– Их отправка обойдется дороже, чем ремонт.
– Я уже сказала вам, что затраты не обсуждаются. Кстати, к вопросу о деньгах, – поспешно добавила она. – Я так и не поняла вчера вечером, как мне расплачиваться за ту работу, которая будет делаться для меня благодаря вашему посредничеству?
– Не беспокойтесь об этом сейчас. Я открыл отдельный счет и перевел вам для начала десять штук прошлым вечером.
– Десять? Я в состоянии заплатить больше чем десять долларов. Не такая уж я бедная. – Эмили усмехнулась и добавила: – Я только кажусь такой.
– Десять тысяч.
– Это слишком большой долг, – запротестовала она. – И хотя я вам очень признательна, у меня есть двадцать тысяч на счету, из тех, что прислал Таинственный Санта, которые…
Подняв руку, Коул остановил ее.
– Никогда не рискуйте суммой, которую не можете позволить себе потерять, – ласково, но твердо посоветовал он. – Если ваши двадцать тысяч превратятся в дым, вы не сможете сделать здесь новую крышу. Я дал вам взаймы. Мне это несложно. Дело уже сделано.
Ей ничего не оставалось, как поблагодарить его.
– Спасибо.
Он улыбнулся.
– Пожалуйста. Поскольку дело сделано…
– Так сколько у меня в наличии?
– Я положил вам деньги до утреннего открытия биржи, – с видимым удовольствием сказал он. – Пока это игра на акциях, вложенных в производство нефти и пшеницы, но по моему указанию брокеры займутся и продажей автомобилей, как только это станет прибыльно.
Эмили даже не пыталась вникнуть в смысл сказанного. Девушка знала, что это совершенно бесполезно. Она наклонилась к Коулу и прошептала:
– Никогда не слышала, как звучит китайский язык. Оказывается, очень сексуально.
Коул засмеялся, а потом сказал, широко улыбаясь:
– Мы надеемся, что банки понесут большие убытки и…
– Но это не очень благородно.
– Благородство не является стратегией инвестиций, – ответил он, усмехнувшись. – Предвидеть повышение или понижение на биржах – вот в чем стратегия.
Эмили нахмурилась.
– А как вы что-то заработаете, если акции, которыми вы владеете, упадут в цене?
– На самом деле это очень простая математика, – сказал он со вздохом.
– Никакая математика не может быть простой.
– Да нет, на бирже зарабатывать легко, если только вы правильно угадали тенденцию и не покупаете акции по цене более высокой, чем та, по которой вы их продавали. В противном случае останетесь не только без рубашки, но и без штанов, носков и нижнего белья к тому же.
– О! Настоящий биржевой стриптиз, – сказала она, с удовольствием представив себе Коула Престона в конце дня неудачной торговли.
С сияющими глазами, сдерживая улыбку, он откашлялся и сказал:
– Но мы делаем ставку на то, что цены на нефть и пшеницу будут расти…
И Коул пустился в подробные объяснения. Эмили вновь ничего не поняла.
– О, снова этот китайский язык, – сказала она плачущим голосом. Девушка расстегнула пуговицу на блузке и стала обмахиваться. – Мне не хватает воздуха.
– Мне тоже, – признался Коул. – Когда ваши электрики собираются уйти на обед?
– Сегодня они работают без обеда и перерывов, потому что им надо все закончить, чтобы завтра приступить к другому заказу.
Он вдруг поднял голову и встретил ее взгляд. Его глаза горели неприкрытым желанием.
– Хотите поехать домой к моей бабушке и взглянуть на мой рабочий стол? Так вы бы лучше поняли специфику моей работы.
– Может, вы хотели спросить девушку, не хочет ли она взглянуть на ваши картины, например? – поддразнила она, продолжая обмахиваться. – А то рабочий стол…
– В данном случае это точный перевод.
– Насколько я понимаю, Ида сегодня в клубе?
– И собирается целый день играть в бридж.
– Я с удовольствием взгляну на ваш рабочий стол, – произнесла она мягко. – Только сначала все выключу и уберу. Это займет пару минут, не больше.
Говоря это, Эмили наклонилась и выдернула шнур из розетки. Девушка почувствовала, как его руки скользят по ее бедрам, обтянутым джинсами, и у нее перехватило дыхание. Ощутив внутреннюю дрожь, она выпрямилась и взглянула на него через плечо.
– Только попробуйте сделать так еще раз, – сказала она хриплым голосом.
– Жизнь должна быть приключением, – напомнил он ей. – Легкий риск…
– Рисковать – это нормально. Выставлять себя с дурной стороны – совершенно иное дело.
– Тогда перестаньте так наклоняться. Я же живой человек!..
Она тоже.
– Сейчас только возьму свою сумочку, и мы пойдем.
– Она вам не понадобится.
Интересно, что он имел в виду, думала Эмили, идя вслед за ним к лифту.
Она нажала на кнопку. Еще не успели закрыться двери, как Коул вдруг радостно объявил:
– А у меня идея! – и потянулся к кнопкам.
– Нет! – закричала она и схватила его за руку, сразу поняв, что он задумал и почему. – Сейчас раздастся сигнал тревоги. А он громкий.
Коул отдернул руку и с сожалением пробормотал:
– Черт. Какая была потрясающая идея!
– Действительно, – согласилась Эмили, тяжело вздохнув. – В самом деле хорошая.
Коул взглянул на девушку. Его широкая улыбка сказала обо всем. Он явно был поражен ее честным ответом.
– А этот сигнал тревоги никак нельзя отключить?
– Можно, конечно, но не в данный момент и не изнутри.
– Я займусь этим вопросом, когда мы вернемся, – пообещал Коул, когда лифт опустился на первый этаж и двери открылись.
– Только для вашего сведения, – сказала Эмили. – В моей версии фантазии на мне был бюстгальтер, короткая юбочка и туфли на шпильках.
– Да? И насколько короткой была эта юбочка?
– Если бы мне пришлось наклониться, – сказала она спокойно, выходя впереди него из лифта, – вы бы увидели, что я без трусиков.
Коул застыл на месте. Эмили подождала, пока он придет в себя. Когда они подошли к входной двери, он спросил:
– Как вы думаете, до какого времени здесь задержатся электрики?
– Они сказали, что часов до семи, – ответила Эмили, когда они вышли на улицу. – Подождите секундочку.
Она окликнула рабочего, который вытаскивал коробку из старенького фургона:
– Джон!
– Да, мэм?
– Не сможете ли вы отсоединить сигнал тревоги в лифте? Когда я перевожу вещи с этажа на этаж и должна держать двери открытыми какое-то время, этот рев сводит меня с ума.
– Я сделаю это прямо сейчас, мисс Рейне.
– Спасибо, Джон. Я скоро вернусь. В случае если возникнут какие-то проблемы, у меня с собой телефон.
– Это было умно, – сказал Коул, распахивая перед ней дверцу автомобиля.
– Мне совсем не хотелось, чтобы мы с вами спустились в подвал, где мне пришлось бы держать фонарик, пока вы бы размышляли над тем, какую пробку вывинчивать.
