Ознакомительная версия.
— А теперь мы идем кормить уток, — объяснила она Алехандро.
Они не спеша пошли по широкой тропинке следом за решительно вышагивающим впереди Альфи.
— Замечательный малыш, — вдруг сказал Алехандро. — Ты много сделала для него.
Джемайма встретила благодарный взгляд его темных глаз.
— Спасибо.
— Только счастливый и довольный ребенок может с такой легкостью принять незнакомого человека.
Согретая этим признанием, Джемайма прислонилась к стволу дерева и позволила себе немного расслабиться. Альфи кормил уток и рассказывал о них Алехандро, если, конечно, это можно было назвать рассказом, — у Альфи был еще очень ограниченный запас слов. Тем не менее Алехандро принял эту игру. Он взял сына за руку и в свою очередь стал рассказывать об озере в Кастилло-дель-Хэлкон и о птицах, которые там жили.
— Сегодня мне позвонили из агентства и пообещали в середине недели прислать двух менеджеров, — сказала ему Джемайма.
— Вот и отлично, — кивнул Алехандро, бросив взгляд из-под черных ресниц.
От его взгляда у нее перехватило дыхание. Она с трудом проглотила слюну. Желание заструилось по ее венам, смешавшись с потоком адреналина.
— Скажи мне, — приглушенно проговорил Алехандро, подойдя к ней вплотную и упершись рукой в шершавый ствол дерева. — Что тебе давал Марко, чего ты не могла получить от меня?
Джемайма вывернулась из-под его руки и отступила в сторону. Ее лицо горело.
— Мне и в самом деле интересно, — добавил он.
«Как красив и как злопамятен, — подумала она. — Уж он не позволит себе забыть ни о чем».
Она откинула назад голову, ее глаза потемнели.
— Марко разговаривал со мной, показывал интересные места в городе, знакомил со своими друзьями. Он хотел знать мое мнение, ему нужно было мое общество куда больше, чем тебе когда-либо! — бросила она с вызовом.
Алехандро усмехнулся:
— Марко тебя использовал, чтобы добраться до меня. Он игрок, думаю, ты это уже поняла. Не сама ли ты говорила, что ничего не слышала о нем, с тех пор как уехала из Испании?
Разумеется, он прав. Дружба Марко не выдержала испытания. В ней не оказалось ни силы, ни постоянства, ни искреннего чувства. Но Джемайма не стала отвечать. Она стиснула зубы и все оставшееся время обращалась только к Альфи и лишь иногда к его отцу.
Через месяц принадлежащий магазину пикап отвез ее с сыном в аэропорт. Джемайма надеялась, что в Севилье их встретит Алехандро, но его там не оказалось. Впрочем, такой опыт у нее уже был. С тех пор как они поженились, у Алехандро всегда находились дела, а она, его жена, всегда стояла в конце списка.
Эти воспоминания еще больше омрачили день, когда Джемайме пришлось покинуть и свой дом, и свое дело — все то, чем она гордилась и что любила. В магазин был приглашен новый менеджер. Джемайме пришлось убрать в шкафы все свои вещи, чтобы эта женщина могла жить в ее доме. А о той работе, которую Джемайма выполняла как флорист, чтобы привлечь покупателей, и вовсе пришлось забыть. Да, уступка шантажу Алехандро стоила ей довольно дорого! Но куда более важным было то, что именно это оставляло у нее сына, который сейчас сидел рядом с ней, надежно пристегнутый ремнем безопасности.
Замок Ястреба находился высоко в горах. Небольшие селения из белых домиков с плоскими крышами, связанные между собой узкими тропинками, располагались на склонах, а внизу на плодородной земле среди полей виноградников росли оливковые, апельсиновые и миндальные рощи. Семья Васкуэз много веков владела этой укромной долиной, и любой, увидев, с каким уважением приветствуют местные жители Алехандро, графа Оливареса, сразу бы понял, что здесь до сих пор ценился его высокий статус.
Один доход от того, что росло на этой земле, мог бы позволить семье Алехандро и сейчас сохранять тот уровень жизни, к которому они привыкли. Незадолго до смерти отцу Алехандро пришла мысль открыть художественную галерею в Мадриде. Но лишь когда ею занялся Алехандро — прирожденный бизнесмен, способный идти на риск и более жесткий, чем его отец, — сеть уже международных галерей дала результат. К тому же Алехандро владел группой отелей и несколькими финансовыми предприятиями. Неудивительно, что у него оставалось так мало свободного времени.
С репортерами он всегда был очень сдержан. К несчастью, он обладал не только фотогеничной внешностью и древней родословной, но и — до женитьбы, разумеется, — славой донжуана — как раз тем, что обожает публика. Все это сделало невозможным, чтобы его женитьба на Джемайме, а затем и их разрыв остались незамеченными. А потому Джемайме не стоило удивляться, когда она увидела вспышки фотокамер в аэропорту. Но она уже столько времени провела вдали от всей этой жизни, что появление папарацци застало ее врасплох.
Ей следовало бы знать, что известие о ее примирении с испанским графом и тот факт, что у них есть ребенок, уже достигло множества ушей. У Джемаймы были причины опасаться репортеров. Одна только мысль, что эти фотографии, которые скоро появятся в газетах, снова могли послужить началом неприятностей, вызывала у нее тошноту. Теперь ей оставалось только молить судьбу, чтобы неудача, которая постигла ее несколькими годами раньше, поймав между молотом и наковальней, не повторилась еще раз.
Желая подавить беспокойство и отвлечься, Джемайма погрузилась в созерцание живописных видов, пока их мощный «кадиллак» неторопливо взбирался по знакомой дороге среди могучих дубов и широколистных каштанов. Наконец они въехали в большой двор с причудливо изогнутыми деревьями в огромных кадках, чьи стилизованные изображения можно было видеть на фамильном гербе Васкуэзов. Альфи широко открытыми глазами смотрел на возвышающийся над ними старинный замок. На его фоне стройная фигурка Джемаймы в облегающих джинсах и оранжевой майке казалась еще более миниатюрной. Оставив Альфи в машине, она постучала большим деревянным молотком в высокую железную дверь.
Дверь открыла Мария, экономка, которая тут же отступила в сторону, пропуская вперед высокую седую женщину с прямой как доска спиной и черными блестящими глазами.
— Как ты осмелилась снова прийти в этот дом? — грозно спросила старая графиня.
Из-за ее спины появилась щуплая фигурка.
— Джемайма, я так рада тебя видеть! — нервно сжимая и разжимая пальцы, проговорила Беатрис. — Мама! Пожалуйста… мы должны уважать желание Алехандро.
На сестру Алехандро было больно смотреть. Чувства разрывали ее надвое.
Пока шофер вытаскивал из багажника чемоданы, взгляд Беатрис был прикован к маленькому мальчику, видневшемуся в окне машины.
Ознакомительная версия.
