Глаза Фиби распахнулись еще шире, а рот приоткрылся в беззвучном «о!». Она так и думала!
– Вы… говорите обо мне? – изумилась Лили и, не выдержав, расхохоталась.
– Что смешного? – обескураженно спросил Саймон, а взгляд Фиби ясно выражал, что она думает о Лили: да она просто сумасшедшая!
– Простите, – спохватилась Лили. – Я не хотела задеть ваши чувства. Просто все дело в том, что я даже наполовину не так красива, как вы только что описывали. Я самая обыкновенная. И уж совсем не подхожу на роль девушки вашей мечты!
– Но мне-то лучше знать, подходите или нет! – снова воодушевился Саймон.
– Ой, вы такой милый! – пискнула завороженно взиравшая на Саймона Фиби.
– Предлагаю в срочном порядке закрыть эту тему для обсуждений, – строго сказала Лилиан.
– В противном случае нам не поздоровится. Уж я-то ее знаю! – добавила Фиби.
Закончив на этой ноте обсуждение Лили – героической личности и эталона женской красоты, – а также ее перспективы в качестве девушки мечты Саймона Гилберта, он и Фиби, к облегчению Лили, перешли к местным новостям, не забывая смачивать пересыхающее горло кофе. К слову сказать, некоторые новости даже для Лили были сенсацией, несмотря на то что она, как местная жительница, должна была быть в курсе всех событий.
Пожалуй, Фиби превзошла даже местный кладезь информации – миссис Морган. А уж Фелиция Морган всегда была в курсе всех дел и событий. Она могла дать исчерпывающую справку по любому вопросу: от биографических данных жителей городка и всех прилегающих территорий, их родственных связях, друзьях и просто знакомых до героев и сюжетных линий всех более или менее известных сериалов за последние тридцать лет. Кроме этого старушка знала подноготную всех без исключения голливудских знаменитостей.
Учитывая количество страждущих, миссис Морган могла бы озолотиться на продаже «горячих» новостей, однако денежным знакам она предпочитала бартер: информация за информацию. Причем самым страшным было то, что эта миленькая старушка божий одуванчик обладала удивительным свойством вытягивать сведения из людей даже вопреки их желанию. Лили не без оснований подозревала, что миссис Морган является тайным агентом какой-нибудь иностранной разведки, которого нечаянно забыли в этом захолустном городишке. А может, и Фиби уже завербована тайным агентом Фелицией Морган?!
Через два часа и три кофейника Лили решила, что с нее хватит, и решительно прекратила это безобразие. Она и так услышала более чем достаточно!
– Ну вот, Лили, снова ты все испортила! – воскликнула Фиби и в деланом отчаянии простерла руки к потолку.
– Еще чуть-чуть, и я бы с ума сошла, – сварливо заметила Лили.
– Не преувеличивай!
– Кроме того, ты теперь неделю спать не будешь после такого количества кофе!
– Все равно скоро полнолуние, а ты знаешь, что я не могу спать при полной луне!
Саймон с улыбкой слушал их шутливую перепалку.
– Советую вам, Лилиан, не спорить с Фиби, – высказал он собственное объективное мнение.
– Куда уж мне, – проворчала девушка. – У нее на каждое мое слово – десять своих. Разве только я напомню этой болтушке, что она уже опаздывает на работу… – задумчиво проговорила Лили, и Фиби бросила испуганный взгляд на часы.
– Ох, мне и правда пора. Было очень приятно побеседовать с вами, Саймон. Надеюсь, мы еще встретимся.
– Конечно, Фиби. Всего вам хорошего.
После отъезда Фиби, сопровождаемого шумными звуковыми эффектами, некоторое время на кухне стояла благословенная тишина.
– Она всегда такая? – слабым голосом спросил Саймон.
– Как правило. Еще раз извините, Саймон. Фиби просто… – Лили помялась, подбирая слово, – импульсивная. И немного болтливая.
– И еще я понял, что ваша подруга совершенно искренне беспокоится за вас. Надо было видеть, как она накинулась на меня подобно разъярившейся тигрице, защищающей своего де-те-ны-ша.
Последнее слово он произнес в несколько приемов, после чего устало замолчал, и Лили тут же поняла, в чем дело.
– Язык заплетается? – спросила она и невольно хихикнула.
– Я еще никогда столько не говорил! – признался Саймон. – И не пил столько кофе. Наверное, я тоже не буду спать целую неделю.
– Тяжелый случай… Только вы сами виноваты.
– Я просто не мог остановиться, – оправдываясь, сказал он.
– Остановиться сам или остановить Фиби? – лукаво поинтересовалась Лили.
– И то, и другое… Но я нисколько не сожалею. А Фиби удивительная… Столько энтузиазма, энергии…
– Да уж… Эту бы энергию, да в мирных целях… – проворчала Лили.
– Тяжело, наверное, вам приходится…
– Не только мне, – усмехнулась Лили. – Фиби снедаема жаждой помогать ближнему, но она слишком часто перегибает палку. А я для нее, как подруга, самая ближняя, и поэтому мне достается больше всех. В настоящее время она зациклилась на мысли, что я чувствую себя одинокой и несчастной, и ее главной жизненной целью на данный момент является мое скоропостижное замужество… – Тут Лили поняла, что увлеклась и наговорила лишнего. Вот как заразна болтливость!
– Ну и как?
– Пока, как видите, безрезультатно.
– А вы и в самом деле чувствуете себя одинокой и несчастной?
– Конечно нет. Однако сейчас в распоряжении Фиби еще одно незанятое сердце – ее сводного брата. Так что Фиби пытается одним выстрелом убить двух зайцев.
– А кто тот приятель из Остина, по которому вы так долго убивались?
– Сие утверждение не более чем плод фантазии Фиби, – солгала Лили и демонстративно взглянула на часы. – Извините, Саймон, мне тоже пора на работу…
– Что ж, не смею больше злоупотреблять вашим временем. Мы еще увидимся, Лилиан…
Пожалуй, даже несмотря на все эти довольно странные попытки разузнать информацию, касающуюся меня, Саймон мне нравится, думала Лили часом позже.
Она уже приняла двух четвероногих пациентов, получила три телефонных вызова и решила устроить себе небольшую передышку. Но тут снова зазвонил телефон. И это только начало дня! Несмотря на нагрузки, Лили любила свою работу, хотя иногда жутко уставала. Порой она уезжала из дома ранним утром и возвращалась за полночь.
Это даже хорошо, что ей предстоит тяжелый день – уж лучше с головой погрузиться в работу, чем снова думать о причине приезда Саймона, о Митче и о… Ну вот опять! Я не хочу, не хочу думать о нем! – сказала себе Лили, но предательница-память, словно насмехаясь над попытками девушки восстановить утраченный контроль над разбушевавшимися чувствами, тут же услужливо преподнесла ей серию мысленных картинок: Митч, Митч и еще Митч.
И за что ей это наказание? Зачем только она вообще согласилась тогда идти с ним в кино?!
