– О, простите, я немного задремала. Но почему вы встали?
– Было так тихо, что я подумал, вы ушли, вот и отправился выяснять, так ли это.
Синтия наконец нашла свои туфли, сунула в них ноги и поднялась. Взяла Кормакса под руку, чтобы проводить обратно в спальню, и тут же отпустила – жар его тела опалил ее даже через одежду.
– Сделайте так еще, – ухмыльнулся он. – Мне понравилось.
– Если вы вернетесь в постель, я приготовлю чай, – делая вид, будто ничего не случилось, ответила Синтия.
– На двоих, – твердо сказал Реджиналд и отвернулся, зашедшись в приступе кашля.
– Вот видите, – с упреком сказала она. – Возвращайтесь в кровать, Реджиналд, пожалуйста!
– Ради вас, Синтия, я готов на все, – ответил, все еще кашляя, Кормакс и так посмотрел, что она залилась краской.
Он удовлетворенно хмыкнул, повернулся и вышел. А она отправилась в кухню заниматься приготовлением чая и сандвичей. Потом подумала, что сандвичи могут оказаться слишком тяжелой едой для больного, и быстро сделала нежнейший абрикосовый пудинг с лимонной подливкой. Аккуратно расставив все эти яства на подносе, она пошла в спальню... и замерла при виде Реджиналда.
Он лежал на кровати с прилипшими к голове волосами, на лбу выступили крупные капли пота, лицо приобрело пепельный оттенок. Стараясь не показывать своего беспокойства, Синтия поставила поднос на столик и приветливо улыбнулась.
– Мне не хочется показаться неблагодарным, – с трудом произнес Реджиналд, – но я совсем не голоден.
– О, как угодно. – Синтия решила не настаивать: по его виду было ясно, что толку от еды не будет. – Тогда выпейте чаю.
Он с жадностью выпил предложенный напиток и откинулся на подушки.
– Жутко пить хочется все время. А слабость какая, черт бы ее побрал! С вами так было?
– Да, но папа выслушал меня, прописал антибиотики, и я скоро пошла на поправку. – Она будто ненароком прикоснулась к его лбу и серьезно встревожилась. – Послушайте, Реджиналд, у вас снова поднялась температура. Мне кажется, пора уже вызвать врача. Кому я должна позвонить?
Кормакс ответил брюзгливо, как старик:
– Никому. Это просто грипп. Мне никто не нужен...
Приступ лающего кашля прервал его ответ. И тут раздался телефонный звонок. Он махнул рукой, чтобы она ответила.
Синтия сняла трубку и осторожно произнесла:
– Алло?
– Алло, это Майкл Кормакс. Реджиналд дома?
Синтия передала трубку Реджиналду. Но приступ все не проходил. Он прохрипел что-то неразборчивое и вернул ей трубку.
– Мой брат... Объясните, – с трудом выдавил он.
– Боюсь, ваш брат болен, мистер Кормакс, – сказала Синтия.
– Болен? По голосу я бы сказал, что он при смерти. Что говорит врач?
Она метнула вызывающий взгляд на больного и тут же нажаловалась невидимому собеседнику:
– Он отказывается пригласить врача.
– Так... Будьте добры, передайте ему трубку. Спасибо.
Синтия с интересом наблюдала, как Реджиналд молча слушает и постепенно багровеет, периодически издавая нечленораздельные возгласы. Потом он вернул ей трубку и прорычал:
– Мой брат хочет поговорить с вами.
– Простите, с кем я все же разговариваю? – услышала она приятный баритон.
– Я Синтия Стэджерфорд, приходящая кухарка мистера Кормакса, – представилась она, не обращая внимания на искры, сыплющиеся из глаз указанного мистера. – Я осталась сегодня днем, потому что меня очень беспокоит состояние вашего брата.
– Вы удивительно, сверхъестественно добры, миссис Стэджерфорд...
– Мисс Стэджерфорд, – поправила она.
– Прекрасно. Я сказал Реджи, что если он не прекратит вести себя как капризный младенец, то я позвоню нашей матери и попрошу присмотреть за ним. Она хронический диабетик, в ее состоянии заразиться гриппом очень опасно. Естественно, он не хочет даже слышать об этом. Я бы сам приехал, но нахожусь сейчас в Аргентине. Скажите, мисс Стэджерфорд, могли бы вы вызвать ему врача и побыть с ним, пока тот не придет?
Без тени колебания Синтия согласилась.
– Конечно. И если врач сочтет необходимым, я могу даже остаться на ночь.
– Огромное вам спасибо. Вы и правда сама доброта. А теперь дайте мне, пожалуйста, снова Реджи. Он заслужил серьезный выговор от старшего брата.
На этот раз, к удивлению Синтии, тот слушал молча и лишь одобрительно кивал, поглядывая на нее.
Закончив этот односторонний разговор, младший Кормакс внимательно посмотрел на Синтию и спросил:
– Вы это серьезно, насчет остаться на ночь?
– Конечно, – спокойно ответила она и взяла поднос. – А теперь скажите, где мне взять телефон врача.
– В записной книжке в моем кабинете на втором этаже. Третья дверь слева по коридору. Не знаю, посещает ли он больных на дому. Я видел его всего два раза... – Реджиналд вытер со лба бусины пота кончиком простыни.
Синтия покачала головой и ушла. Вернулась через десять минут и сообщила:
– Врач скоро приедет.
– Док Макферсон? – прохрипел Кормакс.
– Не знаю. Сестра на приеме не сказала, кто сегодня на вызовах. – Она с сомнением посмотрела на серое с желтизной потное лицо. Что происходит? – Как вы себя сейчас чувствуете?
– Хуже, намного хуже, – с трудом выговорил Реджиналд. – И дышать вдруг стало тяжело. Ничего не понимаю, еще днем казалось, что выздоравливаю...
Синтия прошла в ванную, нашла чистое полотенце, намочила и выжала его.
– Я только протру вам лоб, – успокаивающе сказала она.
– Нет, вы не должны... – И снова этот лающий кашель.
– Да, не должна, но все равно сделаю. Увидите, вам сразу станет легче. – Протерев воспаленный лоб и руки больного, она вышла и вернулась с высоким стаканом апельсинового сока. – Вот, выпейте.
– Не могу, опять станет плохо, – скривился Реджиналд.
– Ничего, попробуйте. Вы столько потеете, что организм обезводится, если не пить.
Он отпил несколько глотков, отдышался, выпил еще.
– Готов поспорить, вы проклинаете себя, что задержались тут в пятницу...
– Вот и проиграли. Как бы вы справились один в таком состоянии?
– Этот вопрос я задаю себе весь сегодняшний день, мисс Добрая Самаритянка.
– Не знаю, скоро ли придет врач. А то сменила бы вам постель. Хотя, может, так и лучше, – задумчиво сказала Синтия.
– Чтобы сразу увидел, как мне плохо?
– Именно. – Тон ее был небрежным, даже слегка насмешливым. Она пыталась скрыть от Кормакса свое глубокое беспокойство. Полотенце, которым она вытерла его пот, чуть дымилось: настолько высокой была температура. В таком состоянии требовался профессиональный совет медика, а не только здравый смысл молодой женщины и уход. – Простите, могу я воспользоваться вашим телефоном?
