Вид потрясающий. Уличная иллюминация создает такой эффект, будто это и правда самый настоящий край света. Ничего дальше нет.
Вот только…
Я бы хотел увидеть другое. Резко оборачиваюсь, а после не могу сдержать разочарованный выдох.
Ангел повязал на лицо повязку. Или правильнее сказать — бандану? Жутковатая штука. Черная, с изображением белого черепа, который еще и скалится, показывает острые клыки. Это ею он прежде прикрыл мои глаза?
Б-р-р. Ужас какой.
— Фу, — не сдерживаю эмоций. — Тебе не идет.
Говорю и понимаю: это наглая ложь. Ему идет все, что угодно. Обаятельный мерзавец.
У него темные волосы. Густые, взъерошенные. Лоб прикрыт спутанными прядями. Бандана закрывает большую часть лица. Видна лишь переносица и глаза, да и то, трудно разобрать цвет в полумраке.
— Я понял, — говорит парень.
— Понял, что пора избавиться от дурацкой маскировки? — щурюсь и складываю руки на груди, стараясь игнорировать бешеное биение сердца.
— Я понял, что одной ночи мало.
17
— Молодец, — резко бросаю я и мигом отворачиваюсь, складываю руки на груди в рефлекторной попытке отгородиться от этого парня и всего, что с ним связано.
Понял он. Просто супер. Я бы тоже хотела хоть немного его понять. Хотя теперь не хочу. Надоело размышлять про загадки.
Хм, а вдруг это такая тактика для знакомств с девушками? Помню, Кристина рассказывала мне о том, что в Интернете есть целые форумы на тему того, как эффективнее подкатить к девчонкам и сразу же получить от них телефон и моментальное согласие на свидание.
Был вроде такой метод. «Горячо-холодно». Если не путаю название. Тина мне про несколько сразу рассказывала, но поскольку такие вещи мало меня волновали, я их не запоминала. В общем, парень мог чередовать плохое и хорошее отношение, сначала говорил что-нибудь обидное или совершал неприятный поступок, а потом перекрывал его комплиментом или красивыми ухаживаниями.
Может, вся эта секретность Ангела тоже метод? Ну чтобы девчонки путались, терялись в догадках, сходили с ума. В начале нашего знакомства я мечтала лишь бы парень поскорее ушел и оставил меня в покое, а теперь мне тяжело представлять, что наступит рассвет и нам придется разойтись навсегда. Значит, схема работает. Таинственный незнакомец скрывает лицо. Интересно же. Цепляет и волнует.
Одна ночь. Так он говорил. А сейчас вдруг решил одной ночи мало. Почему? Захотел позабавиться и подергать меня за ниточки?
— Присядь, — говорит парень и бросает свою кожаную куртку мне под ноги.
— Нет, спасибо, — отрицательно мотаю головой. — Я могу постоять.
— До утра?
— А хоть бы и до утра. Или же домой пойду.
— Пешком?
— Думаешь, я такая слабая? — хмурюсь. — Сил не хватит вернуться?
— Думаю, ты не знаешь обратную дорогу.
— Вот и посмотрим, — роняю глухо.
Раздражаюсь, причем сама не понимаю, по какой причине. В голосе парня нет ни тени издевки или насмешки, а его замечания абсолютно верны. Я и правда не представляю, как вернуться назад, ведь никогда раньше не оказывалась за чертой города.
Ангел делает мне подножку. Или подсекает? Даже затрудняюсь правильно этот странный жест обозначить. Он мягко толкает меня ногой под колени и заставляет опуститься вниз, присесть на расстеленную там куртку. Сам усаживается рядом, прямо на землю.
— Ты что, пихнул меня? — взвиваюсь.
— Упрямая, — короткое бросает в ответ парень.
Это его действие не сочетается с образом благородного рыцаря и защитника. Усадить силой. Разве это нормально?
Я возмущаюсь, начинаю что-то говорить, но очень скоро осознаю, что и двух слов связать не выходит, потому как парень скользит пальцами по пластырю на моей лодыжке.
— Кровь, — заявляет Ангел. — Надо заменить.
Я наблюдаю за его движениями как завороженная. Вроде и пытаюсь очнуться от оцепенения, но как-то совсем слабо, нехотя. Он явно опытен в таких вопросах.
— Ты учишься на медицинском? — спрашиваю.
— С чего бы это? — его бровь выгибается, и я замечаю рассечение, совсем свежее и довольно глубокое.
Я провожу пальцем по рубцу.
Почему раньше не заметила? Трогала же его лицо. Изучала. А это пропустила. Не обратила внимание на шрамы. Здесь явно была серьезная рана. И вполне может остаться след.
— Мне показалось, тут кровь, — выдаю я, будто оправдываюсь, и поспешно убираю руку, точно дотрагиваюсь до кипятка.
— Мои раны заживают быстро. Как и кости.
В его тоне слышится усмешка, но эти слова звучат зловеще.
— Ты ломал руку?
— Чего я только не ломал.
Он не уточняет — себе или другим. А я и не хочу, чтобы он хоть что-то такое сейчас уточнял.
— Ты ловко обращаешься с порезом, — говорю я. — Поэтому я и предположила, ты студент медицинского факультета.
А еще он ловко подбил меня под колени и усадил на попу. Байком управляет ловко. Отплясывает так, что любой позавидует. Способен запугать до смерти одним лишь своим видом. Или же способен восхитить, украсть сердце любой девчонки.
Есть на свете что-нибудь, что Ангел делает плохо?
— Нет, — отвечает он.
И меня вмиг окатывает жаром с головы до ног.
Он мысли читает? Но как? Как?!
— Я учусь совсем в другом университете, — продолжает парень.
Ах, это просто ответ на мой вопрос. Можно перевести дыхание.
— Где? — интересуюсь я, и поскольку Ангел молчит, продолжаю: — Я сейчас выбираю, куда поступить, хотелось бы в столицу, там возможностей больше, но легче будет остаться в родном городе, да и родителям меньше переживаний.
Опять несу чепуху. Нервно закусываю губу, пробую исправить ситуацию.
— Но ты не подумай, что я решу поступать в твой универ. Нет, ничего такого. Я просто сравниваю разные места, пытаюсь выбрать оптимальное направление.
Прекрасно. Только больше себя закапываю.
Я не умею общаться с парнями. Точка. Если кто-то и обратит на меня внимание, попробует завязать знакомство, то я своими дурацкими фразами за пару секунд отпугну.
— Не важно, — заявляет Ангел. — Ты в мой универ никогда не поступишь.
— Почему это? — напрягаюсь, ведь его слова звучат обидно. — Я отличница. Сейчас готовлюсь к выпускным экзаменам и надеюсь везде получить высший бал.
— Дело в другом, — уклончиво замечает он.
— В чем?
— Тебе там не место, — отрезает после паузы. — И это хорошо. При поступлении в мой универ ум имеет последнее значение. Все решают деньги и связи.
Мажор. Точно. Он крутой парень. Одежда у него качественная и дорогая. Если бы Кристина была здесь, сразу бы это отметила, а я в таких вещах плохо разбираюсь, могу лишь догадываться.
— Но ты, — запинаюсь. — Тебе там нравится? Раз это университет высокого уровня, то в нем должны быть хорошие преподаватели. Диплом такого заведения откроет путь в любую компанию.
— Наверное, — бросает с явным безразличием. — Я туда не учиться пошел.
— А зачем же еще? — изумляюсь.
— Решаю вопрос.
— А потом?
— Выйду на свободу.
— Ты выражаешься так, будто сейчас отбываешь в стенах университета тюремный срок, — бросаю с нервным смешком.
— Ну если бы ты увидела мой универ, — тянет насмешливо. — В тюряге с правилами попроще.
— Ты шутишь?
— Ты никогда не узнаешь, — припечатывает. — И это…
— Дай угадаю, — мне впервые удается перебить его. — И это хорошо?
Но я не замечаю, что в пылу нашего странного разговора невольно придвигаюсь к парню, оказываюсь практически вплотную к нему.
Я никогда не видела таких глаз. Такого взгляда. До жути темного, мрачного, опасного, и при этом горящего. Таким взглядом можно касаться. Вести по коже будто остро заточенным лезвием.
Ангел подается вперед. Совсем немного. А может, это сам мир сейчас качнулся и сблизил нас, толкнул друг к другу?
Наши губы соприкасаются через ткань банданы. Никаких движений. Просто шепот напрочь сбитого дыхания. Тишина. Оглушительная.
Я обо всем забываю. Сердце гулко бьется о ребра и ранит, каждым своим толчком умоляет — укради меня, укради. На край света, на край земли.
