Она тяжело вздохнула и села в машину.
— Добрый день, мисс Лоуэлл, — приветствовал ее шофер. — Я рад, что мистер Уилсоу выбрал такую симпатичную няньку, прежние были старые страшные карги.
— Спасибо за комплимент! — язвительно отреагировала Анабель, но водитель, судя по всему, ее язвительность не понял.
— Вот только детки — сущие чертенята! Я прямо даже не уверен, что такая молодая и хорошенькая девушка с ними справится.
— Я уверена! — отрезала Анабель.
И — о чудо! — водитель сразу же замолчал. Анабель усмехнулась. Если она может без применения силы или угроз заставить целый класс непосед сидеть тихо, справиться с одним не в меру болтливым парнем не составляет для нее никакого труда. Но она тут же осадила себя. Легко быть смелой с простым шофером! Где же ее смелость, когда рядом мистер Уилсоу?
Спустя три часа Анабель, по-прежнему робея и теряясь, толкнула парадную дверь дома Теда Уилсоу. Но сейчас ей было легче побороть страх и неуверенность. Она знала, что ни в коем случае не должна показать свои чувства детям, а они гораздо наблюдательнее даже проницательного отца. В этом Анабель была уверена. Нет, она не боится детей, с любым ребенком можно справиться и превратить его в ангела, если поставить себе такую цель. Вот только Анабель никого превращать не собиралась. Она оставляла за детьми право быть непослушными и беспокойными. Дети это понимали каким-то шестым или восьмым чувством и были благодарны строгой, но справедливой, серьезной, но умеющей от души посмеяться мисс Лоуэлл.
Это просто двое детей. Не класс. Если я не смогу справиться с двумя детьми, грош мне цена как педагогу, сказала себе Анабель.
Она прошла в центр большого пустого холла, поставила чемодан на пол и выразительно посмотрела на часы.
Мне только портпледа и зонтика не хватает! — подумала она и улыбнулась. Явление строгой няни. Мэри Поппинс возвращается!
Это веселье попахивало истерикой, и Анабель усилием воли заставила себя успокоиться. Она прекрасно понимала, что причина ее беспокойства не во встрече с двумя трудными детьми, пусть даже они способны подбросить ей дохлую крысу, она беспокоилась из-за новой встречи с Тедом.
Уже сейчас, не успев толком узнать его, Анабель понимала, что Сьюзи была права, когда говорила: «Из-за Теда стоит убиваться». В нем было какое-то удивительное обаяние, Анабель не могла понять его природы, и оттого боялась еще сильнее. Людям свойственно бояться того, чего они не понимают. Это нормально. Ненормальным было то, что ей вдруг нестерпимо захотелось вновь увидеть его, и не просто увидеть, а оказаться как можно ближе, почувствовать мощь его тела, чуть уловимый мужской запах мускуса и чистого горного воздуха или моря. Она могла бы сказать точнее, если бы прикоснулась к его загорелой коже, вдохнула запах обнаженного тела…
Анабель изумленно прислушивалась к собственным чувствам. Что все это значит?! Она здесь только для того, чтобы отомстить за сестру. Большего ей не нужно. Ведь она уже давно потеряла надежду встретить своего мужчину, выйти замуж и рожать детей раз в три года. Она уже привыкла к мысли, что это не для нее. В конце концов, можно быть полезной и не быть замужем. Разве она не приносит пользу? Да и какое она имеет право думать о Теде как об объекте плотских желаний, когда он так подло, так низко поступил с ее сестрой! После рассказа Сьюзи Анабель должна была бы понять, что собой представляет мистер Уилсоу.
— Мисс Лоуэлл, я рад приветствовать вас в моем доме!
Появление Теда застало Анабель врасплох. Он возник словно из ниоткуда, сияя приветливой улыбкой. Если бы перед ней был кто-то другой, Анабель твердо уверовала бы в то, что этот человек не может найти себя. В нем все было противоречивым: крупная фигура портового грузчика и дорогой костюм, широкое скуластое лицо и утонченные черты, седина на висках и озорные огоньки в глазах — но мистер Уилсоу был един, как никто другой. В нем не было и грамма противоречий. Такой цельной и сильной натуры Анабель еще не встречала.
— Как добрались? — поинтересовался он.
— Узнала всю биографию вашего водителя, — ответила Анабель. — Удивительно, как человек может говорить без остановки три часа!
— О, тогда вы окажетесь у него в фаворе. Обычно ему предлагают заткнуться на пятой минуте. — Тед улыбнулся еще шире, как будто Анабель была не наемной служащей, а наследной принцессой, заехавшей с визитом в замок суверена. Это было одновременно и приятно, и странно.
— Я только надеюсь, что мне больше не придется сталкиваться с ним, — призналась Анабель. — Я так и не смогла запомнить имела всех кузенов, кузин, тетушек и прочих родственников. Мне будет неудобно в этом признаться.
— Ничего страшного. Просто прослушаете всю родословную еще раз. И молитесь, чтобы у Марка не появились очередные племянники!
Анабель рассмеялась.
— Ужасно, но я только что узнала, что водителя зовут Марк! Хотя уже знаю, что его двоюродная тетя Агнесс замужем за прекрасным мужчиной Фредом, а их дочь Вики собирается замуж за некоего Эда, которого искренно не любит вся семья.
— Вики не повезло, — констатировал Тед. — А теперь не желаете ли познакомиться с моей семьей?
— Для этого я сюда и приехала. Анабель подняла с пола чемодан, но Тед тут же остановил ее:
— О ваших вещах позаботятся. Давайте поднимемся в детскую.
— Я заметила, что у вас большой парк рядом. Такая чудесная погода, а дети сидят дома…
— Они в очередной раз наказаны. А парк, кстати, мой. Я огородил небольшой участок для личного пользования. Мне не нужны полгектара кленов. Пусть люди гуляют.
Анабель удивленно посмотрела на Теда.
— Не подумайте, будто я филантроп! — замахал он руками. — Я заключил с местными властями своего рода соглашение: они ухаживают за парком, а я плачу только налоги. Если честно, таким образом я сбросил огромный груз со своих плеч.
Анабель промолчала. Она знала, что мистер Уилсоу богатый человек, но не представляла размеров его состояния. Да и особняк его выглядел не слишком шикарным. Но Анабель не могла не признать, что дом был вполне уютным.
По широкой лестнице они поднялись на второй этаж и вошли в небольшую гостиную. Анабель с первого же взгляда покорил камин и живые цветы в горшках на всех подоконниках. Удивительно, но все они цвели.
Тед проследил за ее взглядом и пояснил:
— Если в Мэри-Энн и есть что-то женственное, то только любовь к цветам. Это она устроила здесь оранжерею и сама ухаживает за растениями. Как видите, у девочки это получается отлично.
Анабель внимательно прислушивалась к интонациям Теда. Она была очень удивлена тем, что в его голосе не прозвучало и нотки отцовской гордости, а ведь был серьезный повод. Анабель почувствовала, что в этом доме творится что-то неладное.
