— Я уверена, что деньги, которые я выделю в качестве приданого, не попадут в руки ваших безответственных приятелей, сэр!
Квентин усмехнулся.
— Давайте уговоримся так: если кто-нибудь из моих друзей женится на одной из ваших подопечных, вы возьмете под свое покровительство мою младшую сестру, будете вывозить ее в свет, представите как свою протеже цвету лондонского общества и тому подобное.
Изабеллу вполне устраивали условия уговора.
— Хорошо, — жеманно улыбнувшись, промолвила она. — Но предупреждаю: я буду зорко следить за своими подопечными и научу их давать отпор охотникам за приданым.
— Мои друзья — профессионалы своего дела, поверьте мне. Желаю успехов вам и вашим невинным девушкам!
Лорд Квентин вышел из комнаты.
Изабелле вдруг стало весело. Всю ее скуку как рукой сняло. Она вдруг поняла, что ей как воздух необходимо какое-нибудь занятие. Сидеть взаперти без всякого дела было слишком тоскливо. Доев сандвич, Изабелла поправила юбку и вернулась в кабинет.
Настало наконец время помочь бедствующим родственникам Эдварда, и прежде всего — представительницам слабого пола.
Глядя в зеркало, Абигайль тщательно причесалась, а потом стала рассматривать свой нос. Неужели мистер Уикерли действительно пересчитал все веснушки на нем?
Эта мысль вызвала у нее раздражение. Нет, она не даст сбить себя с толку всяким бездельникам, даже если ей придется провести жизнь в старых девах.
Абигайль всегда мечтала выйти замуж. Ее отец не обладал честолюбием, но был щедрым, добрым человеком. Абигайль надеялась найти себе более целеустремленного мужа, чем он. Однако душевные качества отца всегда вызывали у нее восхищение. К сожалению, среди знакомых Абигайль было мало холостых мужчин, достойных ее внимания.
И все же она увлеклась одним из них. Это был новый священник, стремившийся сделать карьеру и получить более крупный приход. Абигайль полагала, что станет ему хорошей женой. Среди священнослужителей редко попадаются состоятельные люди, но Абигайль была готова экономить каждое пенни. Она была образованной девушкой и могла поддержать разговор с женами епископов и сквайров. Абигайль не сомневалась, что сумела бы жить в городе, таком, например, как Оксфорд.
Но тут умер ее отец, и ее надежды на брак рухнули в одночасье.
Абигайль отложила расческу и сняла халат. Она давно уже не была наивным ребенком и не верила, что мужчины в состоянии решить все её проблемы. К тому же знала, что на них нельзя положиться.
И доказательством тому был мистер Джек Уикерли. Насколько было известно Абигайль, он так и не вернулся вчера домой.
Похоже, ей придется самой заняться прополкой грядок с клубникой. Сдерживая злость, она надела коричневое бесформенное платье. Теперь придется всерьез задуматься о том, как ей спасти Пенелопу, как вырвать девочку из рук безответственного родителя.
Абигайль спустилась в кухню. После отъезда детей она обычно всегда завтракала здесь в компании верной кухарки и застенчивой служанки Энни. Они были малообщительными женщинами, но внимательно выслушивали все, что говорила им Абигайль.
Войдя в кухню, она увидела Пенелопу. Девочка возилась с котенком.
— Котенок должен жить на конюшне, мисс Пенни, — сказала Абигайль.
— Я знаю! Это папа принес мне его, он думал, что мне захочется поиграть с ним.
Абигайль закатила глаза. Должно быть, этот гуляка вернулся среди ночи. Судя по всему, он все еще отсыпался после вчерашнего загула.
На столе стояли миска со свежей клубникой и кувшин со сливками. В кухне разливался аромат поджаренной ветчины, возбуждавший сильный аппетит. Но Абигайль не могла сесть за стол. Ей необходимо было высказать мистеру Уикерли все, что она о нем думала.
Взяв извивающегося котенка, Абигайль вышла через черный ход во двор и направилась на конюшню. Эта постройка пустовала с тех пор, как Абигайль продала лошадей.
Однако, войдя в просторное помещение, она увидела незнакомых лошадей. Они доедали клочки заготовленного еще в прошлом году сена. Кипя от негодования, Абигайль оставила котенка и направилась в сад.
Мужчины, которые бросают своих детей, вызывали у нее ярость.
Ей не пришлось заходить в домик, в котором поселился Уикерли. Постоялец не спал, он находился в саду. Стоя посреди фруктовых деревьев, задумчиво разглядывал яблоню. Подобрав с земли несколько зеленых яблок, Абигайль швырнула одно из них ему в спину.
На Уикерли были только брюки и рубашка. Абигайль не интересовало, что он сделал с твидовым сюртуком и жилетом ее отца. Очевидно, продал.
Когда она смотрела на широкие мускулистые плечи Уикерли, у нее почему-то перехватывало дыхание. Не желая разбираться в том, что с ней происходит, Абигайль снова швырнула в него яблоко.
Уикерли поймал его и стал перебрасывать из одной руки в другую, поглядывая на нее со снисходительным видом.
— Тренируете бросок в цель? — спросил он. — Готовитесь к какому-то турниру или конкурсу? У вас в селе, наверное, часто устраивают праздники.
Абигайль бросила в него третье яблоко, и оно попало Уикерли в живот. Если бы он был одет по всей форме, ее взгляд не притягивало бы место, расположенное чуть повыше ремня. У Уикерли, как оказалось, не было небольшого брюшка, каковое имелось у большинства знакомых Абигайль мужчин.
Уикерли еще повезло, что подобранные Абигайль яблоки не были гнилыми. Они отскакивали от его упругого мускулистого тела.
Уикерли широко улыбнулся.
— Меткий обстрел! Может быть, теперь выберете не такую крупную мишень? Могу предложить вон того бесхвостого грызуна, который сидит на ветке яблони. Подходит? Держу пари, что вы в него не попадете.
— Эта белка — мой друг, — заявила Абигайль и швырнула последнее яблоко в голову Уикерли, однако он ловко увернулся. — А вот вы отпетый негодяй, который заслуживает хорошей порки.
Продолжая перебрасывать яблоко из одной руки в другую, Уикерли сделал вид, что глубоко задумался над ее словами. Несмотря на растрепанные волосы, в этот момент он был похож на античного бога. Абигайль охватило сильное желание дотронуться до Уикерли, но она усилием воли подавила его.
— Да, я негодяй, было бы странно это отрицать. Но почему вы решили, что я заслуживаю порки? Если я не явился, на ужин, то это еще не преступление.
— Ваша дочь решила, что вы ее бросили! — с негодованием воскликнула Абигайль. Если бы у нее оставались яблоки, она сейчас швырнула бы их все в лицо этому наглому типу. — Мы не знали, что и подумать… С вами могло что-нибудь случиться по дороге. Вы же обещали вернуться, но не сдержали своего слова! Так нельзя поступать!
