— Комментариев не будет, — твердо заявил Марк. Он старался прикрыть Либби своим мощным телом, подталкивая ее к стоянке. Наиболее пронырливый журналист настиг пару, когда они уже садились в машину.
— Кто эта молодая леди, Марк Клейтон? Когда вы собираетесь открыть нам этот секрет? Правда, что это дочь Карла Квинтона?
— Она не имеет никакого отношения к американской звезде и не должна интересовать вас! — отрезал Марк.
Двигатель взревел, и машина рванула с места.
«Она не имеет никакого отношения к американской звезде и не должна интересовать вас!» — эти слова Марка снова и снова звучали в ушах Либби.
— Репортеры вели себя неприлично, — заметила девушка, когда наконец обрела дар речи. Она внутренне надеялась, что атака журналистской братии отвлекла внимание Марка от обстоятельств их неожиданного поцелуя. Господи! Как же получилось, что я ответила на его наглый поцелуй?
— Не волнуйтесь, — беспечно отозвался Марк, вроде бы соглашаясь с ней. — Думаю, что фотографии у них не получатся, во всяком случае, не получатся четко. А если и получатся, то кому нужна безвестная девушка, не имеющая отношения ни к кому и ни к чему?
Все это было произнесено не без сарказма.
Либби сама не ответила бы себе, что было обидней для нее — его комментарий о ее статусе или то, что она, дрогнув, ответила на его поцелуй. Девушка понимала, что терзания ее просто смешны.
А Марк, видимо, в ответ на свои собственные мысли произнес вслух:
— Не обижайтесь, было бы бесполезно пытаться объяснить этим шакалам действительное положение вещей. Я предупреждал вас, что контакты с прессой неприятны и утомительны! А вы, несмотря ни на что, готовы на все, лишь бы быть в центре внимания. Разве не так?
— Не так! — ответила Либби устало. Марк продолжил:
— Учтите, в любом случае интерес к вам будет мимолетным. Другие сенсации перебьют его. А денег вам в любом случае они много не заплатят.
— Извините, что вам пришлось поволноваться, — иронически произнесла Либби.
— При чем тут мои волнения? Постарайтесь никоим образом не навредить вашему отцу. Вы отдаете себе отчет в ваших поступках?
— Я устала повторять, что мне только хочется увидеться с ним. Все остальное меня не интересует.
— Не будете действовать опрометчиво, увидитесь с ним уже совсем скоро.
— Давайте еще раз расскажите ваши условия. Хотя не понимаю, почему вы присвоили себе право руководить моими поступками, действовать в отношении меня так бесцеремонно.
— Право руководить вами? — переспросил Марк с оттенком удивления. — А кто позволил вам так поцеловать меня? И кстати, мой поцелуй был искренним проявлением моего отношения к вам, Либби, а вовсе не бесцеремонностью. К тому же в тот момент вы не возмутились, а ответили мне взаимностью. Значит, я не ошибся, считая, что симпатия у нас взаимная?
— Я собиралась оттолкнуть вас, но в этот момент увидела журналистов. «Почему бы не порадовать их?» — подумала я… — Глаза девушки смеялись.
Ее «приятно» удивила ответная реакция Марка.
— Значит, вы решили на всякий случай заполучить улику против меня? — В его тоне не было обычной самоуверенности. — Таким образом, вы косвенно признаете, что оплатили в своих целях услуги этих репортеров!
— Нет, вы ошибаетесь! — Либби искренне испугалась такого заключения, и чувство мимолетного триумфа немедленно улетучилось.
— Ясно, вы проявили чудеса гуманизма, чтобы не дать умереть с голоду этим невинным детям природы.
— Ерунда! Кстати, у меня больше оснований обвинить вас в связях с папарацци. Ведь это вы первый поцеловали меня. А они не подсуетились и проворонили такую сенсацию.
— А зачем мне такая сенсация?
— На этот ваш вопрос я ответить не могу. Хотя, пожалуй, может быть, вам понадобился отвлекающий момент в духе сентиментальной лав-стори, чтобы пустить прессу по ложному следу. От чего вы хотите отвлечь ее внимание, я не знаю. Во всяком случае, пока.
— Я уже говорил вам, что я бизнесмен и одновременно агент вашего отца. И если кому-то в нынешней не до конца понятной мне игре предстоит проиграть, а кому-то выиграть, заверяю вас, я не хочу быть проигравшим.
Либби промолчала, но про себя подумала: Марк, наверное, никогда не проигрывает. И он не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего.
Марк, как бы размышляя вслух, обратился к девушке:
— Думаю, что в нынешних обстоятельствах, вам следует немедленно покинуть ваш отель.
— Это почему же? — возмутилась Либби. — Вы хотите отнять у меня реальный шанс на достижение моей цели. Ведь я уже попала в центр внимания прессы.
— Увы, это так. Но не стоит радоваться по этому поводу. Вам гораздо безопаснее быть под моей опекой.
— Никуда я не стану переезжать, — ворчливо заявила Либби.
— Значит, забудьте о встрече с отцом, — в тон ей изрек Марк.
— Это шантаж! — констатировала девушка с улыбкой.
— Считайте, как хотите. Я свое мнение уже высказал. Тут неподалеку есть одна вилла. Обычно я размещаю там своих гостей или клиентов, которые не хотят привлекать к себе внимания. Очень надежное место. Сквозь забор и ворота пропущен электрический ток. Охрана вне всяких подозрений.
— Понимаю, вы хотите меня упрятать в эту хорошо охраняемую тюрьму? Не выйдет!
— Выйдет. — Марк слегка повысил голос. — Еще как выйдет. Сейчас я, как никогда, говорю серьезно. Дом построен и оборудован по последнему слову техники. Из его окон открывается прекрасный вид на море. Рядом с крыльцом — бассейн, он наполнен подогреваемой морской водой. У вас будут личный шофер и повар.
— И это все для меня? Просто не могу поверить в свое счастье. — Чувствовалось, что у Либби зародились сомнения. — И в доме, кроме меня, из посторонних никого не будет?
— Так точно! — Марк обрадовался, что она попалась на крючок. — Конечно, иногда, в свободное время, там буду и я.
В голове девушки зазвонил тревожный колокольчик, она вспомнила их поцелуй и попыталась предостеречь себя: я не смогу устоять перед его обаянием, когда мы останемся наедине в безлюдном доме.
— Учитывая особенности вашего характера, — продолжил Марк, — сразу предупреждаю, что пребывание в гостевом доме вам не будет ничего стоить. Все за счет фирмы. Пусть это вас не волнует.
— Да нет. Меня волнует совсем не это!
— Что же, если не секрет? — Марк опять так на нее глянул, что девушке стоило больших трудов не залиться краской.
— Пожалуй, мне все же правильнее остаться в том отеле, где я остановилась, — поспешила заявить Либби.
