Как разлюбить идеального бабника? - Мира Айрон

Если бы кто-то когда-то сказал мне, что я влюблюсь в настоящего классического бабника, я бы рассмеялась «провидцу» в лицо.

Я родилась и выросла в семье с крепкими традициями. В семье, в которой такие понятия, как верность, любовь и взаимоуважение, — незыблемы. О них не нужно договариваться или напоминать, это «заводские настройки», основа всего, предполагавшаяся самими понятиями брака и семьи.

За прошедшее столетие в семье родителей, семьях их родителей, родителей их родителей и так далее, не было ни одного развода или скандала, связанного с неверностью кого-либо из супругов. Не было трагических, рвущих душу и сердце, историй.

Возможно, отчасти подобное положение вещей связано с тем, что семью никто не создавал слишком рано: все подходили к этому шагу обдуманно, в прочно осознанном возрасте. Так уж получилось, что женщины нашей семьи вступали в брак в двадцать семь лет, а мужчины женились ближе к тридцати. Никто ничего специального не делал, так получалось само собой. Исключением стал только мой старший брат Игорь, который женился в двадцать лет, ещё будучи студентом, но семья его была такой же крепкой, как у всех остальных.

Дедушка со стороны отца — военный, полковник в отставке. Бабушка всю жизнь посвятила мужу и семье. Они живут в Ленинградской области, и видимся мы с ними раз или два в год. В Питере живут и братья папы с семьями.

Мой папа, инженер, когда-то попал по распределению в наш город, и спустя три года, уже готовясь уехать обратно в Питер, познакомился с моей мамой. Она пришла работать в то же КБ после института. Папа влюбился и остался в родном городе мамы. Они встречались несколько лет и лишь потом, проверив чувства, поженились. Родители мамы, мои любимые бабуля и дедуля, тоже были инженерами. Сейчас они на заслуженном отдыхе, почти круглый год проводят на даче.

Я (кстати, приятно познакомиться, меня зовут Елена) окончила с золотой медалью физико-математический лицей, а затем технический университет, конечно, с красным дипломом. Поступила в аспирантуру и осталась работать научными сотрудником на кафедре прикладной механики.

В семье я младший ребёнок; два старших брата уже создали семьи и давно живут отдельно.

Когда мне исполнилось двадцать три года, я начала встречаться с Леонидом, кандидатом математических наук, старшим научным сотрудником кафедры прикладной математики. Лёне на ту пору было двадцать восемь. В общем, всё складывалось идеально: я всерьёз готовилась продолжить все добрые традиции нашей семьи. Мой вдумчивый и спокойный характер способствовал этому как нельзя лучше. Вообще, я была уравновешенной, флегматичной и холодноватой молодой женщиной.

Ровно до того момента, когда в моей жизни появился Глеб.

Мне было двадцать пять лет, когда подруга Яна потащила меня на фотосессию, заказанную в честь того, что дочке Яны (и по совместительству моей крестнице) Варваре исполнился один год. Я упиралась, как могла, ибо терпеть не могу фотографироваться, но все мои потуги оказались напрасны: в субботу, в девять часов утра, мы приехали в какую-то жутко модную и элитную фотостудию.

Увидев неприличное изобилие различных приспособлений и осветительных приборов, я вознамерилась дать стрекача, но не тут-то было: Яна цепко держала меня за рукав пуховика. А удирать без пуховика, когда на улице минус двадцать три, как-то несподручно. К тому же, у моей крестницы Вареньки так засияли глаза при виде новогодней атрибутики, что мне стало стыдно за своё трусливое поведение. Ну неужели трудно ради моей красавицы хоть чуть-чуть пожертвовать своими привычками?!

Декабрь перевалил за середину, и новогоднее настроение царило везде и всюду, в том числе, в фотостудии.

Из-за ширмы вышел среднего роста русоволосый парень, вежливо поприветствовал нас и велел переодеться в те костюмы, которые мы принесли с собой. Варя, при виде парня, запрыгала на руках у матери и разулыбалась наполовину беззубым ртом.

— Привет, красавица! — парень протянул Варе руку, и она ловко ухватила его за палец. Хозяин фотостудии улыбнулся, его карие глаза заблестели, а на щеках появились ямочки. Я заметила, как в его ухе сверкнула серьга. — Меня зовут Глеб. А ты Варя, да? Приятно познакомиться! Надевай бальное платье, принцесса, будем фотографироваться.

Мне очень не понравилось то, как Варя сразу к нему расположилась, я даже заревновала.

— Вы что, уже были тут? Варя знает его? — зашептала я в ухо Яне, снимая пуховик и поправляя его на плечиках.

— Нет, мы тут впервые. Договаривались по телефону. Я сама в шоке, Варька обычно очень настороженно относится к чужим, — Яна пожала плечами.

С «костюмами», которые Яна привезла с собой в чехлах, меня ждала очередная засада. Я приехала в джинсах и свитере с северным орнаментом, однако Яна безжалостно разрушила мои планы, достав из чехла длинное вечернее платье винного оттенка. Я начала спорить, Яна отвечала, и к нам подошёл Глеб, решивший выступить в роли третейского судьи.

Взяв плечики с казавшимся мне донельзя нескромным шедевром винного цвета, Глеб приложил платье ко мне и, склонив голову набок, долго рассматривал меня. Я почувствовала, как начинаю краснеть. Ну да, именно это мне сейчас и было нужно больше всего, — стоять перед Глебом с пылающей физиономией.

— Прекрасно подобранное платье, — констатировал он. — Напрасно вы спорите с подругой. Очень гармонирует с вашей стройной и миниатюрной фигурой, тёмно-каштановыми волосами и зелёными глазами. Только нужно снять очки, а губы сделать поярче на пару тонов.

— Куда ещё ярче-то?! — возмутилась я, стряхивая с себя оцепенение, охватившее меня от его голоса и внимательного взгляда.

Мне действительно казалось, что Яна и так переусердствовала с мейкапом.

— А ты не спорь, — Яна легко наступила мне на ногу. — Не спорь с мастером, ему виднее. Очки снимай лучше. И пойдём переодеваться.

Я возмущённо открыла рот, но, наткнувшись на внимательный взгляд Глеба, сочла за благо промолчать и подчиниться. В конце-то концов, это не моя фотосессия, и я не имею права бесконечно капризничать и тянуть одеяло на себя.

Сама фотосессия прошла на редкость спокойно, оперативно и по-деловому. Через час с небольшим мы покинули студию, и я забыла о фотосессии, окунувшись в предновогоднюю суету.

Однако через два дня, во вторник, Глеб позвонил мне и предложил встретиться.

Ну «назначил встречу» — это, конечно, громко сказано. Но пытался.

Первый звонок раздался, когда я принимала зачёт