Его голос перешел на зловещий шепот, пробирающий до самых костей. Я замерла, перестала дергаться, и из глаз ручьем покатились слезы.
— Они тебя сотрут в порошок. Вздернут, как бродячую дворняжку. Потому что ты вряд ли стоишь таких денег. За такую подставу, тебе столько отрабатывать придется, что никакого здоровья не хватит, устанешь ноги раздвигать.
Я нервно дернулась, покраснела, снова замычала, а Кир подобрался. Впился в меня таким взглядом, что захотелось сквозь землю провалиться.
Он присвистнул.
— Так ты целка? Ни разу не динь-динь? Братец тебя поберечь решил? Не портить до свадьбы?
Мне казалось, что от стыда у меня пылали даже кончики ушей.
— Офигеть, — он скользнул взглядом по моим плечам, не прикрытым одеялом, — я думал, что таких баб уж и не бывает. Вымерли, как класс.
Лучше бы вымерла. Честно слово.
— Ну что ж, будем исправлять. — Он потянул вниз одеяло, — у тебя было достаточно времени, чтобы подумать над моим предложением. Ну так что решила? Согласна или согласна?
Я забрыкалась пуще прежнего, и едва не засадила ему коленом в пах. Голубые глаза хищно прищурились.
— Я так полагаю, это отказ?
Снова замычала, не оставляя попыток оттолкнуть его от себя.
— Ну нет, так нет, — ухмыльнулся он, хватая меня за руку и стаскивая с кровати, — тогда пойдем будить братьев. Расскажем им что к чему. Поведаем о том, сколько денег им стоила твоя беспечность. А потом я позвоню своим ребятам и разрешу передать закрытую информацию нужным людям. И империи Бархановых — конец. И их обоих раздерут на тряпки. За меня можешь не переживать — тылы прикрыты.
— Кир!
— По твоей вине! — давил он, выворачивая меня своими жесткими словами, — хочешь, чтобы им устроили веселую жизнь? Хочешь видеть их на паперти? А может жаждешь на кладбище приходить и цветочки приносить?
— Кирилл, — сипела я, не в силах его перебороть.
— Что Кирилл? Я замял твой косяк! Договорился! И хочу компенсацию за свои труды. Тебя хочу! Но если тебя что-то не устраивает, то я мигом отзову соглашение с Жуковским. И все… Можешь заказывать медаль «предательница года».
Сейчас он вообще не был похож на младшего брата раздолбая. Злой демон, выпустивший ядовитые клыки.
— Готова к такому повороту? Тогда идем, — дернул меня за руку так, что я едва не повалилась на пол, — Давай, давай. Пошли. Или поори для приличия. Услышат — сами прибегут
Он распахнул дверь и попытался вытащить меня в коридор. Я уперлась изо всех сил. Ногами в пол, свободной рукой — в косяк. Губы закусила, чтобы не завизжать от страха и беспомощности.
— Не хочешь? — прошипел он.
— Кир, пожалуйста, — взмолилась я, —Зачем ты это делаешь? Не надо!
— Не надо было подставлять мою семью! — хладнокровно припечатал он.
— Я не подставляла. Так вышло, случайно. Я не думала, что все так получится.
— Твое «не думала» стоило нам слишком дорого. И может обойтись еще дороже!
— Ты же уладил все…
— И что? Надеешься, что я все следы замету, а ты и дальше будешь жить припеваючи? Мечтай больше. Или расплачивайся, или вали нахрен из нашей жизни. Уверяю, никто даже не вспомнит про тебя через пару недель.
— Я не хотела, чтобы так все получилось. Я нечаянно, — всхлипнула, не в силах сдерживаться дальше.
— Нечаянно она, — Кирилл затолкал меня обратно в комнату и закрыл дверь, — несколько миллионов херак и нечаянно псу под хвост. Артуру раз и нечаянно пистолет к виску. Красотка, ничего не скажешь!
Меня затрясло.
— Ладно, все. Хватит. Давай раздевайся. Долгие прелюдии не в моем вкусе. Сейчас разок, по-быстренькому. Исправим то, что братец не доделал. Обещаю быть чутким, нежным, заботливым, и каким там еще? В общем сама дальше придумаешь, — Он подхватил нижний край футболки и бесцеремонно потащил ее кверху.
— Как ты можешь? Он же твой брат, — я отпихивала от себя гадкие руки.
— А мне всегда нравились его игрушки, — цинично выдал Кирилл, — особенно когда без спроса их берешь. Не велика плата за спасенную шкуру, как ты думаешь? Тем более, такая как ты ему точно не нужна. Слишком мало мозгов и слишком много «я нечаянно». С такой подругой и врагов не надо. Сама все испохабит. Так что я ему одолжение делаю, избавляя от такой невесты.
Ядовиты слова били наотмашь, вызывая физическую боль где-то внутри, под ребрами.
— Стоять, — рявкнул он, когда я попробовала увернуться и сбежать, — приказа скакать не было.
Я все-таки дотянулась до него. Со всей мочи зарядила мерзавцу между ног и бросилась к двери, готовая хоть по битому стеклу бежать прочь, лишь бы отказаться от него подальше.
— Извините, что так поздно звоню, мне бы Юрия Дмитриевича услышать, — раздался злой голос позади меня, когда я уже справилась непослушными руками с замком и почти выскочила в коридор, — разговор есть. Срочный.
Он звонил Жуковскому!
Я резко обернулась, с ужасом наблюдая за тем, как Кирилл с ледяным хладнокровием ломает жизнь своим братьям.
— Никак нельзя отложить. На кону стоит очень многое, — произнес он тихо, решительно, жестко.
Не осознавая, что делаю, я бросилась к нему. Повисла на крепкой руке, пытаясь оттащить в сторону телефон.
— Пожалуйста, Кир! Не надо. Умоляю! Не говори! Не надо!
— У меня для него важные новости, — продолжал он, не отрывая от меня ледяного взгляда, — они касаются…
— Прекрати! — вцепилась в него как клещ, — остановись. Стой! Я согласна! Я все сделаю, как ты хочешь!
На красивых губах разливалась ленивая улыбка.
— Простите. Ложная тревога, — хмыкнул он и сбросил звонок.
Я затравленно отступила, понимая, что некуда бежать.
Растянутая футболка безвольным комом упала к моим ногам. В одних трусах я стояла перед Кириллом и мечтала провалиться сквозь землю, а он, не торопясь, обходил вокруг меня, довольно цокая языком:
— Красивая. Ноги длинные, талия узкая, — остановившись у меня за спиной, сжал ладонями мою талию. От чужих прикосновений в жилах стыла кровь, и бедное сердце едва билось. Через силу, медленно, пропуская удар за ударом.
Это все не по-настоящему… просто бред. Я сплю, и мне снится чертовски реалистичный психоделический ужас. Сейчас проснусь и все будет хорошо, все наладится.
Наглые руки соскользнули по вниз, сжали дрожащие бедра.
— Мм, — одобрительно протянул он, — крепенькая, но мягкая. Как я люблю.
Мне едва хватало сил удерживать себя на месте, не вырываться. Чтобы не видеть всего этого ужаса, я прикрыла глаза. Закусила губу, когда руки прошлись по животу, поднялись наверх, к груди. По щекам бежали слезы, но младшему Барханову было плевать, он как дикий зверь набросился на меня, сминая остатки сопротивления.
Все что происходило дальше — было отвратительно. Прикосновения, звуки, чужие губы на моих. Физическая боль первого раза ничто по сравнению с той агонией, которая разрывала сердце. Я здесь, в постели с Кириллом, а за стеной спит любимый мужчина. Сказка превратилась в фильм ужасов, мечты — в горсть пепла. Я не знала, что за глупые ошибки придется так больно расплачиваться.
Потом, когда все закончилось, Кирилл не ушел. Остался со мной на ночь. По-хозяйски развалился на подушках и через пару минут, как ни в чем не бывало заснул, а я лежала у него под боком и давилась слезами, мысленно прощаясь с тем, кого любила больше жизни.
Глава 5
Вероника
Ночь — это не самой страшное, что могло случиться. Настоящий кошмар наступил утром, когда раздался деликатный стук в дверь, и прежде, чем я успела ахнуть, на пороге появился Артур.
— Доброе ут…— приветствие оборвалось, и мужчина замер, в полнейшем недоумении уставившись на нас.
Я даже пошевелиться не могла. Паралич. Мозга. Почему-то мне казалось, что после этой позорной ночи я просто уйду в туман, и никак не рассчитывала, что придется столкнуться лицом к лицу с Артуром, лежа без трусов в постели с его братом.
Просто дно. Минус первый этаж.
