— На сколько сдается квартира? — поинтересовалась Джина.
— На два года, но это не окончательный срок. Его можно продлить. Если вы захотите, то мы не откажемся, — игриво заметил Ник, оглядываясь на Джину. — Понятно я выражаюсь?
— Еще бы! — резко заметил Стенли, недовольный тоном консьержа. — Ведь вам выгодно получить клиентов на длительный срок.
— Совершенно верно, приятель! — усмехнулся Ник.
В квартире еще стоял запах недавнего ремонта. Ковровое покрытие на полу было вычищено, оконные стекла сияли чистотой, а отделанный мрамором камин превосходил самые смелые мечты. Джина полюбила его с первого взгляда.
Кухня действительно оказалась великолепной. В своем воображении Джина немедленно украсила ее занавесками и подвесила кашпо с папоротником. Затем она проследовала в просторную ванную, отделанную бежево-коричневым кафелем. После этого Джина осмотрела спальню, в которой стояла широкая кровать.
В коридоре Ник указал на невысокую лестницу.
— Здесь еще есть мезонин, — сообщил он. Поднявшись по деревянным ступеням, все трое оказались в небольшой комнатке под скошенной в двух противоположных направлениях крышей. Здесь можно было бы устроить прекрасный кабинет, пронеслось у Джины в голове.
— И какова же арендная плата? — поинтересовался Стенли.
— Пятьсот фунтов в месяц. Коммунальные услуги оплачивает хозяин дома, — ответил Ник. — Осмотрите все, что вас интересует, а я подожду внизу, — добавил он. — Первый взнос мы берем за два месяца вперед. — С этими словами Ник удалился.
— Джинни, я вижу, тебе здесь понравилось, — начал Стенли, — но я пока не могу оплачивать подобную квартиру. Может, в следующем году…
У Джины опустились уголки рта.
— Но нас же двое! — возразила она. — Я помогу с оплатой. Кстати, сколько ты вообще намерен платить? Какая цена доступна для тебя?
— Я рассчитывал фунтов на двести пятьдесят, от силы триста, — ответил Стенли. — Интересно, как ты собираешься помогать? Ведь ты же будешь учиться, а твои сбережения мне не хотелось бы трогать. Так что извини, Джинни, но от этой квартиры придется отказаться.
— Я же собираюсь подрабатывать на телевидении в качестве внештатного корреспондента, — напомнила Джина. — За это неплохо платят, поверь. Я смогу вносить свою долю. Ну пожалуйста, Стен! Взгляни на этот камин. Представь себе, как приятно будет заниматься перед ним любовью холодными осенними вечерами!
— Джинни, я не имел в виду, что ты будешь помогать мне. Если я не способен содержать тебя, то как я могу предлагать тебе стать моей женой?
— Но это временно, пока ты не станешь на ноги. Позже все переменится, — уговаривала Джина.
— А что ты решила насчет лондонской квартиры? — спросил Стенли.
— Я заплатила за аренду до конца года, — пояснила Джина. — Пока что сдам ее и таким образом ничего не проиграю. Соглашайся, Стен!
Тот задумчиво посмотрел на Джину. Пожалуй, она права.
— Ну хорошо, — вздохнул Стенли. — Я вижу, как сильно ты желаешь поселиться здесь. Пойдем договоримся с бравым консьержем.
— Спасибо, дорогой! — бросилась ему на шею Джина. — Далеко отсюда гостиница, в которой ты снял номер? — вкрадчиво спросила она, забираясь пальцами ему под воротник.
— В получасе езды, — рассмеялся он.
Расставшись с тысячей фунтов, Стенли с ошеломленным видом спустился вслед за Джиной с крыльца. Но она не обращала внимания на его нахмуренное лицо и опушенные плечи, мысленно украшая квартиру цветами и милыми безделушками.
Всю дорогу до гостиницы Джина с трепетом предвкушала то мгновение, когда они со Стенли останутся наедине. Ей казалось, что с того дня, когда он покинул Лондон, прошло уже несколько месяцев. Правда, после поцелуя на автовокзале Стенли до сих пор еще не сделал ни одного намека на желание интимной близости и даже никак не среагировал на ее внезапный порыв в квартире на Парк-лейн.
Должно быть, он устал, бедняжка, подумала Джина, тем не менее сгорая от желания оказаться в его объятиях. Но сразу же после того, как дверь гостиничного номера закрылась за ними, Стенли прилег на кровать и прикрыл глаза рукой.
— Кто первым пойдет в душ — ты или я? — спросила Джина, слегка задетая его поведением.
Она искренне полагала, что Стенли так же сильно скучал по ней, как она по нему. Джина подсознательно ожидала взрыва эмоций, жарких объятий… Романтики захотелось, насмешливо одернула она себя. Дай парню отдохнуть! Ведь видишь же, что он устал. Но никакая логика не могла справиться с ее разочарованием.
— Иди сначала ты, дорогая, — пробормотал Стенли. — Я не возражаю против душной ванной и использованного мыла.
Джина села на край кровати и провела пальцами по его волосам.
— Мы могли бы принять душ вместе, — прошептала она. — Это решило бы все проблемы с мылом…
Еще не успев договорить, Джина увидела, что Стенли спит. У него был ужасно трогательный вид. Она стянула с него туфли и опустила темные шторы на окнах, затем сняла платье и прилегла рядом. Очевидно, почувствовав во сне ее присутствие, он повернулся на бок и положил руку ей на талию.
Джине хотелось рассказать Стенли о своих планах обустройства снятой квартиры, об их будущей совместной жизни, но вместо этого она лежала молча и прислушивалась к его тихому ровному дыханию.
Харри и Мейбл Гордон обитали в небольшом коттедже, оформленном в бело-голубом стиле веджвудского фарфора. Они жили здесь уже двадцать два года, столько, сколько длился их брак. Бартон очень уважал Гордона и всерьез воспринял три года назад его предложение открыть на паях ветеринарную клинику. Познакомились они несколько лет назад и с тех пор постоянно поддерживали связь.
Но несмотря на доброе отношение к Харри, Стенли недолюбливал его жену, которая говорила о себе, что ей тридцать восемь «с хвостиком». Она считала, что обладает тонким вкусом, но иногда надевала такие наряды, что Стенли только морщился. Самой большой загадкой для него оставалось то, как вообще Мейбл ухитряется одеваться, имея трехдюймовой длины ногти. Хотя, возможно, они были ненастоящими. Мейбл принципиально не занималась готовкой и уборкой, считая это ниже своего достоинства. Харри стоически терпел такое положение дел. Неудивительно, что жилище Гордонов пребывало в весьма запущенном состоянии.
Подойдя к двери коттеджа, Стенли усмехнулся и сказал Джине:
— Только ничему не удивляйся!
Двери открыла Мейбл. Она широко улыбнулась, впрочем, не преминув быстро пробежать взглядом по фигуре Джины, затем подставила Стенли щеку для поцелуя, после чего обняла Джину. Судя по всему, Мейбл одобрила ее внешний вид.
