Одним резким движением Тэсс высвободилась из объятий и тотчас услышала звуки ночи: шорох ветра в кроне дуба, шум мотора проезжающей где-то машины, писк ночной птицы. И частое хрипловатое мужское дыхание.
— Уже поздно! — произнесла Тэсс срывающимся голосом, только чтобы нарушить напряженную тишину.
Она ждала протеста, может быть, упрека. Но Закери просто поднялся с качелей.
— В котором часу тебя завтра ждать? — спросил он.
Тон его был ровным — тон человека, умевшего держать себя в руках. Его самообладание сразу после мгновений страсти смутило и пристыдило Тэсс, как бы подчеркнув, что сама она едва ли властна над своими чувствами. В темноте фигура Закери казалась громадной, особенно когда он вот так возвышался над ней. Тэсс вдруг показалась себе маленькой и беззащитной — всего лишь женщиной, и это помогло ей справиться с собой.
— А когда вам… когда тебе будет удобно?
— В любое время после одиннадцати утра.
— В таком случае в час.
Тэсс поднялась и пошла к лестнице, изо всех сил стараясь шагать уверенно и твердо. Она поклялась себе ни за что не выдать этому человеку, как близко она подошла к полной капитуляции.
Спустившись на дорожку, Закери остановился и повернулся.
— Бояться себя еще хуже, чем бояться других, — сказал он спокойно.
И пошел прочь.
Тэсс осталась стоять на верхней ступеньке, бессознательно трогая губы, которые еще помнили сладость недавнего поцелуя. Она решила, что попросит бабушку Кайм отвести Уэсли в дом Закери. Храбрость давалась ему легко, иначе он не был бы полицейским. Она не была и вполовину такой храброй.
Тэсс вот уже четверть часа занимала Эмили, чтобы та не мешала Закери, Лансу и Уэсли расставлять на кухонном столе коллекцию фигурок из «Звездных войн». Довольное, почти счастливое выражение на лице сына свидетельствовало о том, что она приняла правильное решение, уступив его просьбе и отправившись в дом Смитов вместо бабушки Кайм, как было решено поначалу. Дело, разумеется, было не в том, что Уэсли недолюбливал бабушку, просто в его просьбе прозвучала неуверенность застенчивого, замкнутого ребенка, и Тэсс, несмотря на всю свою тревогу, не смогла отказать сыну.
Пока она размышляла, за ее сережку как следует дернули. К счастью, Тэсс догадалась надеть «гвоздики» вместо своих любимых сережек с дужками, иначе ей не миновать бы порванной мочки уха. Эмили завороженно теребила жемчужную бусинку в золотой оправе.
— Кьясиво! — объявила девочка, пытаясь завладеть находкой.
Тэсс поспешила отвлечь ее первым, что попалось под руку, — гротескной фигуркой инопланетянина.
— Смотри-ка, что у нас тут!
Малышка Эмили охотно реагировала на любой отвлекающий маневр. Ужасная цифра — два года, когда начинаются первые настоящие капризы — пока еще принадлежала будущему. Девочка принялась обследовать предложенную фигурку сначала на ощупь, а потом и на вкус. Впрочем, минут через пять она потеряла к ней интерес и вернулась к более занимательному объекту — сережке. Пришлось избавиться от украшения и убрать сережки в карман. К счастью, это был тот случай, когда пословица «С глаз долой — из сердца вон» сработала безукоризненно.
Тэсс не могла не думать, что в ее собственном случае этот номер вряд ли пройдет. Она провела ночь то погружаясь в упоительные сны, то ворочаясь с боку на бок в мечтах о мужчине, которого не было рядом. Быстрота, с какой он занял место в ее сердце, по-настоящему пугала. Впрочем, не только в ее: за завтраком Шон и Кэти только и говорили что о рыбалке накануне, живо обсуждая возможность повторить ее в самое ближайшее время.
— Мама, ты только посмотри! Это Чуи!
— Друг и помощник Хана Соло? — уточнила Тэсс.
— Он самый!
Эмили во все глаза уставилась на фигурку. Тэсс поудобнее усадила ее на коленях, в надежде отвлечь надолго.
— Он просто чудо, правда, ма? У него даже есть оружие! Там, в Новом Орлеане, он не был вооружен!
— И почему мальчишки так помешаны на оружии? — сказала Тэсс то ли для себя, то ли для Закери. — Сначала я не разрешала держать в доме игрушки такого сорта, и знаешь, к чему это привело?
— Шон и Уэсли смастерили оружие своими руками?
— Нет, просто дрались кулаками.
Закери кивнул с самым серьезным видом, словно и в мыслях не держал ничего иного, но взгляд его светился откровенным мужским интересом, и Тэсс отвела глаза. Надо бы держаться от этого человека подальше, но как? Каким образом? У нее попросту не хватало на это силы воли. Он затмил своим присутствием все другие интересы и едва ли не весь остальной мир, а этот волнующий, будоражащий блеск в его глазах мешал сосредоточиться на чем бы то ни было. Рядом с ним мысли становились бессвязными, все принятые решения теряли свою силу.
— Оружие — символ мощи, — заметил Закери с дразнящим огоньком в глазах.
— Так вот почему даже взрослые мужчины тянутся к нему!
— Возможно, в каждом взрослом по-прежнему живет мальчишка, — предположил он со смехом, от которого углубились веселые морщинки в уголках его ясных глаз.
— Мы с Шоном давно уже не деремся, — вставил Уэсли, переводя взгляд с Закери на мать.
Реплика сына разрушила опасные чары и позволила Тэсс оторвать взгляд от глаз Закери. Она почти забыла о присутствии в кухне троих детей, и это при том, что Эмили неустанно тянула ее за одежду! Что это с ней, в самом деле? Синдром долгого воздержания? Разве с женщинами такое тоже случается?
— Вы не деретесь, верно… кулаками, — сказала Тэсс, очень надеясь, что это прозвучало непринужденно. — В них нет нужды теперь, когда можно смастерить любое оружие с помощью конструктора.
— Конструктор! — оживился Ланс. — У тебя какой? «Лего»? Вот увидишь, какие модели я строю! Идем, покажу!
Он вскочил со стула. Уэсли вопросительно взглянул на мать, заранее приподнявшись над сиденьем, как бегун на старте. При этом он не сводил взгляда с фигурок, явно разрываясь между двумя равно притягательными возможностями.
— Конечно, иди, Уэсли.
Мальчики вихрем скрылись за дверью.
— Дети совершенно не способны ходить. Они или стоят, или бегают — третьего не дано, — прокомментировала она с усмешкой.
Эмили воодушевленно дергала ее за майку, почти полностью вытащив из джинсов. Пришлось поспешно приводить себя в порядок на глазах у Закери. Но стоило Тэсс отнять руки, как девочка вцепилась в майку снова. Несколько минут продолжалось перетягивание мягкого трикотажа, в ходе которого он терял форму. Закери внимательно следил за происходящим, и взгляд его, смущая Тэсс, мало-помалу приобретал мечтательное выражение.
