Она кивнула опять.
— Я так хотела, я так хотела, чтобы вы поженились! Можешь спросить звезды у меня за окном…
Девочка произнесла это до того убежденно и серьезно, что Алекс с трудом сдержал улыбку.
— Значит, ты волшебница. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, но Кэт извернулась и чмокнула его прямо в нос. Алекс быстро поднялся. — Я только хотел убедиться, что тебе это нравится.
— Это здорово! — Кэт широко улыбнулась, и вдруг радость ее померкла так же внезапно, как расцвела, девочка с тревогой обернулась к Мэгги. — А ты будешь теперь моей мамой? — требовательно спросила она.
— Мы будем подружки, — Мэгги уселась рядом с Кэт на полу, — как сейчас.
— Но если ты выйдешь замуж за папу, то станешь моей мамой. Так же как принцесса, если выйдет замуж за короля, станет королевой, — терпеливо объяснила Кэт, потом повернулась к Алексу и с недоумением спросила: — Я теперь не должна больше любить мою первую маму?
— Что ты, киска! Ты никогда не перестанешь любить ее.
— Но ты же перестал.
Алекс невольно сжался, чувствуя на себе пристальный взгляд Мэгги.
— Я — другое дело. Мама не была со мной счастлива. Я не мог ей дать то, что она хотела.
— А что она хотела?
Как тут ответить! Что ее мать хотела быть первой леди Манора, но не хотела быть женой и матерью? Хотела, чтобы у нее были деньги и место в обществе, и постоянно использовала Кэт как предмет спекуляции, чтобы получать все это до и после развода, а сама развлекалась с другими мужчинами? Дай Бог, чтобы Кэт никогда этого не узнала.
— Знаешь, речь не обо мне и маме, а о вас с ней. Ты любишь ее, и это правильно. Ты всегда будешь ее любить. Но Мэгги тоже можешь любить.
Стала бы Мэгги поступать, как Сандра? Стала бы Мэгги так лгать и лицемерить, чтобы выманить у него то, что ей нужно? Стала бы так же ускользать, получив от него достаточно денег? В конце концов, он сам был так слеп, что не распознал в Сандре этих качеств с самого начала.
Кэт все еще испытующе смотрела на Алекса.
— Я правда могу любить Мэгги? Это не плохо?
Алекс повернулся к Мэгги. Она не Сандра, он почти уверен в этом.
— Это хорошо.
— А у вас будут дети?
Алекс растерялся. По Мэгги тоже было видно, что вопрос застал ее врасплох. Они в панике глядели друг на друга.
— А почему ты спрашиваешь? — Мэгги тянула время, обдумывая ответ и по-прежнему не отводя от Алекса глаз.
— Потому что, когда люди женятся, у них всегда бывают дети, — просто объяснила Кэт.
— Не всегда, — слишком резко возразил Алекс. Он даже представить не мог, каким может быть их ребенок — его и Мэгги Уэллер. Нет, это невозможно. Он отвечает за Кэт и сделает все, чтобы ей было хорошо, хотя, конечно, не слишком годится для этого. Какой из него отец? Пример у него был никуда не годный.
— Я хочу сестренку, — сообщила Кэт, — или братика. Я буду с ними играть.
Мэгги с сомнением поглядела на девочку:
— Ты же пойдешь в школу осенью. Там у тебя будет куча друзей, ты будешь играть с ними целый день — не то что со мной, полдня.
Кэт наморщила носик:
— Зачем же вы тогда женитесь?
— Ну-у-у… — протянула Мэгги, беспомощно оглядываясь на Алекса, — у нас есть некоторые причины…
— Тебе нужна мама, — вмешался Алекс, — даже без братьев и сестер. Вот Мэгги и будет для тебя мамой.
— И она останется надолго-надолго? Навсегда?
Алекс смутился. Он уже давно не думал о таких вещах — «навсегда»…
Прежде чем он ответил, Мэгги повторила свою прежнюю формулировку:
— Я останусь на столько, на сколько ты захочешь…
— А папа разве не хочет, чтобы ты осталась навсегда? Ты не останешься на столько, на сколько захочет он?
Алекс, сам себе удивляясь, с тревогой ждал ответа.
Мэгги прикусила губу и собралась с духом.
— Не беспокойся об этом, Кэти. — Взгляд ее скользнул по лицу Алекса, потом зеленые глаза остановились на Кэт. — Я думаю, у твоего папы уже есть все, что он хочет.
Кэт посмотрела на Мэгги:
— А я хочу в туалет.
Мэгги рассмеялась и легонько подтолкнула девочку к двери.
Алекс скрестил руки на груди и облегченно вздохнул:
— Ну вот. Кончено.
Мэгги встала.
— Уф, я так волновалась…
— Теперь составь список и передай моей секретарше. Она позаботится обо всем.
Мэгги криво улыбнулась:
— Не очень-то романтично, правда?
Алекс подумал о ее губах и о потрясении, которое испытал, впервые прикоснувшись к ним.
— Может быть, и не очень. Но выглядеть будет очень романтично, судя по всему…
— Наверное, мы одурачим всех, все будут думать, что мы на самом деле женимся!
Алекс почувствовал возбуждение.
— Мы этого и хотим, да? Всех одурачить!
— Да. — Мэгги неожиданно отвернулась и уставилась в одну точку. — Мы так и сделаем — обхитрим всех.
Назавтра в полдень Мэгги с Кэт сидели на кухне, когда к ним явился Алекс. На нем была голубая в тонкую полоску рубашка, подчеркивавшая живую голубизну его глаз. Сердце Мэгги учащенно забилось.
— Как у вас, все в порядке? — озабоченно спросил Алекс.
— Все хорошо. — Мэгги прикрыла глаза, когда Алекс наклонился, — настолько ослепительно красивым показалось девушке его лицо. — Ты хорошо выглядишь, — с трудом выдавила она, потом вспомнила о Кэт и, обращаясь к ней, добавила: — Правда, папа сегодня очень красивый?
— Да, — ответила Кэт, по-прежнему глядя на Мэгги, — а ты смешная!
Мэгги покраснела:
— Смешная?
— Ты на папу смотришь, будто он шоколадное печенье, которое ты не разрешила есть до обеда, — нетерпеливо объяснила Кэт и мечтательно взглянула в сторону печенья на холодильнике. Потом с внезапно вспыхнувшей надеждой добавила: — Может быть, уже чуть-чуть можно?
Мэгги с Алексом переглянулись.
— Нет, — твердо сказала Мэгги.
— Ну-у-у… Почему?
— Правда, почему? — вдруг подключился Алекс.
Все еще глядя на него, Мэгги ответила:
— Ты не можешь получить что-то только потому, что оно привлекает тебя.
— Ну, иногда-то можно себе позволить! — Алекс тоже твердо смотрел ей в глаза. — Если очень хочется. И если ты сознаешь, на что идешь.
Мэгги нервно сглотнула. На одно короткое сумасшедшее мгновение ей захотелось вновь ощутить вкус его губ — запретный вкус шоколадного печенья…
— У такого удовольствия может оказаться высокая цена. И прежде чем распробуешь, придет время платить.
— Но если все-таки распробуешь… не пожалеешь! — Его голос стал искушающе низким, глаза не отпускали ее взгляд.
— Звучит заманчиво, — с наигранным легкомыслием согласилась Мэгги и улыбнулась так ясно, как только могла, чтобы скрыть внутреннее возбуждение. Синие глаза Алекса притягивали ее словно магнитом. Сделав нечеловеческое усилие, Мэгги отвернулась. — Скоро великий день в моей жизни. Если наемся печенья и растолстею, не влезу в свадебное платье.
