

– Сейчас неподходящее время. Хозяин здесь, и ему не нужны посетители.

Руби мысленно закатила глаза из‑за старомодной привычки своей бабушки называть Лукаса Ротвелла хозяином. Очевидно, ее бабушка насмотрелась исторических драм. А что касается Лукаса, то он и был причиной визита Руби. Некоторое время назад ее бабушка упомянула о том, что он планирует быть в Йоркшире в этот уик‑энд после того, как несколько месяцев работал между Грецией и Италией. Руби не приехала бы из Лондона, если бы он не собирался возвращаться домой.

– Почему? С ним его подружка‑супермодель?

Руби уже не в первый раз видела, как Лукас развлекается с одной из очаровательных дамочек. Все свое детство и юность она притворялась, что не замечает его красоты и того, как женщины с обожанием смотрят на него. Она прикидывалась, что не ревнует его. И делала вид, будто ей наплевать, что он никогда не смотрел на нее так, как на красоток. Как бездомная десятилетняя беспризорница, которая переехала жить к своей бабушке‑экономке после того, как ее мать посадили в тюрьму, Руби стала для него практически невидимкой.

Бабушка поджала губы, держа дверь полузакрытой.

– Он один, но…

– Отлично, потому что мне надо с ним увидеться. – Руби улыбнулась, толкнула дверь, наклонилась и чмокнула бабушку в щеку. – Мне всегда приятно видеть тебя, – прибавила она.

– Отстань, дитя мое.

Бабушка оттолкнула Руби, словно та была надоедливым насекомым, но в ее поведении не было злого умысла. После жесткого воспитания у ее бабушки были проблемы с проявлением любви. И хотя в детстве Руби мечтала получать больше поцелуев и объятий, она не чувствовала себя менее любимой. Бабушка взяла ее к себе и вырастила, и за это она будет вечно ей благодарна. Замок и его территория обеспечили Руби безопасность. До этого она то и дело переезжала из одного кишащего тараканами жилища в другое, пока ее мать пыталась избавиться от долгов.

Руби вошла в замок, и бабушка закрыла за ней дверь, выглядя обеспокоенной.

– Мне не следовало упоминать, что он будет дома в этот уик‑энд.

Сценический шепот бабушки зловещим эхом разнесся по большому вестибюлю, и тонкие волоски на затылке Руби приподнялись.

– Он приказал мне не пускать посетителей, – сказала бабушка.

– Я не посетитель.

Бабушка взволнованно заломила руки, и ее взгляд метнулся в сторону парадной лестницы, словно она ожидала увидеть, как Лукас спустится вниз, чтобы уволить ее за неповиновение его приказам.

– Ты не можешь остаться. Он этого не допустит.

Руби презрительно скривилась:

– Не драматизируй, бабушка. Я прожила здесь много лет. Кроме того, мне нужно обсудить с ним важное дело. Где он?

Бабушка судорожно сглотнула:

– В библиотеке. Я как раз собиралась отнести ему чай, но…

– Я сама его отнесу.

Руби не стала задавать вопрос о том, почему Лукас не может принести себе чаю. Беатрис Пеннингтон была домохозяйкой старой закалки. Разделение между верхним и нижним сословиями ни разу не нарушалось, пока Руби жила с бабушкой.

Родители Лукаса, Клаудия и Лайонел, время от времени приглашали ее и бабушку отпраздновать с ними Рождество и другие праздники, но Беатрис была непреклонна и сохраняла дистанцию между работодателем и работником. Руби тихо и тайно восстала против этого: она нашла укрытие, откуда можно было наблюдать за грандиозными и шумными ужинами, которые устраивали Клаудия и Лайонел. Ротвеллы жили в совершенно другом мире, не похожем на тот, в котором родилась