Джоди даже не догадывалась, что в ее комнате есть балкон. Выйдя на него, она обнаружила сад, по стилю напоминавший мавританский. Украшенные лепниной сводчатые арки были увиты буйными зарослями роз. Чуть дальше виднелся пруд с причудливым фонтаном, брызги которого пугали золотых рыбок, выплывших на поверхность воды погреться на солнышке.
Вернувшись в спальню, Джоди налила себе чашку кофе, а затем снова вышла на балкон. На нем помещались маленький столик и два стула. Только она собралась сесть на один из них, как вдруг дверь спальни снова отворилась. Подумав, что это Мария вернулась за подносом, девушка приветливо улыбнулась. Но улыбка тут же исчезла с ее лица, когда оказалось, что это не Мария, а Лоренцо.
– Хорошо, что вы уже проснулись. Альфредо позвонил мне и сообщил, что будет здесь в течение часа. Надеюсь, вы хорошо спали и судороги не повторились.
– Да, я хорошо спала, – ответила Джоди.
Боль действительно утихла, но легкое покалывание в том месте, где его пальцы касались ее кожи, еще долго не давало ей уснуть.
В отличие от нее Лоренцо был уже полностью одет, и Джоди почувствовала себя неловко. Дело было не в том, что он смотрел на нее. Наоборот, он нахмурился, уставившись на что-то, лежащее на полу рядом с нераспакованным чемоданом.
Подойдя ближе, он наклонился и поднял бюстье, которое она забыла убрать. Держа его большим и указательным пальцами, Лоренцо вопросительно смотрел на девушку.
– Что это?
– А на что это, по-вашему, похоже?
– На одежду певички из кабаре.
– Это… это часть моего приданого, – неохотно призналась Джоди. Ей совсем не хотелось, чтобы он подумал, будто она собиралась носить эту вещь во время отпуска. – Оно попало в мой чемодан… по ошибке.
– Ваше приданое? Вы имеете в виду, что собирались это надеть, чтобы соблазнить вашего мужа? Он что, любитель садомазохизма?
– Это всего лишь бюстье, купленное на распродаже, – сердито произнесла она. – Если оно вызывает у вас такие ассоциации, что ж, дело ваше. – Вспомнив, с какой стыдливостью она покупала эту вещицу, Джоди едва не расплакалась от унижения. – Сейчас это модно. Некоторые женщины носят его как верхнюю одежду.
– Да, я видел. Они выставляют напоказ свою грудь, словно шлюхи, предлагающие себя мужчинам.
Шлюхи? На что он намекает?
– Полагаю, вам нравится, когда женщина одета… – сердито начала Джоди.
– Мне нравится, когда женщина одета в то, что лишь намекает на ее сексуальность, а не выставляет ее напоказ, – перебил ее Лоренцо. – Не люблю, когда женщина носит одежду, которая делает ее похожей на шлюху или ребенка, – сказал он, роняя бюстье на кровать.
На ребенка? Он намекает на ее ночную рубашку.
– Как ваша нога? – как ни в чем не бывало, добавил он, затем налил себе чашку кофе и присоединился к ней на балконе.
Внезапно в этом приятном месте, где можно было насладиться утренним солнцем, стало тесно.
Лоренцо специально упомянул о ноге? Хочет показать, что физический недостаток делает ее менее желанной?
– Хорошо. Ногу может свести у любого, – ответила Джоди, защищаясь. – Даже у человека с двумя нормальными ногами.
– Каковыми ваши не являются? В мире много мест, где люди, часто дети, становятся жертвами войн. Многие лишаются ног и посчитали бы за счастье иметь такие, как у вас.
У Джоди внутри все кипело от ярости. Да как он смеет читать ей нотации, когда сам живет здесь, отгородившись от действительности!
– Да что вы можете знать о страданиях других людей? – презрительно бросила она. – Готова поспорить, вы знаете о них лишь из газет и телевизионных новостей.
Она с грохотом поставила на стол чашку и собралась вернуться в спальню, но Лоренцо остановил ее, взяв за руку.
– Катерина наблюдает за нами из сада, – тихо сказал он.
– Ну и что?
Повернувшись к Джоди, он мягко произнес:
– Вот что.
Лоренцо подошел к ней вплотную. Отступать было некуда. Его руки сомкнулись на ее спине, их тепло согревало кожу сквозь тонкую ткань рубашки.
Джоди невольно прижалась к нему всем телом. Одна его ладонь скользнула вверх и зарылась в ее густые волосы. Джоди пришлось запрокинуть голову и оказаться с ним лицом к лицу. Дрожа от переполнявшей ее ярости, Джоди бросила на него испепеляющий взгляд.
Лоренцо наклонил голову и, закрыв собой солнечный свет, коснулся губами ее губ. Джоди напряглась, не осмеливаясь пошевелиться. Его губы были прохладными и твердыми. От него пахло мылом и свежестью. Когда она отказалась отвечать на поцелуй, он нежно погладил кожу у нее за ухом, и все ее тело содрогнулось в ответ.
Его серебристо-серые глаза смотрели так вкрадчиво, что у нее по спине пробежал электрический ток.
– Вы что, и целоваться по-настоящему не умеете? А еще были помолвлены! Откройте рот.
Джоди стояла перед выбором: либо предстать перед ним неопытной девчонкой, либо подчиниться. Наконец женская гордость взяла верх над гневом. Ее губы приоткрылись и смягчились. Золото ее взгляда встретилось с гипнотическим серебром его, притягивающим, словно магнит. Ее губы прижались к его губам, руки обвились вокруг его шеи. Казалось, солнце обжигает ей спину, но то были руки Лоренцо, гладящие ее под тонкой тканью ночной рубашки. Стоя на цыпочках, она прижималась к нему и целовала с такой страстью, какой никогда в себе и не подозревала.
Его ладонь скользнула вверх, накрыла обнаженную грудь и стала ласкать внезапно затвердевший сосок. Джоди дрожала, как тетива лука, натянутая искусным стрелком. Другая его рука опустилась ниже и начала поглаживать округлый изгиб бедер.
Когда язык Лоренцо мощным натиском проник в ее рот, она приглушенно застонала.
– Что такое? – прошептал Лоренцо. – Ты хочешь, чтобы я гладил твою грудь? Целовал и ласкал ее? Хочешь, чтобы я взял в рот сосок и вознес тебя на вершину удовольствия? Ты этого добиваешься, прижимаясь своими бедрами к моим? – Шепча это, он поглаживал ее между ног.
Это было именно то, чего ей так хотелось получить от Джона – желание, близость, чувственность, – и Джоди, открыв для себя мир эротических удовольствий, упивалась новыми ощущениями.
Звук шагов по гравиевой дорожке под балконом вернул ее к реальности. Джоди застыла от гнева, когда Лоренцо оторвался от ее губ.
– Ты не имел права это делать, – сердито произнесла она.
– Тогда почему ты меня не остановила? – сухо спросил он.
Она не остановила его, потому что это доставляло ей удовольствие, призналась Джоди самой себе.
– Ты ведь сказал, что между нами не будет интимной близости, – парировала она, уклоняясь от обвинения.
– Это не было интимной близостью, – сообщил ей Лоренцо. – Если бы я желал этого, то отвел бы тебя туда, где мы оказались бы наедине, и ты, вместо того чтобы метать гневные взгляды, лежала бы и умоляла меня овладеть тобой. Я просто хотел показать Катерине, что мы действительно собираемся пожениться. Или, может, тебя злит, что ты сейчас не лежишь рядом со мной, а я не посвящаю твое тело в таинство секса?
