— Спасибо. — Дана наклонила голову. — Ваше тоже из модного салона, не так ли?
— Естественно, — самодовольно ответила Марго, поглаживая тяжелый шелк. Заметив, что мужчины переместились к бару, она вздохнула с облегчением и понизила голос: — Надеюсь, вы по достоинству оценили то, что Бретт делает для вашего отца и вас? Только такие, как Бретт, способны на это.
— Простите? — также холодно произнесла Дана.
— Не изображайте передо мной оскорбленную невинность. Для вашего отца это верный способ реабилитироваться, не так ли? Я немного знаю вашу историю. — Марго отбросила даже притворную вежливость, и ее неприязнь стала более очевидной.
— Вы можете знать кое-что по слухам, — спокойно сказала Дана, чувствуя, как сильнее забилось сердце, — но вам, очевидно, не известны факты.
— Только о них все и говорят, — хохотнула Марго.
Дана взглянула прямо ей в глаза:
— Позвольте дать вам бесплатный совет, миссис Рэнкайн: не критикуйте при мне моего отца. Это всегда действует на меня как красная тряпка на быка.
Марго некоторое время молчала, переваривая это, затем довольно неприятно усмехнулась:
— Исполнена сознания дочернего долга! Замечательное качество, но не то, которым я стала бы восхищаться.
Ее глаза превратились в льдинки, холодные и колючие. Дана невозмутимо и без суеты встала.
— Извините меня, но я внезапно почувствовала необходимость в глотке свежего воздуха, — сказала она.
Краска залила щеки Марго, и Дана отвернулась, надеясь, что ее собственный румянец останется незамеченным, хотя она знала, что глаза могут выдать ее, сверкая ярче, чем обычно.
Бретт отошел от мужчин и направился в ее сторону, пристально глядя на девушку.
— Как дела, Дана? — Его голос был спокойным и мягким, почти нежным, но она не доверяла его доброте.
— Очень хорошо, спасибо, мистер Кантрелл.
Его взгляд задержался на лице девушки, и она почувствовала, как у нее дрожат губы.
— Вам придется убедить меня в этом — вы выглядите сейчас крайне взволнованной.
— Уверяю вас, все в порядке, — солгала она, думая, что все это его не касается. Она сказала себе, что Бретт не имеет для нее никакого значения, но тут же поняла, что это совершенная неправда.
— Расслабьтесь, малышка, — тихо посоветовал он. — Вы слишком напряжены.
Он крепко взял ее под локоть и повернулся, пригласив всех на ужин. Дана встретилась глазами с Марго. Та смотрела на девушку с неприязнью и возмущением. Дана, похолодев от страха, подумала, что Марго вполне способна сделать из воска ее копию и навтыкать в нее булавки. Она инстинктивно прижалась к Бретту, даже не сознавая этого. Он взглянул на ее белокурую головку — волосы мерцали в электрическом свете, как матовый шелк, — и его глаза потемнели.
Дана взглянула на Бретта и успела заметить мелькнувшее на его лице странное выражение. Оно было таким неожиданным, что она почувствовала, что способна сделать все для него, рассказать ему обо всем. В комнате воцарилась тишина, а в следующую секунду Дана увидела перед собой мгновенно изменившееся, помрачневшее, спокойное и волнующее лицо чужого человека.
— И часто такое случается? — спросил с любопытством Джефф, неясно маячивший за спиной Бретта.
— Не часто, — коротко ответил тот. Теперь на его лице была написана лишь обычная любезность. — Пойдемте ужинать.
Джефф продолжал смотреть на них с удивлением, его жена — с искаженным ненавистью лицом.
Во время ужина Дана старалась расслабиться, вопреки продолжавшему нарастать напряжению. Она бросила взгляд на Бретта, на его темные, гладко зачесанные назад волосы, черные глаза, отметила еще раз его особую элегантность и вновь отвернулась. Джефф о чем-то разговаривал с ее отцом, Марго, держа в руке бокал вина, была вся поглощена беседой с Бреттом. Дана слышала ее нежный, чувственный, тихий голос. Не было никакого сомнения — Марго Рэнкайн сильно увлечена этим мужчиной. Да, она была замужем, но ее чувства к Джеффу не шли ни в какое сравнение с тем, что она испытывала к его кузену. Взрывоопасная ситуация! Дана печально подумала, что влечение могло быть обоюдным, но тут же с отвращением отвергла это предположение.
Подали суфле, затем кофе. Она еще раз украдкой осмелилась взглянуть на Бретта из-под густых черных ресниц и увидела, что он не сводит с нее глаз. Она вызывающе посмотрела ему в лицо, ее первоначальное недоверие к нему вспыхнуло с новой силой. Конечно, между ним и Марго что-то происходит! Даже если Марго не питает к нему любви, в нем ощущается такая сексуальность, которую большинство женщин распознают в мужчинах мгновенно и так же быстро теряют голову. Лицо Бретта посуровело, как будто он правильно оценил ход ее мыслей, что не мудрено было сделать — приговор читался в ее глазах. Рядом с ним Марго пребывала в полном благодушии и самодовольстве, ее глаза таинственно сияли. Дана внезапно встала, чувствуя необходимость хоть в каком-то физическом действии. Бретт тоже поднялся и направился к ней.
— Полагаю, вам не терпится взглянуть на мои новые приобретения, — сказал он ей.
Марго выглядела озадаченной, ее раздражение сразу же бросалось в глаза.
— Новые приобретения? — эхом повторила она, пристально глядя на них обоих.
— Это не так странно, как кажется, — загадочно сказала Дана и вздрогнула, когда Бретт крепко сжал ее локоть.
— Ну что ж, пойдемте. — Он оглянулся на остальных, источая очарование. — Вы извините нас, мы отлучимся всего на несколько минут. Я обещал показать Дане некоторые из бесценных первоизданий, которые мне удалось собрать во время своих путешествий.
Слоан казался довольным, хотя находился явно в некотором замешательстве.
— Конечно иди, дорогая. Джефф сейчас вводит меня в курс дел на скачках.
— Но я на самом деле не… — начала Марго и тут же умолкла под злобным взглядом мужа, повернувшегося к ней.
Бретт поспешно повел Дану, почти потащил в свой рабочий кабинет. Помещение было под стать его хозяину: своеобразное, рациональное, полностью организованное для работы. Приглушенные тона, шероховатые каменные стены, ворсистый серый ковер и такие же кресла, длинный, обитый под зебру диван. Почти все стены были заставлены полками с книгами — искусно переплетенными и возвращенными к жизни старинными редкими изданиями.
Дана быстро взглянула на Бретта, затем непроизвольно закрыла глаза, защищаясь от непонятной власти, которую получил над нею этот невыносимый человек.
— Это не имеет смысла, — прошептала она.
— Так же, как и ваше поведение, — огрызнулся Бретт, — откровенное, дальше некуда.
