Вдруг Элиот стал серьезным.
— Когда я обнаружил, что ты ушла, у меня было ощущение, что я тебя потерял. По-настоящему потерял. Я пытался представить, что бы я почувствовал, если бы больше никогда тебя не увидел, потому что в тот момент мне казалось, что я тебя не заслуживаю. Но я не мог этого вынести.
Его голос дрогнул, и он наклонил голову.
— А почему же ты не приехал на сбор пожертвований?
Если он так хотел меня увидеть.
— Честно? Я не смог бы видеть тебя с Джоэдом!
— Правда?
Элиот кивнул с расстроенным видом.
— Не могу объяснить, как на меня действует этот парень. Как криптонит действовал на Супермена. Когда Джоэл был рядом, я превращался в слабенького, забитого, стороннего наблюдателя. И чем глупее я себя вел, тем ярче светился Джоэл.
— Но в душе ты оставался Суперменом? — поддразнила я.
— Ладно, сравнение не самое удачное, — поежился Элиот. — Но мне следовало самому стать этим зеленым человечком, потому что я весь позеленел от ревности. Никогда не испытывал такого, никогда! Мне было тошно каждый раз, когда он просто дотрагивался до тебя.
Элиот с трудом сглотнул, словно его тошнит от одних воспоминаний.
— Мне не терпелось увидеть тебя, все тебе объяснить. Но не хотелось снова все испортить, как в «Мадонна Инн».
Было ощущение, что его бьет озноб.
— А гдё, кстати, Джоэл? — он осмотрел местность в поисках следов пребывания Джоэла.
— Ушел, — просто сказала я.
— Насовсем?
Я кивнула.
Сначала Элиот слегка улыбнулся, но улыбка тут же растянулась до ушей.
— Я не хотел выглядеть таким счастливым, — извинился он.
Казалось, он сейчас сделает сальто назад, а потом начнет меня вращать, как жезл капитана футбольных болельщиков, чтобы отпраздновать это радостное событие. Но вместо этого он аккуратно сделал шаг ко мне. Хотя он не задел стол, все мои исписанные листочки разлетелись по полу. Словно привидение смело их с поверхности стола.
— Что это такое? — он наклонился поднять бумажки с пола, и тут полотенце слегка приспустилось.
Почему каждый сантиметр его тела обладает для меня таким очарованием? Я хотела подойти к нему, но знала, что нужно продержаться еще чуть-чуть.
— Мое будущее! — я гордо подняла голову.
— «Отель «Калифорния»», — прочел он. — Эй, а мне нравится!
Тут меня прорвало, и я затараторила без умолку, рассказывая о своем плане. Он был под впечатлением, кивал, и лицо его сияло, когда я рассказывала, как хочу обустроить комнаты.
— Тебе все еще нужен партнер? — спросил он, когда я закончила рассказ.
— Может быть.
— Может, подумаешь над моей кандидатурой?
— Смотря что ты хочешь предложить.
— Сорок пять тысяч фунтов для начала. Если нам будет нужно больше, мы сможем взять ссуду и сообща выплачивать ее с процентами как равноправные партнеры.
— Это только деньги, — пожала я плечами. — Мне нужно больше.
— Я мог бы создать замечательный сайт нашего отеля с виртуальной экскурсией по номерам и системой онлайн бронирования комнат…
— Это только высокие технологии, — прервала я его.
Элиот задумался на минуту.
— Я буду дежурить по ночам.
— Уже лучше… — признала я.
— И каждую субботу буду делать для тебя новый коктейль с мартини и приносить тебе на террасу, чтобы ты пила его и наслаждалась закатом.
— Даже если будет идти дождь?
— Да, — подтвердил он. — На самом деле дождь мог бы стать одним из фирменных ингредиентов вместе с кусочками водорослей!
Мне понравилась идея. Я хихикнула, вспомнив «Маргариту» со снежинками. Потом сделала глубокий вдох, так как Элиот подошел ближе. Его влажная кожа была покрыта мурашками. Вокруг запахло гелем для душа.
— Приведи мне какой-нибудь решающий аргумент! — потребовала я.
Он взял меня за руки и посмотрел в глаза.
— Лара, клянусь, каждый день я буду находить способ, чтобы любить тебя еще больше!
Мои глаза заблестели от слез.
— Я не могу дышать без тебя!.. — Он наклонился и вдохнул запах моих волос.
У меня подкосились ноги, но он крепко сжал меня в объятиях, и его губы встретились с моими. Мои — мягкие и теплые, а его — сильные и влажные. Потом он отпрянул и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Лара, ты меня любишь?
Я не могла поверить. Он еще и спрашивает?
— Я говорила тебе о своей любви каждый божий день с тех пор, как мы встретились, — улыбнулась я. — Только про себя.
— Скажи мне сейчас, — потребовал он.
Десять лет я задала этого момента, мечтала о нем.
— Элиот, — я произнесла его имя, наслаждаясь, что я могу произнести его так, как мне всегда хотелось. — Элиот, я люблю тебя!
Мое сердце торжествовало. С ленточками. Свистками. С фейерверками. Получилось! Я сказала это!
— Я люблю тебя, — произнесла я еще раз, улыбаясь. Как же мне хорошо.
— И я люблю тебя, Лapa. По-настоящему, — сказал он, нежно проводя рукой по моему лицу. — И всегда любил. Просто нужен был клуб «Калифорния», чтобы показать мне это.
Я начала было говорить ему, что это была лишь фантазия, но затем передумала, ведь мое желание все-таки сбылось.
— Элен права, — вздохнула я. — Здесь в воздухе витает волшебство.
Вдруг лампы замигали и погасли. Теперь единственным источником света была луна. Элиот обнял меня крепче. А потом, хотя обе мои руки были в его влажных волосах, полотенце вдруг упало на пол, словно его сдернули.
— Что за чертовщина? — засмеялся Элиот.
Я улыбнулась, а мои руки скользнули вниз по его шелковистой коже на спине к изгибу его красивых накачанных ягодиц. Я украдкой огляделась и шепнула Мэрилин и Кэйт Морган:
— Спасибо, девочки! Думаю, дальше я справлюсь сама.
Персонаж короткометражных мультфильмов 1920- 1930-х гг.; кокетливая дамочка с огромными удивленными глазами и некоторым непорядком в туалете; стала первым мульт-персонажем. запрещенным американской кино цензурой.
Согласно этому закону, принятому в 1968 году, содержание предлагаемых товаров и услуг должно соответствовать характеру рекламы и их описанию.
Шоу с участием обнаженных женщин, совокупляющейся пары и так далее, которое зритель наблюдает через глазок в стене.
Герой фильма «Вилли Вонка и шоколадная фабрика», кондитер-волшебник, спрятавший в производимые им плитки пять золотых билетов для пяти счастливчиков, получающих пожизненное обеспечение конфетами и экскурсию по восхитительной кондитерской фабрике.
