Ознакомительная версия.
«Домой? Костя сегодня не позвонил, значит — домой…» — Эта мысль на время набросила на Риту легкую, как кружевное покрывало, грусть. Да, он пять не позвонил. Она вообще не видела сегодня Костю с той самой минуты, как он, поцеловав ее утром на прощание, уехал на работу. Где-то ты ходишь сейчас, любимый? Помнишь ли ты, что сегодня у нас с тобой маленький праздник — ровно три месяца с той самой главной и самой важной нашей ночи?
И вдруг — какая радость, вот это называется настоящее везение! — она увидела на стоянке для сотрудников Костин автомобиль! Он здесь! Он только что подъехал — Рита заметила, что у машины даже не приглушен двигатель. Наверное, что-то помешало ему сразу же выйти из салона, может быть, зазвонил мобильный — у Кости он вечно трезвонит без умолку! Скорее! Подбежать, отворить дверцу, юркнуть на переднее сиденье, прижаться к нему, обменяться пусть даже самым торопливым поцелуем, спросить что-нибудь, только чтобы лишний раз услышать мелодию его голоса, почувствовать на щеке прикосновение таких желанных губ!
Оглянувшись — нет, никто не заметит, если она сделает это! — Рита стремительной птицей подлетела к знакомой машине. Как хорошо, что Костя не выходит, наверное, все еще разговаривает по телефону! Она потянула на себя ручку дверцы — заперто! Что за ерунда, у Кости нет привычки запираться в машине! Еще раз — нет, не поддается!
Ничего не понимая, и из-за этого особенно тревожась, Рита наклонилась и заглянула в окно…
Костя был в машине не один. Он в самом деле сидел, держа около уха телефон, но, как видно, был не очень увлечен разговором, так как на коленях у него сидела хорошо знакомая Рите полненькая девушка — Вика! — и по-настоящему интимно, в этом ошибки быть не могло, обхватив Забелина за шею, что-то шептала ему в другое ухо. А свободная Костина рука, по-хозяйски отбросив подол плаща, гладила Вику по бедру и неторопливо забиралась выше, выше, выше, почти полностью скрываясь под короткой Викиной юбкой… Эти двое были абсолютно поглощены друг другом, они явно сидели так не в первый раз — очень уж уютно устроились! Онемевшая Рита смотрела на них, наверное, целую минуту, прежде чем в мозгу у нее что-то разорвалось!
Она схватила первое, что попалось под руку — кажется, это был здоровенный камень, кусок отколовшегося бордюра — и что есть силы запустила в лобовое стекло, которое тут же осыпалось мелкими осколками. Послышались крики, свист, дверцы автомобиля распахнулись сразу с двух сторон. Забелин и его пассия выскочили из него со скоростью пули — он был бледен, как полотно, из рассеченной брови струилась кровь, которая быстро заливала рубашку, стекала за воротник. Вне себя от ярости, разрывавшей ее на тысячу частей, Рита кинулась к Вике, схватила ее за ворот, швырнула на асфальт, стала пинать — подруга тщетно пыталась увернуться от града ударов и только закрывалась грязными руками, оберегая лицо.
— Дрянь! Дрянь! Дрянь! — истошно кричала Рита. — Предательница! Сволочь! Дрянь! Дрянь!!!
Ее схватили сзади. Захлебываясь от ненависти, задыхаясь от рыдания, крича и ругаясь в голос со всей силы, до ощущения, что вот-вот у нее лопнут сосуды в горле, Рита извивалась в чьих-то сильных руках, стараясь вырваться и снова броситься на своего врага — Вику!!!
Но ее держали крепко. И держал не Костя, а кто-то другой, посторонний — потому что Костя, все такой же бледный и с залитым кровью лицом, бешено сверкая глазами, быстро подошел к Рите и, коротко и сильно размахнувшись, ударил ее по лицу.
— Что ты себе позволяешь, дрянь?! — прошипел он. — Ты мне кто? А?! Кто ты мне такая, я тебя спрашиваю? Жена? Ты мне — жена?!
Жгучая пощечина немного отрезвила Риту. Не в силах произнести ни слова, она впилась глазами в это искаженное яростью лицо. Забелин пробормотал что-то сквозь зубы и снова занес руку для удара — Рита непроизвольно дернулась, пытаясь загородиться, но ее по-прежнему держали крепко.
— Эй, парень! Прекрати тут кулаками махать. Бери свою девку, вези домой, там и разберетесь, — сказали сзади.
Забелин с трудом удержал руку, был видно, что остановить себя ему стоило больших усилий. В последний раз окатив Риту полным ненависти и презрения взглядом, он резко развернулся, сел в машину и яростно стартанул.
Вика корчилась на грязном асфальте.
Рита билась в рыданиях в объятиях совершенно незнакомого человека.
Автомобиль Забелина, оставив едкий хвост дыма, скрылся за поворотом…
* * *
Рита не помнила, как вышла с территории телецентра. Не помнила, как оказалась в метро. В памяти осталась только короткая, быстро гаснущая, как страшный видеоролик, картина: сильно размахнувшись, Костя бьет ее по лицу, выплевывает какие-то страшные ругательства, затем садится в машину и уезжает. Кажется, потом было еще что-то. Кажется, Вика, с ревом вскочившая на ноги, побежала за автомобилем, кажется, она даже что-то кричала или причитала? И еще как будто незнакомый пожилой мужчина в матерчатой куртке тряс Риту за плечи и уговаривал успокоиться, а какая-то женщина протягивала ей платок… Что было потом? Ничего. Провал. Пустота.
Она очнулась в вагоне электрички и вяло удивилась, зачем она тут. Но безразличие скоро отпустило ее, и вернулось самое страшное — боль! Не замечая устремленных на нее недоуменных взглядов, Рита согнулась пополам и застонала. Сознание того, что ее предали любимый человек и близкая подруга, доставляло ей физические страдания, и было так плохо, как бывает, когда не хочется жить… Когда ненавидишь парочек, целующихся в метро, когда больно смотреть на свет и хочется темноты… Когда тебе все равно, как ты выглядишь и что о тебе подумают… Когда готова биться головой об стену! Когда хочется орать… истерически орать… Когда тебя начинает лихорадить, и слабость свинцом наливает ноги и руки…
— Девушка! Вам плохо?
— Да, мне плохо!!!
Говорят, что полная осведомленность — лучше обманчивой неизвестности. Наверное, в глубине души, на самых задворках сознания Рита догадывалась, что та «случайная» встреча ее любовника с ее подругой не закончилась ночевкой Вики в соседней комнате. Теперь она знала это совершенно точно, но видит бог, это не принесло ей облегчения!
— Что с вами? Вам нужна помощь? Может быть, вам надо в больницу?
— Мне плохо, плохо, плохо!!!
Изнутри ее разрывали тысячи чувств: гнев, радость, злость. И нервный, истерический смех. Ей хотелось и кричать, и плакать, и молчать. Рита не могла описать то, что с ней происходило. Она проклинала судьбу и сумрак за то, что так все получилось, за то, что он свел их вместе — ее, Вику и Забелина!
* * *
Каким образом Рита все-таки дошла до дома, где снимала комнату, она тоже не помнила — не иначе как все передвижения происходили автоматически. Нашарила выключатель. Тусклый свет ничем не прикрытой лампочки осветил бедную обстановку, щербатый паркет, облезлый на боках холодильник, допотопную дорожку, сплетенную из цветных лоскутков. Ритина квартирная хозяйка Людмила Витальевна, сдававшая комнату не столько из нужды, сколько из желания, чтобы все то время, пока она находится в рейсах, за квартирой был присмотр, была женщиной доброй и очень участливой. Рита шла домой с тайным желанием рассказать ей все свои горести и расплакаться, если еще останутся слезы.
Ознакомительная версия.
