— Ты имеешь в виду, она у тебя гудит от выпивки, — съехидничала Эми. — Ты знаешь, что я обнаружила в твоем холодильнике целых три бутылки вина и только один пакет молока? Ни сыра, ни салата.
— Между прочим, три неоткрытые бутылки, — сказал он, вставая. — Так мы идем наконец в «Харпер-Лейтвейт»?
Эми быстро собрала пустые тарелки.
— Наверное, будет лучше, если я приду в обычное время, как и Барбара. Во сколько она появлялась по утрам?
— Где-то в семь с четвертью.
Эми замерла с тарелками в руках.
— Это слишком рано!
— Я в это время начинаю работу.
— Может быть, и так, но…
— Никаких «но». Цель в том, чтобы к моему приходу ты была на месте. Если Соня прознает, что тебя нет до девяти…
Эми открыла дверцу посудомоечной машины и поставила тарелки на решетку.
— Я все понимаю, но временная секретарша, нанятая через агентство, вряд ли появится в первое утро так рано. Барбара сегодня еще будет, покажет мне, что да как, так что ничего особенного не случится, верно? — Эми вопросительно уставилась на Хью.
— Думаю, нет, — сказал он, завязывая галстук. — Но это только сегодня, а дальше я должен быть уверен, что ты не опоздаешь. За это я тебе и плачу.
— Завтра разбуди меня, когда будешь уходить в спортзал, и я буду на рабочем месте вовремя. — Она улыбнулась. — Надо отрабатывать купленные вещи.
— Не бойся, отработаешь, — произнес он серьезно и взял кейс. — Барбара пробудет до одиннадцати, так что приходи к девяти. Не позже.
Если Эми и нуждалась в подтверждении того, что она изменилась, то лучшего и быть не могло — выходящий из «Харпер-Лейтвейт» мужчина в костюме придержал для нее дверь. В прежней жизни такое случалось редко.
Это придало ей уверенности, которая не была лишней, как она убедилась, шагая следом за Барбарой Шелтон по устланному дорожкой коридору.
— Это ужасно, что приходится уезжать, — говорила вполголоса Барбара. — Я пыталась отвертеться, но тогда подвела бы многих.
Эми семенила следом за ней, изо всех сил стараясь не отстать и в то же время говорить что-то сочувственное.
— Я уверена, Хью… мистер… то есть доктор Балфур был бы недоволен.
Барбара, судя по всему, даже не заметила, что Эми путается с именами. Она продолжала говорить так же быстро, как и шла:
— Один друг семьи оказался в очень… щекотливых обстоятельствах. Насколько я поняла, если меня там не будет, все может кончиться очень плохо. Вы, наверное, и сами знаете, что я умею улаживать дела.
— Мне говорили.
— По четвергам здесь совещания. — Барбара свернула за угол. — Я вам все записала. А если возникнет еще что-то, спросите Фиону. Она личный секретарь Эндриэна Дана и очень хорошая девушка. В эту дверь и по коридору до конца. Я вас потом представлю друг другу. У нее добавочный номер два-два-семь.
— Два-два-семь, — послушно повторила Эми, почти не надеясь, что запомнит, потому что ее ум был занят бесконечными поворотами коридора. И еще она все больше и больше пугалась. Хью надеялся, что она его не подведет, а она была совсем не уверена, что подходит для этой работы.
— Он любит, чтобы у него с самого утра на столе лежали «Файнэншэл таймс» и другие толстые газеты. Я всегда забираю их по пути наверх. Старайтесь дать ему час или около того ознакомиться с тем, что произошло накануне в Штатах, и только потом соединяйте с кем-то. А вот это, — она открыла дверь налево, — на две недели будет вашим домом.
Эми остановилась, оглядывая самый просторный офис, который она когда-либо видела. Девушка опустила сумку на ближайший стул. Ее прежние попытки временно поработать секретаршей проходили в мыканье между канцелярскими шкафами, больше похожими на кухонные, либо в большой приемной, где гуляли сквозняки и люди. А здесь все не так.
— Если хотите, пойдите и сообщите Хью, что вы пришли. — Барбара показала на закрытую дверь за шкафом. — Он вас с нетерпением ждет. А я, прежде чем мы примемся за работу, сделаю кофе. Вы какой любите?
— Черный, без сахара.
Барбара исчезла, оставив Эми гадать — постучать в дверь или не стучать. Это сразу установит стиль отношений, думала Эми, стоя у двери с поднятой рукой. Она сама не знала, какой стиль ее устроил бы больше. И зачем она только согласилась работать с Хью?
В конце концов она решила тихонько постучаться и войти.
Что она и сделала. И остолбенело застыла на месте.
Ее веселое «привет» высохло на губах при виде Сони Лейтвейт, склонившейся над письменным столом. Ее объемистые груди чуть не вываливались из расстегнутой ярко-розовой жакетки. Кровь отлила от лица Эми, а ладони вспотели.
— А вот и кавалерия подоспела, — произнесла со смешком Соня, не делая ни малейших попыток прикрыться. Она развернулась к Эми. — Мы знакомы, правда? Я вас где-то видела.
Эми секунду помедлила, не зная, надо ли вмешиваться. Но тут она увидела молящий взгляд Хью. Девушка с подчеркнутым спокойствием закрыла дверь и сделала несколько шагов вперед.
Соня, как ни странно, не двигалась, так и стояла, опершись о край стола. На лице не было ни тени смущения.
— Мой отец дружит с вашим мужем, миссис Лейтвейт, — вежливо произнесла Эми.
— Правда?
Хью поднялся со стула и обошел стол.
— Знакомьтесь — Амелия Митчел, — сказал он, обняв Эми за талию и прижав к себе. Вряд ли это в обычаях босса — так обращаться с временной секретаршей, но Эми стояла неподвижно. Впервые в жизни она поверила, что Хью в самом деле нуждается в помощи.
— Митчел? — спросила Соня. — Вспомнила. Вы дочь Филиппа Митчела. — Ее холодный оценивающий взгляд скользнул по новой одежде Эми. — Вы изменились. В последний раз, когда я вас видела, вы были так убого одеты.
— А вот вы ничуть не изменились, — сердито парировала Эми.
Глаза Сони вспыхнули.
— Я что-то пропустила? Господи, так вы встречаетесь с Хью?! — спросила она.
— Нет…
Хью прервал ее:
— Допустим, встречаемся.
Лишь пальцы Хью, вдавившиеся в ее талию, заставили Эми промолчать.
Соня выпрямилась и замерла, глядя сверху вниз на Эми, словно на добычу, которую приволок кот.
— А Каланта знает?
— Конечно, — ответил Хью.
Соня принялась медленно застегивать свой жакет.
— Чудесно, — пробормотала она, с подозрением поглядывая то на Эми, то на Хью. — Я думала, ты приведешь Каланту на прием к Ричарду.
— Я приду с Эми.
Эми вздрогнула. Какую игру ведет Хью? Одно дело — согласиться поработать его личной секретаршей, но то, о чем он сказал, это совсем другое! Ее решили выставить в качестве любовницы. А как же Каланта?
— Понятно, — сказала Соня, направляясь к двери.
