Ознакомительная версия.
– Ты знаешь, я добьюсь.
Это было замечательное свойство Дэ. Он имел безграничный запас оптимизма. И даже тогда, на Бали, когда положение его было критическим, он всего лишь усмехался и говорил, что скоро жизнь наладится. И она наладилась, потому что Эштон, начав обучать его кулинарии в обмен на уроки серфинга, вскоре обнаружил, что парень обладает природной сообразительностью и фантастическим вкусом.
– Поехали, отвезу тебя в твою квартиру. – Эштон махнул рукой в сторону выхода.
– Как у тебя дела с новым шоу? – спросил Дэ, когда Эштон сел за руль своего внедорожника и завел мотор.
– Пока не знаю. Они все еще требуют, чтобы я отказался от «Кулинарного бродяги».
– А ты?
– Продюсеры не расстаются с идеей отправить меня в Африку в следующем году, а ты знаешь, как я к этому отношусь.
– Может, ну их… Делай шоу в Нью-Йорке.
Хороший совет. Винс уговаривал его сделать то же самое. Даже его собственный разум твердил ему о том, чтобы он бросил шоу о путешествиях и занялся более интересными и масштабными вещами. Продюсеры «Филлите» настаивали на том, чтобы следующую серию Эштон снимал в Африке. Не было ли это лучшим поводом уйти от них и подписать новый контракт? Так почему же он мешкает?
– Наверное, рано или поздно это произойдет, – сказал Эштон. – На следующей неделе я встречаюсь с ними. Они попросили меня сделать пилотный выпуск.
– И что ты планируешь?
– У меня есть некоторые идеи…
Но теперь они казались ему неудачными. Когда продюсеры нового проекта впервые обратились к нему, Эштон точно знал, что хочет делать. Но чем больше он узнавал о концепции шоу, тем меньше чувствовал уверенность в том, что это именно то, что ему нужно. И все же возможность сделать виток в своей карьере была такой заманчивой, что он не мог окончательно отвергнуть этот проект.
Оставив Дэ в его новой квартире, Эштон вернулся в отель. Вопросы парня побудили его к действию.
Эштон уже начал сомневаться в том, найдет ли общий язык с новыми продюсерами. Он предложил им несколько идей, но ему сказали, что они чересчур экстравагантные. Пожалуй, никогда ему не было так трудно продвигать свою карьеру. Конечно, были времена, когда ему приходилось трудиться на пределе сил. За время работы в «Кулинарном бродяге» он промерзал до костей, спасался от тропического шторма в пещере, ломал руку, выбивал коленную чашечку и был ранен отрекошетившей пулей. И в то же время он трудился в ресторане у заносчивых шеф-поваров, которые старались превратить его жизнь в ад, но Эштона это не волновало, потому что ему было интересно готовить еду.
Сейчас совсем другое. Продюсеры «Лайфстайл» не думали о хорошей еде или интересных историях, они хотели только одного: увеличить число зрителей, а для этого следовало создать нечто, что было бы интересно всем. Эштон считал, что это ему не по силам. Если только Винс не был прав насчет того, что они наняли его как импозантную «груду мышц». Это и веселило, и злило его.
Отодвинув блокнот с набросками для будущего шоу, Эштон решил заняться насущными проблемами. Надо составить меню для «Батоури». Харпер ждала от него кулинарной идиллии и внятного плана, как ее достичь. Его желание произвести на нее впечатление было вторично, хотя ему нравилось смотреть, как она преображается, а это происходило, лишь когда он удивлял ее.
Целый час он сидел над своей пухлой тетрадью, куда записывал кулинарные рецепты, собираемые много лет, но вдохновение не приходило. Он готов был уже взять десять рецептов наугад, когда звякнула посуда.
За столик напротив него села Харпер.
Войдя в ресторан и увидев Эштона, Харпер поняла, что оба они зашли в тупик. Он, задумчиво сидевший в сумрачном свете ресторана, и она, преследующая его, как какая-нибудь влюбленная фанатка. Кем на самом деле она и являлась. Но ее привело сюда нечто большее.
Вчера вечером, когда Харпер уходила из ресторана, она почувствовала себя спокойнее по сравнению с тем, какой была утром. Возможно, Эштон не самый надежный или чуткий мужчина на свете, но его задорное очарование отвлекало ее от тревог. А в отвлечении она очень нуждалась.
Сегодня он сидел, склонившись над тетрадью, с чашкой кофе. Впервые она видела его таким сосредоточенным, сконцентрированным на работе. Обычно он двигался и жестикулировал, расточая вокруг себя свою невероятную энергию. Он был страстным и красноречивым, когда беседовал с кандидатами на должность шеф-повара, командовал персоналом на кухне или излагал дизайнерам свое видение декора.
Внимательно вглядевшись в него, Харпер почувствовала, как тревога постепенно оставляет ее. Вчера он стал для нее оазисом спокойствия среди хаоса, окружавшего ее. Харпер не могла забыть игривых слов Скарлетт насчет Эштона, и сейчас она гадала, что у них могло бы получиться.
Наверное, он мог бы предложить ей только секс, без всяких обязательств. Однако Харпер стала смотреть на него совсем другими глазами, когда узнала, что он ушел из дома, когда ему было пятнадцать. Она так мало его знала. И зачем он дал ей понять, что за маской самоуверенной знаменитости скрывается обычный человек? Он был более сложным, чем Харпер могла себе представить, поэтому она стала еще больше восхищаться им.
Разумом она понимала, что ей надо повернуться и уйти. Жизнь и так непроста, и ей нельзя влюбляться в Эштона Крофта. Но любопытство одержало верх. Она просто поинтересуется, над чем он сейчас так усердно работает.
Взяв кофейную чашку в баре, она подошла к столику, за которым сидел Эштон, и опустилась рядом с ним на диван. Погруженный в свои мысли, он поднял глаза, взял ее чашку и налил в нее кофе из серебристого металлического кофейника.
– Проверяешь меня?
– А это нужно?
– Возможно. – Он перелистывал страницы тетради, испещренные четким твердым почерком. – У меня мысли разбегаются.
– Никогда не думала, что ты можешь критично относиться к себе. – Харпер потянула его тетрадь. – В моем представлении ты всегда прыгаешь с высокой скалы, не проверив, безопасно ли там нырять.
– Не угадала. Я нуждаюсь в твоей помощи. Помоги мне составить меню.
– В моей помощи?
– У тебя прекрасный вкус, хотя ты совсем не ешь.
– Я ем, – возразила она. – Просто сначала проверяю, полезно ли это. И я много занимаюсь спортом. Бег трусцой помогает мне думать.
– Если хочешь услышать мой совет, тебе надо меньше думать.
– Что-то я не помню, чтобы я спрашивала у тебя совета. – Тон ее был мягким, поэтому слова не показались ему резкими. – Но ты не перестаешь навязывать мне свое мнение.
– Хватит провоцировать меня. Выбери блюда, которые тебе нравятся.
Подавив улыбку, Харпер стала изучать тетрадь Эштона. У нее никогда не было мужчин, с которыми она могла бы дурачиться и чувствовать себя комфортно. Мужчины, с которыми она встречалась, были серьезными людьми с прекрасным происхождением, что очень понравилось бы ее матери. Эштон совсем другой. Однако для Харпер самым ценным было мнение ее деда. Генри Фонтейн ценил Эштона за то, что тот сам смог построить свою жизнь. Ведь Генри тоже создавал свою гостиничную империю тяжелым и упорным трудом.
Ознакомительная версия.
