Вероника Ягушинская
Бар «Будуар»
— Любовь нечаянно нагрянет, — тихо мурлыкала я старую песенку, пока собирала на поднос грязную посуду. Липучий мотивчик привязался с самого утра.
— Верусь, ты когда домой? — поинтересовалась из-за барной стойки Лисса.
— Я сегодня до победного, — вздохнула в ответ и сдула давно отросшие почти до плеч темные волосы. Коленкой открыла распашную дверь в кухню, и водные саламандры мокрыми лапками подхватили поднос и унесли посуду в мойку.
— Жаль, — расстроилась Мелисса. — А я тебя подвезти хотела.
— Не-не-не! — сразу открестилась я. — Деньги позарез нужны, поэтому я до конца месяца в две смены, — добавила на всякий случай, заметив нездоровый блеск в прекрасных фиолетовых глазах белокурой феи. — У тебя что-то случилось?
Неспроста же она так настойчиво предлагает поработать личным водителем, наверняка, новая Любофф случилась. Или старая воскресла. А то и все вместе. Лисса умеет находить приключения на свои нижние девяносто, еще и меня периодически умудряется втравить в какую-нибудь сомнительную историю. В прошлый раз подруга напоила меня гномьим грогом и подло бросила в клубе с еще более пьяным оборотнем. А у меня аллергия на собак, как выяснилось.
— Ну-у-у, — протянула фея, нервно теребя длинный локон. — Хотелось бы, конечно, как-то по-другому тебе об этом сообщить, — начала она, а я почувствовала себя прыщавым парнишкой, которого бросают ради вон того хулигана, — но… в общем, Вер, я замуж выхожу.
— Круто! — опешила я.
Вот уж от кого подобного не ожидала, так это от нее. В свои двадцать пять Мелисса была (считала себя) вполне успешной молодой женщиной. Она имела собственную машину (купленную в кредит), отдельную квартиру (однушку-студию, приобретенную после продажи бабушкиного домика в деревне) и престижную работу. Все-таки дипломированный бармен — это не какая-нибудь официантка, да и бар наш был, хоть и не самый модный в старом городе, но довольно популярный. И вот, имея все это великолепие в плюс к хорошей внешности, Лиска никоим образом не желала расставаться со своей свободой лет так до тридцати, как она недавно мне призналась.
— Понимаешь, — изливала тогда душу подружка, — я не хочу, как все. Колледж закончила, и тут же замуж, сразу рожать, пеленки-распашонки. Так же вся молодость пойдет… в подгузник! А я хочу, как у эльфов, сначала пожить для себя, попутешествовать, сделать карьеру, а потом уже думать о семье и детях. С моими данными, — и прекрасная фея недвусмысленно огладила эти самые данные третьего размера, — я мужика себе и в тридцать, и в сорок без проблем найду.
Я кивала и соглашалась. Разочаровывать девочку не хотелось. Лисса сама потом поймет, что мы не эльфы, которые живут намного дольше и могут себе позволить “пожить для себя”, а хороших мужиков любых рас и вероисповеданий разбирают еще «щенками», то бишь в младшем школьном возрасте, а все прочее, что остается холостяком до тридцати, за редким исключением, — «не кондиция».
Увы, но эту прописную истину я узнала на своей шкуре. Мне, как и Мелиссе сейчас, тогда было двадцать пять, ему тридцать семь. Он был хорош собой, холост, обеспечен, имел титул барона и новенький спортивный мотофлай. Когда сей прекрасный принц обратил на меня свой взор в клубе, сбылась детская мечта — я заполучила романтичного принца. Мы летали по городу ночи напролет, целовались под разводящимися мостами и были неимоверно счастливы. Идиллия продолжалась полгода, а потом я узнала, что беременна.
— Мне надо подумать, — сказал тогда он, и больше я его не видела.
Уже потом от общих знакомых я узнала, что через месяц мой принц уже зажигал с новой девочкой, которая, как и я, с глупым обожанием смотрела на него.
Ребенка я потеряла. Глупая случайность — поскользнулась зимой на тротуаре и упала настолько неудачно, что в стылую январскую ночь едва не погибла вместе с моим малышом. Потом были бесконечные операции, долгий реабилитационный период и частые больничные.
Беда не приходит одна. В тот год я в этом убедилась воочию. Сразу после того, как меня попросили с работы, умер папа. Денег не было даже на похороны. Что там мамина пенсия по инвалидности — смех сквозь слезы. Вскоре умерла и мама.
В отчаянии я готова была хвататься за любую работу, лишь бы платили, и именно в этот момент на моем пути повстречался бар «Будуар». Суровое, но справедливое начальство, дружный коллектив и неплохие чаевые вскоре примирили меня с мыслью, что из ведущего специалиста по маркетингу я переквалифицировалась в младшего сотрудника сферы услуг.
«Задержусь тут на пару месяцев», — думала я, подписывая бессрочный контракт, но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное.
— Свадьба через две недели, — вырвала меня из воспоминаний Лисса. — Ты будешь подружкой невесты?
— За кого хоть замуж-то выходишь? — запоздало поинтересовалась у подруги.
Мужчин у феечки всегда было много, и теперь мне было крайне интересно, который из них оказался проворнее.
— За Валеру, — очень кисло для счастливой невесты произнесла блондиночка и начала нервно протирать и без того идеально чистые бокалы.
— Валеру? — мои брови устремились к потолку.
Этого долговязого очкарика, оборотня-полукровку, Мелисса держала про запас. С ним она встречалась исключительно в тех случаях, когда все нормальные кавалеры оказывались заняты, а ей было ну очень скучно, или же Лиссу надо было оттранспортировать домой в таком непотребном виде, в котором достойному мужчине показаться стыдно. После корпоратива, например. Как раз с новогоднего пару месяцев назад ее и забирал Валера на своем стареньком дребезжащем мобильчике.
И как это худое жилистое и не особо богатое недоразумение умудрилось окольцевать нашу светскую львицу?! Об этом я, не стесняясь, и спросила подругу.
Лисса тяжко вздохнула, посмотрела на меня больными глазами и призналась:
— Я беременна.
— А точно от него?
Словам подруги верилось с трудом.
— Точно, — тоскливо протянула она. — В то время Гарик был в Сиенне, Лидан улетал в Грабсбург, Ренрих свалил в пригород с друзьями, а с Лэ-эонидом, — нарочито растягивая слоги, произнесла она имя, будто издеваясь, — мы еще не встречались. Так что без вариантов.
— Ладно, с этим понятно, — почесала я кончик носа, — но ты же таблетки пьешь.
— Пью, но именно в тот вечер они потерялись в сумочке.
— А «колпачки»? — ну не верю я в такую беспечность прагматичной Лиссы.
— Порвались, — в этот момент вселенская тоска и боль отразились в ее ясных фиолетовых глазах. — Оба! — почти плакала фея.
— Хорошо, — не сдавалась я. — Но есть же экстренная контрацепция.
— Я выпила. Валерка с утра в аптеку сбегал.
— И?
— И все! — огрызнулась Мелисса. — С утра нашла в сумке эти чертовы таблетки и успокоилась. Зря, как оказалось.
— Как тебя вообще угораздило под него лечь?!
— Так я же говорила, — как глупенькой, объяснила мне фея-вертихвостка, — Гарик был в Сненне, Лидан улетал в Грабсбург, Ренрих свалил в пригород с друзьями, а с Лэонидом…
— Ладно-ладно, я поняла, — перебила Лиссу. — Ну, ты не расстраивайся так…
— Что уж, — отмахнулась Мелисса. — Сейчас рожу, через годик разведусь и до совершеннолетия ребенка смогу вольготно жить в Валеркином доме и за его счет. Кстати, а домик у него ничего, да и сам он без очков очень даже. Лучше бы линзы носил, дурак. А под мешковатым позапрошлогодним костюмчиком та-а-акие мышцы, — протянула фея, блаженно закатывая глазки.
— Ну, уже хорошо, что он тебе хоть немного нравится, — попыталась подбодрить я подругу, но после моих слов весь флер мечтательности слетел с прекрасного личика, вновь уступив место грусти.
— Арианова! — окрикнул меня администратор. — Седьмой столик должен с голоду помереть, пока ты глазищами зелеными хлопаешь?!
— Долг зовет, — вздохнула я и быстрым шагом направилась в сторону vip-зала.
— Может, все-таки домой сегодня? — крикнула мне вслед Лисса.
