под руку тряпку, и завернув в неё дрожащую девчонку, выношу из душа.
— Ты идиотка! — рычу, опуская ее на кровать.
Встаю коленями на простыню и грубо развожу ее ноги в стороны.
Ещё сопротивляться пытается.
— Я же мог тебя порвать! — осекаюсь, когда она наконец поддаётся моим рукам.
Какая же она все-таки красивая… Глупая беспробудно. Но такая… нежная что ли. Невольно провожу пальцами по розовой плоти.
Все как я хотел: эта девочка сейчас только моя. Я мог бы оставить ее себе. Моя чистая малышка. Если она, будучи девственницей так стойко снесла мой отнюдь не нежный натиск, то что же будет, если обучить ее под себя…
Снова начинаю возбуждаться, и мне это не нравится. И мысли идиотские не нравятся. Я ведь зарекался — больше никаких привязанностей.
Провожу ладонью по плоскому животику. Очерчиваю пальцами края уродливого шрама. Уродство его особо не заметно глазу. Основная суть в самом его существовании. Это ведь я — урод… виноват…
Так, стоп! Походу я просто сегодня перебрал. Это просто секс, ничего больше. И нет в ней ничего особенного.
Одергиваю руку, и порывисто поднимаюсь с кровати, пока опять не климануло:
— Одевайся и выходи! — рявкаю, направляясь в коридор.
— Куда?
— В больницу поедем.
— З-зачем?
Останавливаюсь в проёме. Устало потираю переносицу и поворачиваюсь к девушке, что все ещё лежит на кровати.
— Тебя должен осмотреть врач. Если я что-то повредил, то тебе окажут необходимую помощь.
— Ничего н-не нужно…
— Немедленно собирайся! Мне не нужны внезапные сюрпризы из прокуратуры. Разберёмся сейчас, и чтобы я тебя больше не видел, поняла меня? — рявкаю. — Какой идиоткой надо быть, чтобы о таком врать? Да я бы даже не глянул в твою сторону, признайся ты сразу… — осекаюсь, заметив, как застеклянели голубые глаза.
— Вот потому и соврала, — глухо роняет Олеся.
Послушно поднимается с кровати и принимается одеваться. А я не могу дух перевести, напоследок жадно впитывая взглядом изгибы соблазнительного тела.
Олеся берет с полочки над телевизором маленькую пачку влажных салфеток. Отворачивается от меня, чтобы стереть следы крови с бледной кожи. Достаёт из ящика чистые трусики и поспешно натягивает их. Болезненно морщится, вынуждая меня шагнуть к ней навстречу:
— Очень больно?
Вздрагивает, будто забыла о моем присутствии:
— Все в порядке, — сухо отрезает.
Стискиваю кулаки, и отшатываюсь обратно в коридор.
Она мне так же и в процессе врала. «В порядке». Нормальный у неё порядок. Это же какой треш должен произойти, чтобы она наконец вышла из себя и показала эмоции? Прямо как перед тем, как я нарушил ту зыбкую грань между нами, которую клялся самому себе сберечь во что бы то ни стало… И зачем я только вошёл в ее квартиру сегодня?! И уж тем более… в неё. Я просто кретин!
Акт внезапного самобичевания прерывается телефонным звонком из моего кармана. И кому я понадобился среди ночи?
Глава 6. Леся
Я идиотка? Бесспорно! Но как бы там ни было, я исполнила свою заветную мечту — Ярослав стал моим мужчиной, хоть и всего на одну ночь. Чего уж теперь ныть и жаловаться? Сама нажелала…
Выхожу в коридор, даже боясь глянуть в сторону Ярослава Сергеевича. Мне так стыдно, что хочется провалиться прямиком к соседям-наркоманам. Даже в той преисподней я себя сейчас почувствую комфортней.
— Ты уверена? — звучит напряжённый голос Ярого, вынуждающий меня все же поднять глаза, чтобы понять, что это он не со мной говорит. — Я тебя понял, Люд. Еду домой… — продолжает он в трубку.
Меня сковывает оцепенение, и я тупо замираю посреди своего обшарпанного коридора.
Люда? Домой?
Его дома ждёт женщина, тогда как он развлекается на стороне. И едва разделавшись со мной, он отправится домой? К ней?
Пытаюсь вспомнить, как правильно дышать, чтобы не всхлипывать.
А на что ты рассчитывала, идиотка?! Неужто надеялась соблазнить его своими «недюжинными» сексуальными навыками вплоть до «жили они долго и счастливо»? Дура! Твой удел стать одноразовой малозапоминаюшейся любовницей… Хотя почему же малозапоминающейся? Уж своими проблемами я явно на голову переплюнула всех, кто у него был. Так что даже «гордое» звание любовницы мне пока далеко не по зубам!
— Я уезжаю, — холодно бросает он, не отрывая от меня взгляда.
Все что могу — кивнуть, и опустить глаза, чтобы не спалить слёзы в них. В горле ком, в голове сплошная беспочвенная обида и… сука, ревность!
Только не вздумай сейчас разрыдаться тут при нем! Этого я себе уж точно никогда не прощу. Куда уж унизительней, после всего, что произошло, ещё и выть. Мало мне, что он поимел меня как шлюху прямо в коридоре?А потом ещё и отчитал как ребёнка, за мою идиотскую ложь? Мало?
Проглатываю слёзы, и обнимаю себя за талию, буквально пытаясь держать себя в руках. Даже виду не подам, как мне обидно…
Ну какого черта он все не уходит?!
Вскидываю на него взгляд, будучи полной решимости послать его куда подальше и вытолкать из квартиры, пока он не унизил меня ещё больше, но едва не проглатываю язык, обнаружив что в наглых темных омутах, плещется какое-то щемящее душу чувство.
Кажется это… сожаление.
О, ну конечно! Теперь-то он жалеет, что связался со мной!
Он вдруг делает едва заметный шаг ко мне навстречу:
— Скорее всего мы больше никогда не встретимся, но…
— …но если встретимся, сделать вид, что мы не знакомы! Я уже поняла! — выпаливаю я. — А ещё лучше вообще не попадаться вам на глаза! Все верно?!
— И это тоже. Но я хотел сказать, чтобы ты позаботилась о себе. Больше не надейся, что серый волк прийдет и спасёт тебя…
— Ясно! —
