По дороге выяснилось, что с Иваном они разошлись. Временно. То есть, решили проверить свои чувства. И в этот же вечер я оказался у нее в гостях.
— Быстро! — улыбнулась Лиля. — А твоя жена?
— Она была в отъезде, в другом городе по работе. Поэтому я, можно сказать, был в безопасности, — Андрей сделал паузу, чтобы понять, как отреагировала на его слова Лиля.
— Мило. Ну, и дальше?
— Ничего особенного. Мы пили чай, она показала мне свою квартиру. Спросила, как я ощущаю себя здесь. Если честно, я был немного уставшим и ничего особенного не чувствовал. Сказала, что теперь я знаю о ее чувствах ко мне и попросила, как порядочного мужчину, держать себя в руках. На всякий случай.
Потом когда я собрался уходить, мне стало любопытно, справился ли я с просьбой "держать в руках", хорошо ли держался. Ира кивнула, широко по-детски распахнула глаза и заверила, что я был примером порядочности, что, на самом деле, — большая редкость, и она это очень ценит в людях. Мне вновь польстили ее слова. Я в шутку спросил, а что бы было, если бы я не сдержал себя в руках? Она сказала, что этот момент прошел, и теперь я не узнаю об этом… Я ехал домой, и меня разрывало внутри, жгло огнем. С того вечера я заболел Ириной. — Андрей погрузился в тот самый день. Наступила длинная пауза.
— Ловко она тебя подсадила — в голосе Лили звучала ирония.
— В каком смысле?
— Не важно. Важно другое, похоже, твое сердце все еще не свободно. И сколько вы были вместе?
— Около шести месяцев где-то?
— Дай угадаю. Скорее всего, между вами ничего серьезного не было.
Лиля наклонилась вперед. Андрей взглянул в её зеленые глаза. Доля секунды — Лиля откинулась на спинку стула, и на ее лице появилась в широкая красивая улыбка. — Я угадала.
— Что угадала?
— Она отомстила Ване. А когда он к ней вернулся, она уже расслабилась и отправила тебя «зашивать, сердца колотые раны».
Андрей не сразу уловил смысл сказанного Лилей:
— Ты хочешь сказать, что она меня использовала?
— Нет, она тебя не использовала, она отомстила — еще раз, более уверенным тоном сказала Лиля. — Я думаю, Иван чем-то обидел ее. Поссорились — разбежались. Тут ты — понимающий, открытый, симпатичный. Прямо как она сама. Вот она и, вызвав взаимность, разбивает тебе сердце в самый неожиданный момент. Ей становится легче, она возвращается к Ивану, а ты с мешком боли уползаешь домой заливаться виски. — Андрей смотрел на неё взглядом первоклассника, которому пытаются объяснить, что такое логарифмическая линейка. — А если бы она тебя использовала, то вряд ли бы вернулась к своему другу. И, скорее всего, у вас все получилось бы уже в первый вечер. А бросила ли потом или нет — не известно. Возможно, осталась бы с тобой. Как тебе моя версия?
Андрей осоловело смотрел на Лилю. Грудную клетку стиснула грусть и тоска. Перед внутренним взором, как на ускоренной пленке, промотался весь отснятый жизнью фильм про него и Ирину с момента расставания и до начала, когда она намекнула ему о том, что он мог бы сделать с ней и не сделал. Почему то сейчас это воспоминание вызывало не возбуждение и ожидание, а обиду, злость и разочарование.
— Лиля, ты просто Шерлок Холмс в кубе. Получается, она заранее все продумала?
— Не знаю. Может, и нет. Скорее, рефлекторно, спонтанно. У женщин это естественно получается порой.
Андрей молчал, придавленный собственными переживаниями. Осознавать, что та боль и печаль, которая поселилась в твоем сердце, создана намеренно, было ужасно. И, одновременно, не хотелось в это верить.
— Прости, если я взбудоражила тебя — с участием сказала Лиля — ты, наверное, все еще хотел бы вернуть ее. Все же, твое сердце не свободно. Это чувствуется.
— Все нормально. Просто вспомнил. Хочешь еще кофе?
— Пожалуй нет. Предлагаю потихоньку двигаться домой.
Они вышли из полутемного кафе на улицу, где облака, разбежавшись во все стороны света, нечаянно выпустили вечернее солнышко.
— Андрей, смотри, Солнце. Какая прелесть все-таки. Спасибо еще раз тебе за то, что пригласил меня сюда. С меня Ботанический сад! Принимаешь приглашение?
Лиля пыталась отвлечь его от тяжких дум. Андрей это почувствовал и улыбнулся.
— Принято.
По возвращению домой, Андрей оставил машину у подъезда и пошел прогуляться в сквер. Мысль, которую выразила Лиля, не давала ему покоя. Хотелось собраться и все взвесить. Уже заметно потемнело вокруг, и когда Андрей зашел за чугунные ворота, словно ожидая его, щекастые фонари встрепенулись тусклым светом. А вместе с ними ожили картинки прошлого:
— Андрей, можно вас? — деликатно и почти интимно спросила Ира.
— Да, конечно.
— Я хотела Вам сказать огромное спасибо за вчерашний вечер. — Они стояли друг напротив друга так близко, что со стороны могло бы показаться, будто между ними что то есть. — И еще, Вы самый порядочный мужчина, которого я встретила в своей жизни. Мужчина, которому можно доверять. А это дорого стоит. Спасибо вам еще раз.
Она смотрела серьезно, во взгляде не было и ни капли игры или желания сделать комплимент. Это было больше чем одобрение или признание. А какому мужчине будет неприятно узнать, что ему доверяют.
— Спасибо, Ира! Предлагаю перейти на «ты».
— Хорошо. Не против. Ну, мне пора заниматься делами…
Подарив ему очаровательную улыбку, Ира направилась в свой отдел.
— Я с вами чувствую себя, как кошка, у которой вся моська в сметане, при том, что она не ела ее, — однажды Ирина сказала Андрею, когда они возвращались с обеда. — А ведь другие могут подумать бог знает что.
— Интересно, почему это?
— И ёжику понятно «почему». — В ее глазах читались и симпатия, и что-то еще такое, что начинало пробуждать в Андрее древние мужские инстинкты.
Вечером он оставлял машину на стоянке в двух кварталах от офиса, и они бродили по парку, который был тут же не далеко. Ирина много рассказывала о себе.
— Я бы никогда не смогла, да и не стала бы делать аборт. Представляешь, я Ваню спросила: «А что ты сделаешь, если я забеременею?» Он мне ответил, что нет проблем. Сделай аборт. Я была просто в шоке. Я тогда так обиделась на него. И это сказал мой любимый пупсик.
— А вы хотите детей?
— Конечно. Но после тех слов Вани я даже стала сомневаться в нем. Но, знаешь, что он потом мне сказал, почему так ответил? Не догадаешься. Он сказал: «Но это же правда». То есть, он сказал то, что думал на тот момент. И мне подумалось, это же лучше, чем бывает, знаешь, люди делают детей, а на самом деле не хотели этого. Вот, за честность я ценю его…
— Если бы вы мне задали тот же вопрос, — шутливо сказал Андрей, — я бы вам ответил иначе… — В глазах Ирины застыл вопрос. — Будем закупать памперсы!
— Да-а-а! И чтобы потом по офису дети бегали, похожие на тебя?
Вспоминая истории, извлекая из памяти фрагменты разговоров и отголоски эмоций, что были между ними, Андрей постепенно прошел сквозь сквер и вышел к круглосуточному трактиру «Божий одуванчик».
Свободных столиков больше, чем занятых посетителями. Тихо. За окнами ночь. Он сел в глубине, подальше от света. Ему не верилось, что его отношения, так неожиданно завершившиеся, могли быть результатом столь искусно проделанной манипуляции. Или игры. К сожалению, ему самому нравилась эта игра. Дружба и знание, что он нравиться Ире. И все же, к сближению первый шаг сделала снова она.
Уютный столик в кафе. Андрей взял себе кофе. Ира смаковала мороженое. Вечная тема взаимоотношений между мужчиной и женщиной вновь была поднята на обсуждение:
— Знаешь, что я думаю, Ира? То, что ваш Ваня перестал обращать на вас внимание, это еще не значит, что он вас не любит. Мужчины они по натуре — пещерные люди. — Андрей улыбнулся, глядя в ее глаза. Она ловила каждое слово. — Что нужно мужчине? Когда он приходит с охоты, ему нужно передохнуть. Отдать мамонта и посидеть в сторонке минут двадцать, придти в себя. В это время его трогать не надо. Ни вопросами, ни расспросами. Бесполезно. Вот, если бы вы нашли хоть какой-нибудь мотив для комплимента, я уверен, что возможно вам расходиться не пришлось бы. — Он рассказывал, а ее взгляд, губы, выражение лица — всё вдохновляло Андрея. Он ощущал, как важно то, что он говорит для нее.
