Ознакомительная версия.
– Да, правда, на это ушло несколько лет. В конце концов мы с Анджеликой стали подругами. Выяснилось, что у нас много общего. Мы обе обожали готовить, обе родились в Италии, хотя моя семья жила на севере.
Что ж, этим можно объяснить ее светлые волосы и белую кожу. И это означает, что Тони чистокровный итальянец.
– Жалко, что в вашей жизни не все было гладко, – посочувствовала Люси.
– Если бы Анджелика сразу приняла меня, это стало бы огромной поддержкой. Вот тогда я поклялась, что, если в подобной ситуации окажется кто-нибудь из моих детей, я без колебаний приму нового человека под свое крыло и постараюсь узнать ее или его получше.
– Спасибо.
Люси никогда не считала себя слезливой, но сейчас слезы обожгли ей глаза. Как это приятно – знать, что у тебя есть союзник, тем более что он может оказаться единственным союзником в стане врага. Хорошо бы, если бы примеру Сары последовали остальные Кароселли. Или хотя бы не стали судить ее сразу.
– Ну, поскольку мы с тобой кое-что выяснили, ешь. – Сара подвинула к ней тарелку. – Ты худая как щепка.
Люси почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Она старалась питаться регулярно и есть полезные для ребенка продукты. Просто в доме матери еды вдоволь никогда не было, а так как Люси осталась без работы, ей приходилось жить на свои сбережения и быть очень экономной.
– Ничего, я тебя откормлю, – мягко проговорила Сара. – Мы, итальянки, это умеем. Это у нас в крови.
От ее слов, а главное, от тона у Люси снова защипало глаза. Как здорово будет, если кто-то станет ее опекать! И еще хорошо бы подружиться с Сарой. Но за откровенность нужно платить откровенностью. Это значит, что придется рассказать о себе такое, о чем лучше бы умолчать.
Люси хотела, чтобы у ее малыша была большая любящая семья, готовая прийти на помощь по первому зову.
Что ж, она не получила то, чего жаждала ее душа, но с ребенком все будет иначе. Она позаботится об этом.
Какую бы цену ни пришлось заплатить.
Около двух часов пополудни Тони ехал домой. Неожиданно ему позвонил дед. Все в семье знали: если дед назначает аудиенцию, следует немедленно к нему явиться. Вот почему Тони развернул машину и теперь сидел в его кабинете, готовясь выслушать строгое нравоучение. Единственное, в чем он не был уверен, – на какую тему.
Дед сидел в кожаном кресле рядом с окном, выходящим в парк, его тонкие скрюченные пальцы лежали на коленях. Случайный наблюдатель счел бы его безобидным старым джентльменом. Хилым стариком с лукавым блеском в глазах. Но Тони провести было нельзя. Он знал, что у деда сохранился живой и острый как бритва ум, а железная воля позволяла ему по-прежнему быть главой семьи. Может, отцу Тони и его братьям нравилось считать, что они хозяева своей жизни, но это была иллюзия. Что бы в семье ни происходило, за этим всегда стоял дед. Временами Тони недоумевал, как отцу удалось сохранить рассудок, долгие годы находясь под его давлением.
– Итак, женщина, которая расстроила твою свадьбу, носит твоего ребенка? – без раскачки приступил дед к самому главному.
– Да.
– Ты уверен?
– Я доверяю Люси. Она хороший друг.
Дед прищурился:
– Кажется, больше, чем просто друг. Будет мальчик?
– Пока мы не можем сказать наверняка, но Люси считает именно так.
Дед задумчиво кивнул:
– Если она права, ты можешь стать весьма богатым человеком.
– Вообще-то есть одна небольшая проблема, – признался Тони.
Дед склонил голову набок:
– Судя по твоему встревоженному лицу, не такая уж небольшая.
– Люси отказывается выходить за меня замуж.
Дед усмехнулся. Его явно позабавила эта ситуация.
– Она объяснила почему?
– Она не хочет, чтобы все считали, что она забеременела специально.
– А на самом деле?
– Черт, нет. Она не такая, – твердо сказал Тони.
– Эта женщина… она тебя любит?
Почему дед спрашивает? Ведь в условия получения денег не входит любовь.
– Мы просто друзья, – не стал лукавить Тони.
Дед поднял брови:
– Имело место непорочное зачатие?
– Конечно нет. Мы просто… – Тони замялся. О боже милосердный, неужели он в самом деле обсуждает свою интимную жизнь с девяностодвухлетним дедом? – Тебе знакомо понятие «дружеский секс»?
– Я не такой дряхлый, – развеселился дед. – Но в дни моей молодости мы называли это по-другому.
– Ну так вот, мы с Люсей именно такие друзья.
– Иными словами, она достаточно хороша, чтобы спать с ней и сделать ей ребенка, но недостаточно хороша, чтобы жениться на ней?
– Я хочу жениться на Люси. Я предложил ей выйти за меня замуж. Не могу же я ее заставить?
– Ты говорил ей, что любишь ее?
Что именно из понятия «дружеский секс» дед не понял?
– Я сказал, что ради ребенка нам стоит пожениться.
– И она отказалась?
– Не знаю, как ее переубедить, – признался Тони. Может, дед согласится на компромисс, если он пообещает, что у ребенка будет фамилия Кароселли? – Но даже если мы не поженимся, фамилия у ребенка будет моя.
– Ты хочешь выяснить, не изменю ли я свои требования?
– Ты все равно получишь наследника.
– Верно. – Старик умолк, лицо его стало задумчивым. Потом он покачал головой: – Нет, я не могу.
Он мог. Просто не хотел.
– Если ты хочешь получить деньги, то женишься на ней, – безапелляционно заявил дед.
Тони чувствовал, что теряет терпение.
– Как? Она уперлась.
– Ты что-нибудь придумаешь. Я в тебя верю.
Напрасно. Люси так же упряма, как дед.
– Привези ее ко мне, – сказал старик. – Я поговорю с ней.
– Я не думаю…
– Зато я думаю, – отрезал он, пресекая дальнейшее обсуждение. – Привези ее завтра ко мне. В три часа.
Тони не сомневался, что это плохая мысль, однако кивнул:
– Я привезу ее. Только… только обещай, что не станешь на нее наезжать. Ты придерживаешься строгих моральных принципов, но не забывай, какой на дворе год. Не относись к Люси так, как ты отнесся к маме.
Брови деда поползли вверх.
– Ты знаешь, как было дело?
– Конечно. Я был еще слишком мал, чтобы все понимать, но я не был идиотом. Вы с бабушкой ее не одобряли, хотя я не понимал почему. И до сих пор не понимаю. Что такого ужасного она совершила?
Дед посмотрел в окно, избегая его взгляда.
– Есть вещи, которые я не обсуждаю, – отрывисто бросил он. – Ради благополучия семьи.
– Люси и так скверно себя чувствует из-за того, что расстроила мою свадьбу. Я не хочу, чтобы ты на нее давил. Я никому не позволю ее запугать, включая тебя, – отчеканил Тони.
Прежде он никогда не осмеливался повышать голос на деда, однако старик был скорее заинтригован, чем рассержен.
– Вот как? – спросил он.
– Я не хочу проявить к тебе неуважение, но сейчас Люси на моей ответственности.
Ознакомительная версия.
