Тара стерла сообщение на автоответчике и повернулась к Клинту.
— Джейн передает тебе привет.
Усмешка тронула его красивые губы.
— Да, я слышал.
А он слышал, как у меня сердце остановилось, когда, войдя в дом, я поняла, что мы здесь одни?
Оно чуть не выпрыгнуло из груди, когда выяснилось, что Джейн не приедет и не сможет помешать…
Клинт, похоже, неправильно истолковал ее замешательство. Он покровительственно обнял Тару за плечи.
— Не волнуйся. Она в безопасности. Там Дэвид и мои люди.
Кожа горела под его ладонью.
— Я знаю.
— Я думаю о тебе…
— Что ты имеешь в виду? — сконфузилась Тара.
— Ты здесь… Совсем одна…
— Ах, вот ты о чем! — Она захихикала, как смущенная школьница. — Не беспокойся. Я в порядке.
Клинт протянул руку и убрал с ее щеки прядь волос.
— Я вижу.
Жест был таким нежным и интимным, что у Тары подкосились колени. Но вот тон Клинта был совершенно иным.
— Спасибо, конечно, но…
— Что «но»?
— Но ты сказал это как-то злобно…
Клинт еще больше помрачнел и направился к дверям, но вдруг повернулся. В одну секунду оказавшись рядом с Тарой, он заключил ее в объятия.
— Потому что я зол, черт возьми!
От его близости у Тары закружилась голова, но она все-таки спросила:
— Почему?
— А ты не понимаешь? Потому что мне не нравится то, что я делаю.
— Ты о чем? — бормотала Тара, упоенно разглядывая ямочку на подбородке Клинта, оказавшуюся как раз против ее глаз. — То, что ты прикасаешься ко мне, обнимаешь меня? Это?
Он запустил пальцы в ее волосы, заставил Тару поднять голову и посмотреть ему в глаза.
— Мне не нравится, что я хочу тебя.
У Тары колотилось сердце и шумело в ушах. Она уже готова была сказать ему, что ее тоже пугает происходящее между ними. Ей тоже не нравится, что она сходит с ума в его присутствии и совершенно не способна себя контролировать.
Она готова была сказать ему: «Ты напомнил мне о том, что я женщина».
Она готова была сказать ему, что ей хочется послать к черту самоконтроль и отдаться ему душой и телом.
Но Клинт не предоставил ей такой возможности.
Он прижал ее крепче, нашел ее губы и поцеловал так жадно и горячо, что у Тары пошли электрические искры по всему телу.
Ей хотелось кричать не то от блаженства, не то от отчаяния.
Но ее тело решало за нее. Тара впилась в его губы поцелуем, руки шарили повсюду в поисках опоры — так у нее кружилась голова. Она ухватилась за угол журнального столика, и все, что стояло на нем, полетело на пол.
Этот звук отрезвил их. Они отскочили друг от друга, возбужденные, терзаемые чувством вины.
— Прости, — пробормотала Тара.
Но она сама не могла простить себе своего поведения.
Чтобы взять себя в руки, она опустилась на корточки и стала неловко собирать упавшие бумаги: счета, свежие газеты…
— Дай я помогу! — Клинт присел рядом с нею.
— В этом нет необходимости, я… — Слова замерли у нее на губах, холодный ужас сковал все тело. — О господи!
— Что?
Дрожащей рукой Тара взяла длинный конверт кремового цвета, похожий на тот, что она получила вчера.
Клинт чертыхнулся.
— Дай я открою.
Тара безропотно повиновалась.
— Как ты думаешь, я буду получать их каждый день?
Клинт молча разорвал плотную бумагу.
— Читай вслух, — попросила Тара.
— Нет.
— Клинт, я имею право знать. Оно адресовано мне.
— Ладно, слушай. «Лживая сука, которую вы защищаете, украла»…
— О господи… — только и смогла прошептать Тара. — Но Джейн и Отэм… Почему?
— Я собираюсь выяснить все в ближайшее время.
— Ты думаешь, этот человек может… прибегнуть к насилию?
Губы Клинта сжались.
— Все возможно.
Тара вздрогнула. Она была рада, что Джейн сегодня осталась у Дэвида с Мариссой и не видела этих мерзких писем.
— Я должен сдать его в лабораторию, — сказал Клинт мрачно. — Может, удастся найти какие-то следы.
— Да, конечно, — ответила Тара нерешительно. Но ей ужасно не хотелось, чтобы он уходил. Это было очень эгоистично и совершенно не похоже на нее.
Она помнила, что снаружи выставлена охрана. Но ей была нужна не охрана, а Клинт, его теплота, его надежные руки.
Ей нужна была не просто ночь любви или несколько ночей, пока Клинт не откроет загадку писем, — она хотела его навсегда.
Это открытие шокировало Тару.
Она решительно вздернула подбородок и широко распахнула дверь.
— Я надеюсь, ты что-нибудь найдешь.
Клинт не двинулся с места.
— Я сказал, что должен сдать это письмо в лабораторию. Но я не сказал, что собираюсь это сделать.
— Не поняла?
— Я не понесу письмо в лабораторию.
— Но ты же должен! Обязан! Немедленно! Нам нужно разобраться с этим как можно скорее.
— Мы разберемся.
Клинт достал мобильный телефон.
— Дуг, срочно приезжай на Данкан-Хилл, 3351. — Сунув телефон обратно в карман, он посмотрел на Тару. — Мой помощник доставит письмо в лабораторию.
Тара так и стояла перед открытой дверью. Холодный веерок обдувал ее разгоряченные щеки.
— Если ты остаешься только для того, чтобы защитить меня, то…
— То что?
Собрав в кулак всю свою волю, Тара посмотрела ему прямо в глаза.
— То я в этом не нуждаюсь.
— Я же сказал: привыкай, что я все время буду рядом.
— Ради Джейн!
Клинт повертел в руках конверт, на котором стояло ее имя.
— И ради тебя тоже.
— Я сама способна…
— Это не обсуждается, Тара!
Он невыносим. Но, наверное, я и сама невыносима.
Они были как лед и пламень. Не лучшая комбинация для ведения переговоров, попыток найти компромисс… И решения сердечных дел.
Она взглянула на него со всем высокомерием, на которое была способна. Но все же закрыла дверь.
— Но учти, я собираюсь идти спать, и я…
— Иди.
— Что? Но… Но как ты выйдешь отсюда?
— Я никуда не собираюсь. Пристроюсь тут.
И Клинт уселся на диван.
Горячая волна окатила Тару с головы до ног…
Он останется здесь на всю ночь, в нескольких метрах от моей спальни. По силам ли мне такое испытание?
Тара знала: не по силам.
— Если у тебя найдется подушка и одеяло…
— Конечно. Что-нибудь еще? — тупо пробормотала Тара.
— Я думаю, больше ничего. — Клинт вытянулся на диване и насмешливо посмотрел ей в глаза. — Разве что ты придешь пожелать мне спокойной ночи.
Тара и теперь спала все в той же кровати, что и в юности: соснового дерева, с четырьмя резными столбиками. Двенадцатилетняя Тара увидела ее в каком-то каталоге и упорно откладывала каждый пенни, чтобы купить ее.
