Глава девятая
Сердце Кирсти забилось быстрее.
– Почему? – только и спросила она, не в силах задать иного вопроса.
– А почему вообще мужчины делают предложение женщинам? – вопросом на вопрос ответил он.
– Обычно потому, что двое людей любят друг друга. Но это не твой случай. Я так и не увидела доказательства тому, что ты когда-нибудь любил меня. Ты желаешь обладать моим телом, но и только.
Лусио подавил вздох и посмотрел на нее грустным взглядом.
– Ты права. Я думал о Ребекке. Я слышал то, что она сказала тебе за завтраком. И мне захотелось вес исправить.
– И ты мог бы жениться на мне только поэтому? – не веря своим ушам, спросила Кирсти.
– Я думал, так будет лучше, – пожал он плечами. – Нас все еще тянет друг к другу. Шестнадцать лет ничего не изменили.
– Да, но изменились мои чувства к тебе, – возразила Кирсти. – Когда-то я хотела выйти за тебя замуж, Лусио, ты это знаешь. Больше всего я хотела именно этого. Но я изменилась. Да и ты изменился.
– Значит, твой ответ – нет?
Она кивнула.
– Мой ответ – нет.
Лусио тяжело вздохнул и резко встал на ноги.
– Может, тебе все-таки следует подумать об этом, Кирсти? Ведь это все ради Беки. Она очень расстроится, когда узнает о твоем отказе.
– И ты сможешь это сделать? – Кирсти тоже вскочила на ноги и теперь зло смотрела ему в глаза. – Ты скажешь Беки, что я отказала тебе? Что же ты за монстр?! – Ее глаза метали молнии, а сердце, казалось, вот-вот остановится. Она не могла поверить, что поняла его правильно и что это тот же человек, который еще недавно так красиво предавался с ней любви.
– Я просто думаю о своей дочери, – возразил он. – Возможно, ты и смогла держать ее в неведении об отце целых пятнадцать лет, но я не столь бессердечен. Я хочу, чтобы мы стали полноценной семьей, такой, которой бы Ребекка могла гордиться.
– Мне кажется, ты больше думаешь о своей собственной репутации, – бросила она. – Если выяснится, что у тебя есть дочь-подросток, это нанесет серьезный удар твоему имиджу, не так ли? Но если ты окажешься женат на ее матери – это ведь совсем другое дело. Не имеет значения, что мы не любим друг друга.
С этими словами она вышла.
Кирсти была поражена. Неужели Лусио действительно готов жениться на ней ради того, чтобы дать Беки полноценную семью? Он смог бы жениться на женщине, которую никогда не любил?
Она разрешит ему видеться с Беки так часто, как он этого захочет, хотя понимала, что из-за его работы это будут довольно редкие встречи. Но это все, что будет связывать ее с Лусио.
Ты сама себе врешь, услышала она свой внутренний голос. Да, призналась Кирсти, ее тянет к Лусио, но это только желание. Выйти замуж из-за дочери она не сможет.
За завтраком Лусио сообщил Беки, что они уезжают в Барселону.
– Отличные новости, – широко улыбаясь, ответила девочка, – я очень хотела посмотреть на твой второй дом в Испании. Только вчера я спрашивала об этом у мамы.
– И что она ответила?
– Что ничего не знает о твоих планах.
– Мой план, – сказал он, – состоял в том, чтобы побыть здесь подольше. Нам с тобой ведь есть чем заняться, Ребекка. Но неожиданно появились дела. Конечно, вы с мамой можете оставаться здесь, но я бы хотел, чтобы вы поехали со мной.
После завтрака их ждал автомобиль, чтобы отвезти в аэропорт, где уже был готов самолет Лусио. Беки болтала с отцом, а Кирсти смотрела в иллюминатор, погруженная в свои мысли.
В аэропорту Барселоны Лусио встречала другая машина, которая и отвезла их в дом на окраине города. В действительности это оказалась роскошная вилла в несколько этажей, с арками и балконами.
Как только они вышли из машины и Лусио представил Кирсти и Беки своей экономке, ему пришлось их покинуть.
– Не знаю, когда вернусь, – объяснил он, – по за вами есть кому присмотреть. Мариэтта покажет ваши комнаты.
Только когда он уехал, Кирсти облегченно вздохнула.
– Не могу поверить, что это все принадлежит моему отцу, – вымолвила Беки. – Столько домов. Удивительно!
– Я думаю, что ему просто больше не на что потратить деньги, – язвительно заметила Кирсти.
– Мама!
– Извини.
– Тебе все еще не совсем нравится папа, да? Что случилось? Казалось, что вы подружились.
Мы занимались любовью! Вот что случилось. И он сделал мне предложение!
– Прости. Это долгая история. Может быть, я тебе расскажу когда-нибудь.
– Например, когда я совсем вырасту? – гневно воскликнула Беки. – Я уже взрослая, мам! Почему ты не понимаешь это?
– О некоторых вещах не рассказывают, – спокойно ответила Кирсти и последовала за Мариэттой.
В спальнях было просторно и свежо, балконы выходили на огромный бассейн. Беки опять будет в восторге, горько подумала Кирсти.
Когда они разобрали свои вещи, отказавшись от помощи Мариэтты, Беки, как и предполагала Кирсти, направилась к бассейну. Она хотела, чтобы мама присоединилась к ней, но Кирсти была не в настроении плавать. Ей не хотелось ничего. Только вернуться домой.
Она бродила по дому, заглядывая во все комнаты, пока не зашла в спальню Лусио. Эта комната единственная была выдержана в черно-серых тонах. Затем Кирсти забрела на задний двор, чтобы посмотреть на сад и обнаружила там небольшой домик. Она подумала, что это, должно быть, дом для прислуги, и не спеша, направилась к нему.
Это было чудесное место. Она бы сама предпочла жить именно в таком небольшом доме. А может, это не для прислуги? Может, это для гостей? Если так, то почему бы им с Беки не остановиться здесь?
Кирсти стояла около двери, когда та внезапно открылась и на пороге появилась пожилая женщина, одетая во все черное, с пучком седых волос, уложенных на затылке. Секунду спустя Кирсти ее узнала.
Мать Лусио!
Они уже виделись в Англии, когда Кирсти только начала встречаться с Лусио. Его мать даже не пыталась скрыть свое неодобрение по поводу их романа. Похоже, что ее мнение с годами не изменилось.
– Лусио мне сказал, что ты приедешь, – были ее первые слова. – Рассказал он и о дочери. О том, что ты столько лет скрывала ее от него. Как ты могла так поступить с моим мальчиком?
У Бониты Мастертон были темные, холодные, проницательные глаза, которые она не сводила с лица Кирсти.
– Тебе нечего сказать?
– Я думаю, – медленно произнесла Кирсти, тщательно подбирая слова, прекрасно понимая, что разозлить эту женщину не составит труда, – я думаю, что ваш сын тоже виноват. Он не хотел, чтобы я была рядом. И очень ясно дал мне это понять.
Сейчас Кирсти впервые подумала о том, что именно Бонита могла повлиять на его решение.
– Но ты не сказала ему о ребенке. Это грех. – В глазах матери Лусио пылала злость, а в голосе слышалось обвинение. – Это грех перед Богом и людьми.
