Мужчины не пожали друг другу руки, ограничились сдержанными кивками.
Когда Томас принялся за работу, насвистывая какую-то мелодию, Эдвин повернулся к Хилари.
— Я могу поговорить с тобой наедине? — спросил он ледяным тоном.
— Можешь, — ответила Хилари как можно более спокойно и улыбнулась Томасу. — Томас, ты не обидишься, если мы оставим тебя на некоторое время?
— Конечно нет, — ответил тот.
— Что это за свистун? — раздраженно поинтересовался Эдвин, как только они с Хилари спустились вниз и вышли во двор.
— Какая тебе разница? — Она чувствовала сильный испуг, но старалась держаться смело и уверенно. — Это тебя абсолютно не касается.
— Нет, касается! — Эдвина сердила собственная несдержанность и нелепость, но он ничего не мог поделать с безумной ревностью, разгоревшейся в нем при появлении этого Томаса. — Кто этот тип и что делает в твоем доме?
— Это не твое дело! — выпалила Хилари.
— Ах, так? Если не хочешь отвечать, я пойду и задам этот вопрос ему! Но не обещаю, что все обойдется без плачевных последствий!
Он уже сделал шаг по направлению к входной двери, когда Хилари испуганно вцепилась в его руку.
— Не будь таким идиотом! Томас — друг моего двоюродного брата. Мы познакомились с ним только сегодня! — протараторила она.
Эдвин недоверчиво взглянул в глаза Хилари, но заметно успокоился. Щеки молодой женщины взволнованно пылали, придавая ей еще большую соблазнительность. Он взял ее за руки и прислонил к передней дверце своей машины, стоявшей прямо перед домом.
— Ты сводишь меня с ума. Сам не понимаю, что со мной происходит, — прошептал он.
Когда Эдвин разговаривал с ней таким тоном, у нее все таяло внутри. В подобные моменты она желала лишь одного — раствориться в нем, утонуть в потоке его ласк, отдаться ему полностью, без остатка.
Сердце Эдвина колотилось громко и учащенно. Ему было понятно, что Хилари желает его так же сильно, как он ее, и от сознания этого кружилась голова. Еще мгновение, и они бросились бы в жаркие объятия друг друга, но им помешал неожиданно прозвучавший звук захлопнувшейся двери.
Хилари вздрогнула и повернула голову к крыльцу.
— Простите, что помешал… Подул ветер, поэтому дверь и хлопнула так громко, — оправдывающимся тоном сказал Томас и пожал плечами.
Хилари отошла от машины, а Эдвин усмехнулся и сел за руль.
— До свидания! — крикнул он и завел мотор.
Она была так растеряна, что даже не оглянулась. Когда шум автомобиля рассеялся вдали, Томас тяжело вздохнул.
— Я вам завидую, — пробормотал он с неподдельной искренностью. — Мы с подругой встречались пять лет, а совсем недавно расстались. Потому что не испытывали обоюдной страсти, огня, не совершали друг для друга милых глупостей, безумств… У вас это есть.
Щеки Хилари вновь вспыхнули.
Неужели я настолько плохо умею скрывать свои чувства, что совершенно посторонний человек сумел так запросто их разгадать? — подумала она.
— Ты все неправильно понял, Томас. То, что ты видел, это… — Ее голос оборвался. Для того, чтобы объяснить ситуацию, она не нашла подходящих слов.
— Давай не будем об этом? — предложил Томас и подмигнул. — Лучше примемся за дела. Кровать в порядке. Приступим к разгрузке мебели.
Первым делом Хилари попросила его перенести в комнатку Лили новенький набор для детской. Она купила его прямо перед отъездом.
Чтобы затащить на второй этаж пианино, пришлось выйти на дорогу, остановить первого проезжавшего мимо водителя фургона и обратиться к нему за помощью.
Когда вся мебель была разгружена, Томас распрощался и уехал. Хилари набрала теплой воды в ведерко и кастрюлю, привезенные вместе с остальными вещами, вышла во двор и вымылась. На это ушло немало времени, ведь она, хоть была и не избалована удобствами, не привыкла обходиться вообще без них.
Уставшая, Хилари улеглась в кровать около полуночи. Но сон не шел. Все мысли крутились вокруг Эдвина, как бы ей ни хотелось подумать о чем-нибудь другом, упорно возвращаясь к событиям пятилетней давности. А именно к тому моменту, когда над их чудесными отношениями нависла темная тучка.
Это случилось после знакомства с Глэдис Нейленд, обворожительной шатенкой, подругой детства Эдвина.
Однажды вечером, когда Эдвин разговаривал с кем-то по телефону, а Хилари мирно дремала, положив голову ему на колени, Глэдис нагрянула в гости. Красивая и общительная, она сразу же расположила Хилари к себе. Они пили чай в кухне и много болтали, а в те моменты, когда Эдвин куда-нибудь отлучался, Глэдис заговаривала с Хилари, как с лучшей подружкой.
— Я думала, что опять увижу здесь эту дылду Стеллу, — заговорщически понизив голос, прошептала она, когда Эдвин вышел в гостиную ответить на очередной телефонный звонок. — Ты с ней знакома?
Хилари не знала никакой Стеллы. И чем больше слушала Глэдис, тем меньше желала с ней знакомиться. Намеками и полушутками Глэдис ясно дала Хилари понять, что эта «дылда» — прелестная высокая студентка последнего курса Майамского университета. Что, возможно, она до сих пор встречается с Эдвином.
— Вы потрясающе смотритесь вдвоем, — подытожила тогда Глэдис. — Не отдавай его никому!
Узнав, что Хилари всего семнадцать лет, она задумчиво покачала головой.
— Лучше не сознавайся ему в этом. Он любит более взрослых, более опытных женщин. И еще один дружеский совет: пусть вокруг тебя вьются и другие мужчины. Эдвин обожает конкуренцию. Мы знакомы с ним с самого детства. Мне о нем известно все!
Тогда-то в Хилари и созрел план придумать о себе какую-нибудь красивую историю. Эдвин ни разу не спрашивал у нее ни о возрасте, ни о том, чем она занимается, но если бы речь об этом зашла, ей было бы легче провалиться сквозь землю, чем сказать о себе правду.
Ни один нормальный мужчина не захочет продолжать крутить роман с девушкой, если узнает, что она — школьница, решила Хилари. Особенно такой мужчина, как Эдвин.
В ее планы входило поступить в университет в родном городе Солт-Лейк-Сити. Поэтому она и подумала, что назовется Эдвину студенткой. Студенток он любит, отметила она, с неприязнью вспоминая рассказы Глэдис о Стелле.
Когда интерес к ней Эдвина стал заметно ослабевать, ее охватила паника. Тогда-то она и прибежала к старушке Мириам во второй раз.
— Я не пойму, что произошло, — бормотала она, жалобно всхлипывая.
Мириам гладила ее по голове.
— Эдвин — натура сложная и глубокая. Он очень серьезный человек. Таким людям иногда необходимо побыть наедине, чтобы лучше разобраться в своей жизни, понимаешь, детка? — Голос Мириам звучал спокойно и умиротворяюще, и тревога Хилари постепенно ослабла.
