Вероника всех отличников почему-то считала зубрилами и непоколебимо верила в то, что я уроки учила наизусть и только ночью.
Наклонившись ко мне, она доверительно прошептала:
— Если ты все-таки решишь сменить работу, не стесняйся и сразу обращайся ко мне. Я тебе помогу. Никогда не забуду, как ты меня на экзамене спасла и не дала утонуть.
Чем она собиралась мне помочь, я не представляла, но все же — как приятно встречаться со своими бывшими одноклассниками!
Когда я возвращалась домой после душевной встречи, ко мне подъехала красивая машина. «Неужели снова Комкова с друзьями? Но ведь все уже разрешилось: Комкова ушла в вечернюю школу, предварительно извинившись передо мной», — вихрем пронеслось в голове. Машина остановилась, и из нее вышел… адвокат. Блестящий, сверкающий, в элегантном костюме и ослепительной рубашке, с идеальной прической. Волосок к волоску. Само совершенство! А я, когда прихожу из школы, руки мою два раза, потому что первый раз с них течет такая грязная вода, будто я не в школе работаю, а в шахте.
Адвокат стоял с букетом белых хризантем, моих любимых цветов, и мило улыбался. Я постаралась улыбнуться ему в ответ как можно приветливее.
— Оля, извините меня еще раз за то, что мы не съездили с вами в театр, но, может быть, вы свободны завтра вечером?
К его счастью, я была свободна.
В театре давали «Люкс 13» по пьесе Куни. Роль секретаря Джорджа Пигдена исполнял мой любимый актер Михаил Лыков. Я видела его раньше в «Банкроте», «При мадоннах» и «Шуте Балакиреве». «Люкс 13» не разочаровал меня. На этом актере держался весь спектакль. Зал умирал от смеха и восторга каждую минуту. Мне кажется, что даже человек, у которого никогда не было и капли юмора, не смог бы сдержать улыбку.
— А вы часто бываете в театре? — спросил у меня в антракте адвокат, когда мы прогуливались в фойе. Он любезно предложил мне свою руку, но я столь же любезно отказалась от нее. Ничего нелепее не могло быть на свете, чем мы с ним, прохаживающиеся под ручку в антракте.
— Стараюсь хотя бы раз в четверть.
— А еще где вы любите бывать? — снова поинтересовался мой спутник.
— В библиотеке, — коротко ответила я.
Интересный человек, как будто у нас есть где еще бывать.
— А в школе вы организовали детский театр, наверное, потому, что хотели стать актрисой? — не унимался он.
— А как же! Всю жизнь мечтала стать второй великой Ермоловой или неповторимой Комиссаржевской, но… — тут я выдержала паузу, тяжело вздохнула и искоса посмотрела на него, — не сложилось. Не судьба. Что вы качаете головой? Не верите? Зря, — улыбнулась я и добавила: — Просто так я смогла справиться с непростыми детьми, которые доставляли мне много хлопот.
— А что, бывают тяжелые случаи? — с нескрываемым любопытством спросил он, и я вдруг почувствовала, что ему действительно интересно то, о чем я говорю.
— Вы так спрашиваете, будто я работаю в больнице, а не в школе. Хотя, может быть, это действительно так. В школу приходят разные дети, и каждый день учитель наблюдает ребенка, как врач изучает историю болезни. Только врачу в его работе справиться с болезнью помогают инструменты, а нам может помочь только слово.
Он попытался еще что-то у меня выведать, но тут прозвенел звонок, и зрители пошли в зал.
Возвращаясь из театра, мы обменялись впечатлениями, вспомнили самые смешные сцены и единодушно пришли к выводу, что исполнитель главной роли просто молодец — удерживал внимание зрителей два с половиной часа. Меня поразило: мы так легко и непринужденно вели разговор о спектакле, что скорее напоминали не непримиримых врагов, а закадычных друзей.
Когда адвокат остановил машину возле моего дома, повернулся ко мне и, мило улыбнувшись, взял меня за руку.
— Надо же, в машине тепло, а пальцы такие холодные, — удивленно произнес он.
Я молча вырвала свою руку, а он, не переставая улыбаться, сказал:
— Может быть, перейдем на «ты»?
— Я вас слишком мало знаю, чтобы переходить на «ты», — ответила я ему и вышла из машины.
«Что за дурная привычка хватать малознакомого человека за руки! — негодовала я, поднимаясь по лестнице. — Все впечатление от вечера испортил! Хорошо, что еще не сказал: «Ваши пальцы пахнут ладаном». Затем я успокоилась и подумала, что со своими манерами, наверное, выгляжу старомодно.
На следующий день в школе меня окружили девочки из моего класса и, хитро улыбаясь, сказали:
— Ольга Юрьевна, а мы вас вчера видели.
— И я вас вчера видела. В школе.
— Нет, мы вас вечером видели. Вы в машине ехали.
— А разве я не могу ехать в машине? — спросила я, пожав плечами, и услышала в ответ:
— В такой можете. Она дорогая. А парень ваш стильный, — сказала Кристина Криницкая, и в ее голосе я услышала неподдельное восхищение.
Хорошо, что не сказали, что он классный, клевый, крутой, супер, чувак или мачо. Таким образом, адвоката оценили и дали мне добро.
После обеда в школу заглянула Кира:
— Привет, подруга! Бросай свои книги, тетради, и давай пройдемся по улице, а то ты совсем бледная стала. Погода сегодня просто замечательная!
Хорошо, когда у человека есть друзья, которые о нем заботятся. Мы шли по улице, я смотрела на небо. Боже мой, какое чистое и ясное небо, как летом! Мне вспомнились бунинские строки:
А весна в зазеленевшей роще
Ждет зари, дыханье затая,
Чутко внемлет шороху деревьев,
Зорко смотрит в темные поля.
— Я хочу сообщить тебе одну замечательную новость, — сказала Кира. — Я жду ребенка.
— Правда? Поздравляю, родная моя! — обрадовалась я. — Я так за тебя рада!
— Я тоже. Была сегодня на приеме в больнице. Пока все хорошо.
— Это просто чудесно! У тебя все будет замечательно!
— Не сомневаюсь, — засмеялась Кира и спросила меня: — Как ты? Как у тебя дела? Твои ученики ничего еще не натворили?
— Нет, пока они только подделывают мои подписи в дневниках и спят на уроках.
— Ну а как у тебя дела на личном фронте? — поинтересовалась Кира.
— Как всегда, — ответила я и не знаю почему, но рассказала о поездке в театр с адвокатом.
— Приглядись к Олегу, — посоветовала Кира, и ее совет я почему-то не восприняла в штыки. — Такие люди на дороге не валяются, особенно в нашем захолустье. Он не простой на первый взгляд человек, но мы все не идеальны. Олег много знает, много видел. С ним есть о чем поговорить.
— Мне кажется, что он пригласил меня в театр только из вежливости.
— Подожди, а ты помнишь, — остановилась Кира, — наше новогоднее гадание?
